— Присядьте, пожалуйста.

Она подчинилась, чувствуя себя слишком слабой, чтобы уйти.

— Я боюсь, — прошептала она.

Доктор вышел из комнаты, и вернулся через несколько секунд со стаканом бренди.

— Пейте. До дна.

Жидкость обожгла ей все внутри, но почти сразу же успокоила напрягшиеся нервы.

— Я… мне пора спать. — Кит встала и, дойдя до двери, повернулась к нему. — Наверное, я должна поблагодарить вас, но почему-то не могу заставить себя сделать это. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, Кит. Пожалуйста, не стесняйтесь и разбудите меня, если захотите поговорить.

Она почувствовала в его голосе скрытое напряжение, но не поняла, что это может значить.

В последующие двенадцать часов, перед Кит словно разверзлась пропасть. Джаред — удивительный человек, если смог так глубоко проникнуть в ее душу. Из обрывочных сведений сложилась удивительная картина.

Кит понимала: хороший терапевт, чтобы поставить правильный диагноз, должен прекрасно знать человеческий организм; но Джаред к тому же обладал сверхъестественной способностью использовать подсознание пациента. Один разговор с ним — и все наслоения осыпались, как луковая шелуха.

Кит плакала, пока не осталось больше слез. Но ей стало ясно одно: боготворя отца, она держала всех мужчин на расстоянии, даже Росса. Вот почему она легко уступила его Лоре.

Впрочем, дело было еще и в том, что Кит с самого начала заметила: Росс — эгоист, и в близких отношениях он всегда будет ставить на первое место себя. И так как ее отец был диаметральной противоположностью, она отстранилась от Росса.

У Лоры были другие приоритеты, и она закрыла глаза на эгоцентризм Росса. В результате, поженившись, они стали ссориться: каждый хотел настоять на своем.

Кит такие отношения были чужды, ведь между родителями никогда не возникали конфликты. Они всегда старались доставить радость друг другу, готовы были пожертвовать собственными интересами, ради другого.

Она подумала о Джереми. В своей области он умница, гений. С ним увлекательно работать, и он умеет разбудить ее воображение. Но как бы он ни старался, за его улыбкой всегда скрывается печаль.

Кит понимала, что Джереми не разлюбил бывшую жену, хотя и пылко отрицает этот факт. Наверное, ему необходимы консультации психоаналитика. А пока она не может воспринимать его серьезно. Ни одна женщина не сможет серьезно относиться к нему, пока он не избавится от старой привязанности.

Почему-то Кит не допускала, что Джереми, может быть преследователем. Ему надо изгонять своих бесов. И Росса она не могла представить преступником. Он слишком сильно любит самого себя, чтобы позволить полностью отдаться мыслям о какой-то женщине.

Кит повернулась на бок и взбила подушку. Остается Крис Холлоуэй, несчастливый юноша, пытающийся быть взрослым в мире, рухнувшем после развода родителей. И все же она не могла представить, что Крис посылал ей эти ужасные угрозы. Уязвленная гордость необязательно создает психопатов.

Что же касается остальных мужчин, с которыми она встречалась — сначала в университете, затем на работе, — то отношения с ними не заходили далеко, потому что… ну, не заходили, и все тут…

Самые интимные отношения в ее жизни сложились за последние двое суток с Джаредом Бэннингом.

Следуя его совету, Кит составила список подозреваемых: тех, с которыми общалась по работе, знакомых по кооперативному дому, но, подумав, последних вычеркнула. Ни у одного из них не могло зародиться ни враждебности, ни желания осуществить столь жестокий план.

И вдруг Кит поняла, что, кроме матери и Лоры, у нее не было женщин-подруг.

Мама очень долго была инвалидом, Кит и Лора распределяли свое время так, чтобы по очереди сидеть с ней. В результате ни у одной из них не оставалось времени на подруг. Вся их жизнь вертелась вокруг матери.

Кит поддерживала отношения с несколькими подружками детства, но по-настоящему дружила только с чудесной медсестрой, ухаживавшей за мамой в самом конце ее жизни. И эта женщина не могла преследовать Кит.

