Кэйтлинн, посмотрев на мужчину, кивнула:

– Как по мне, в сравнении с теми данными, что заперты в её голове, то, что мы смогли разузнать – ничто. Не знаю почему, но у меня предчувствие, что здесь скрыто что-то большее, чем то, что Джек отхватит пулю, если её найдут. Девушка – ключ к чему-то огромному. И, только между нами, мне кажется, что к этому причастен Смолл.

Двумя годами ранее, благодаря огромной операции под прикрытием, в которой большую роль сыграла и сама Кэйтлинн, ЦРУ удалось схватить за задницу, застукав его на горячем, вице-президента. В то время Дилан был занят на работе и не смог отправиться в Вашингтон, где жила его невестка, чтобы помочь, но, благодаря Уокеру, мужчина достаточно хорошо знал, что тот человек, чью карьеру оборвала Кэйтлинн, в отместку за это, пытался убить её. Боуэн спросил у женщины, когда начнётся судебное разбирательство.

– Сейчас они работают над этим. В связи со смертью Клементса, адвокат Смолла подал прошение о новом судебном разбирательстве. Если нам не удастся в скором времени что-то придумать, его требование будет удовлетворено. Кто-то зачистил дом Клементса и его офис от всего, что связано с этим делом, – Кэйт кивнула в сторону дома. – У меня есть парочка вещей, на которые тебе стоит посмотреть, прежде чем вернуться к Джек. Это больше касается того, что отпечатки её пальцев нашли по всему дому адвоката, в его офисе и даже на мусоросжигателе на работе. Её пытаются обвинить в том, что девушка нарушила протокол, работая себе на благо, потому что была влюблена в Смолла.

– И что говорит об этом сам Смолл? Держу пари, он отрицает, что хоть что-либо знает о ней, не так ли? – миссис Боуэн кивнула в ответ. – Итак, Джек отправилась в офис, обыскала его, а после, забрав, всё, что нашла на Смолла, сожгла это. Потом направилась в дом Клементса, убила его семью, а после, сделает то же самое и здесь. И, когда, чёрт возьми, она должна была провернуть это? Пока они стреляли в неё? А, может, пока Джек истекала кровью? Иисус, Кэйтлинн, ты же не веришь в это дерьмо, правда?

– Не-а. И вот здесь на сцену должен выйти ты.

Дилану не понравился взгляд, которым на него посмотрела Кэйтлинн. Он подумал, что точно так же ему не понравятся и те мысли, что крутятся в её голове, решив, что лично убедится в этом, стоит Линн только заговорить.

– Ты поможешь мне выяснить не только то, что Джек знает, но и насколько, на самом деле, она вовлечена во всё это.

Оборотень покачал головой.

– Я же говорил тебе, что её ум заперт. Мне не удастся войти и разузнать, что творится в её голове, не причинив вреда своей паре. Я не сделаю этого с ней. Думаю, с Джек уже хватит и того, через что ей пришлось пройти.

– Ты прав, так и есть. И я бы не просила тебя причинить ей боль. Но, для Манна это не будет так же болезненно, как для неё, вот с этим ты можешь помочь мне.

– Стоит ли мне знать, кто этот Манн, и почему ты думаешь, что он причастен?

Кэйтлинн покачала головой.

– Итак, ты хочешь, чтобы я пошёл, прикоснулся к этому человеку, – продолжил Дилан, – чтобы узнать про мою пару, связана ли она с вице-президентом. Что если всё, что они говорят о ней, правда? Что если Джек виновна, как твердит об этом пресса?

– Ты веришь в это?

Дилан не был уверен, что и сказал Кэйтлинн.

– Тогда, – продолжила она, – это поможет нам всем. Если Джек виновна, ты не свяжешь себя с ней, верно?

– Нет, но это не уменьшает того факта, что она – моя вторая половина. Если я пойду… Чёрт, не знаю… Сойду с ума после этого и попытаюсь убить всех, или, в частности тебя, за то, что увезла её?

– Тогда я натравлю на твою задницу Монику. Мы оба знаем, что она достаточно хорошо управляется с пистолетом.

Да, он знал это. Кэйтлинн учила стрелять их двоих, и Моника была не просто хороша в этом – пара его брата гораздо превзошла его самого.

Дилан, направившись в дом, ответил своей невестке, что поможет ей.