Кит уставилась в потолок. Обида на теледиктора не проходила. Может, после смерти отца она действительно впала в депрессию, и это замечали все, кроме нее самой, но она не писала себе эти записки! Слава Богу, Джаред поверил ей.

Джаред.

Кит обняла подушку, чувствуя, как другой страх закрадывается в ее душу, страх, не имеющий никакого отношения к угрозам.

— Доброе утро, мисс Смит.

Джаред в дорогом, безукоризненно сшитом синем костюме вошел в приемную. Белая рубашка в едва заметную голубую полоску и шелковый галстук придавали ему еще более официальный и неотразимый вид. Кит подняла на него глаза, и душа у нее ушла в пятки.

Он снился ей всю ночь, и она с трудом подавила страстное желание, вызванное его близостью. За такой короткий срок, Джаред стал ей необходим, и она не могла оторвать взгляд от его красивого лица, от завитков волос на шее, еще влажных после душа. А его глаза…

Необходимо немедленно взять себя в руки!

— Доброе утро, доктор Бэннинг. Первые пациенты уже здесь.

— Я заметил. — Он мельком взглянул на трех ожидавших его больных и слегка наклонил голову. — В двенадцать у меня деловой ленч, но к двум я вернусь. Когда уйдет последний пациент, можете забрать магнитофонные записи и расшифровать их. И ужинать дома я не буду. Вечером вы свободны. Развлекитесь, отдохните.

Ее лицо вытянулось. Пытаясь скрыть разочарование, она спросила:

— Что мне делать, если будет экстренный вызов?

— Я оставлю на своем столе телефон коллеги. Он подменяет меня, когда я занят.

Кит попыталась сохранить невозмутимый тон.

— Когда вы вернетесь?

— Около половины одиннадцатого. Еще вопросы будут?

Довольная, чуть озорная улыбка мелькнула на его губах. Он понимал, как ее смущает новая роль, особенно в присутствии пациентов.

— Ваша свояченица что-то говорила о миссис Бакстер.

При упоминании о Люси Бэннинг, доктор посерьезнел.

— Она спросила, не являетесь ли вы моей новой уборщицей?

— Кажется, она именно так решила.

Он внимательно взглянул на нее, но Кит не смогла понять его взгляда.

— Миссис Бакстер приходит в пять, с понедельника по пятницу. Впустите ее через парадный вход. Она успеет убрать дом, пока вы расшифруете записи и дозвонитесь до всех завтрашних пациентов.

— А вы где будете? — подозрительно спросила Кит.

— Вне дома.

— Понимаю.

— Полагаете, я нанял вас для того, чтобы вы следили за мной?

Веселые морщинки появились вокруг его рта, и Кит подумала, что ему следует чаще улыбаться.

— Входите, мистер Уэлш, — обратился доктор Бэннинг к следующему пациенту. — Помогло новое лекарство?

Пожилой мужчина проследовал мимо Кит в кабинет, волоча ноги и пространно объясняя, насколько лучше он себя чувствует. Доктор Бэннинг слушал его внимательно, вел себя с таким тактом, каким — Кит знала это по собственному опыту — обладают далеко не все врачи.

Один за другим пациенты приходили и уходили. После ленча Кит с сочувствием выслушала мать девочки, которой на почве постоянного страха грозила язва желудка. Захлебываясь от восторга, женщина рассказывала, что дочка не желала посещать школу, пока доктор Бэннинг своими, бесподобными методами не добился того, что девочка призналась: она боится пожара в школьном здании и поэтому каждое утро отказывается выходить из дому.

Последний пациент вошел в кабинет, а его жена осталась в приемной и стала объяснять Кит, что доктор Бэннинг, вовремя диагностировав болезнь мужа, обнаружил рак и подарил ему несколько лет жизни.

Кит оставалось лишь поражаться способности Джареда справляться с любой ситуацией и сохранять при этом чувство юмора. Не успела, Кит оглянуться, как прием закончился, и она принялась за магнитофонные записи.

Уборщица оказалась милой женщиной, но она слишком много, и слишком восхищенно болтала о Джареде. Теперь Кит лучше понимала комментарии Люси Бэннинг, но решила в дальнейшем, избегать словоохотливую миссис Бакстер под предлогом большой загруженности.