Сейчас внутри здания было гораздо больше людей, чем за всё прошедшее время, что он купил его. Но большей частью потому, что Дилан был занят ремонтом дома. Он уже присмотрел ковёр в столовую и занялся настилом, когда понял, что здесь были и вещи со школы.

Войдя на кухню, Боуэн увидел Марка, занятого крошечным чипом.

– Кто-то сломал его, – сказал он Кэйтлинн. – Я смогу прочесть серийный номер, но хочешь ли ты, чтобы я зашёл дальше? Думаю, кто бы ни имплантировал его Джек, навряд ли в их планы входило, что кто-то обнаружит его.

– Я тоже уверена в этом. Итак, мы не сможем просто войти в систему и посмотреть, кто изготовил эту штуку, не активировав её? – голос невестки, даже для него, звучал снисходительно. Дилан рассмеялся. – У тебя есть идея получше? Последнее, что мне известно – это то, что подобные штуки используют для отслеживания домашних животных. И, согласно последней теории, это может принадлежать давно утерянной собаке девушки.

– У неё нет собаки.

Кэйтлинн посмотрела на брата своего супруга, когда тот продолжил:

– Я бы учуял этот запах на Джек, как и каждый в этом доме. У неё нет и кошки. Пока нет, во всяком случае. И, мне кажется, тебе следует заняться поиском ветеринара, а не взламывать чип.

– Почему? – Марк посмотрел на микросхему, и когда ему никто не ответил, поднял взгляд на Дилана. – Зачем искать ветеринара? В смысле, я понимаю, что они знают об этих штуках всё, но как им удастся выяснить, почему это, неизвестно где, вживили Джек? И, пока мы говорим о ней, почему мы называем её так? Она ведь не Джек.

– Это будет первым, что я спрошу у неё, после того, как мы выясним, почему её подстрелили, чёрт возьми, и как она оказалась на моём крыльце, – Дилан попытался обуздать себя. – Простите, но мне не нравится думать о своей паре в таком ключе. Чёрт, да вообще ни в каком ключе. Это выводит мою пантеру из себя.

Марк кивнул.

– Кажется, я могу понять. В смысле, после того, как мы находим свою пару, становимся собственниками. Эй, посмотрите-ка, что только что всплыло.

Мужчина нашёл сайт, который специализировался на использовании отслеживающих кодов для поиска животных. Всё, что было им необходимо – двадцатизначный шифр, и сайт сгенерировал бы карту, по которой можно было отследить питомца, как GPS, только наоборот.

– Я могу попытаться ввести фейковый код, посмотрим, что из этого получится. Или, могу просто поменять несколько цифр в её шифре. – Марк посмотрел на них двоих. – Или, вы можете проверить своих знакомых, спросив их о подобном чипе для животных, код на котором мы можем использовать.

– Я могу сказать им, что подумываю взять питомца для маленького Джорджа, и хочу посмотреть, как это работает.

Кэйтлинн уже было направилась к телефону, после продолжив:

– Но, кому бы позвонить? У моих знакомых нет животных.

– У кого-то из твоего офиса должен же быть питомец. Хоть у кого-нибудь. Чёрт, спроси у Маршалла, у него мог бы… Нет, у него тоже нет, – Дилан щёлкнул пальцами. – Деннис. Я могу спросить у этого паренька со своего класса. Однажды, на презентацию, он принёс своего пса, а после рассказал классу о нём. Я просто скажу, что хочу взять одного для твоего ребёнка.

Десятью минутами позже, трио получило код, и карта показала не только, где находилась собака по имени Тинкер, но и то, как к нему добраться и номер, по которому следует позвонить, если пёс будет найден.

– Число разработано по той же схеме, что и на этом чипе. Семь цифр и пять букв – они, в основном, в том же формате. Итак, теперь мы абсолютно уверены, что использовалась эта штука для слежки чего-то.

Дилан посмотрел на Кэйтлинн, когда Марк задал самый тяжёлый вопрос:

– Мы воспользуемся этим сейчас или подождём?

– Сделай это, но не здесь. Мы проверим чип в моём офисе, там канал зашифрован. Таким образом, отдача не укусит нас за задницу, если это принадлежит Джек, – Кэйтлинн посмотрела на лестницу. – Иисус, хотела бы я, чтобы она вспомнила.

– Хотел бы я, чтобы мой брат вспомнил, что он занимался настилом, – Хан, потный и покрытый пылью, застыл в дверях. – Ты должен был вернуться почти час назад, тупица.