Он поцеловал ее долгим, горячим поцелуем. Она почувствовала влагу на щеках и поняла, что плачет.
Он откинул голову и посмотрел ей в лицо:
— Мэллори?
— Я боялась… я так боялась, что ошибаюсь. Вдруг ты меня не любишь…
Он опять прижал ее к себе.
— Ох, дорогая, наверное, я весь остаток жизни должен доказывать, как тебя люблю.
Она судорожно вздохнула.
— Начнем прямо сейчас?
ЭПИЛОГ
Прошло полтора месяца… Занимаясь изучением списков, графиков, таблиц и планов для курорта в Западной Виргинии, Мэллори изредка заглядывала в стеклянную дверцу духовки. Какое счастье, что она еще ни разу не обожглась. Поварское искусство не входило в число ее несомненных достоинств, но сегодня ей захотелось приготовить для Алекса что-нибудь особенное. Он слишком много работает, да еще все время воюет с Дамианом Медичи. Специалист по реконструкции всем страшно надоел, и даже Мэллори уже хотелось, чтобы он убрался куда-нибудь далеко-далеко. Наверное, больше всего ему подошла бы планета Юпитер.
Она вернулась к бумагам. Кошки спали у ее ног. Мэллори так серьезно относилась к работе для Алекса, что муж даже подшучивал над ней, когда она по телефону приставала к кому-нибудь с вопросами или сглаживала постоянно возникавшие шероховатости. Однако, несмотря на все шутки, она чувствовала, что он ею гордится. Удивительно, как изменились их отношения с тех пор, как они признались друг другу в любви. Это касалось и дня, и ночи.
Она услышала, как открывается входная дверь, и проводила взглядом потрусивших в прихожую котов. Еще через секунду раздалось звонкое приветственное мяуканье.
— Добрый день, добрый день, баловни, красивые киски. Что вы натворили сегодня? Разодрали гардины или испортили обивку? — нежный тон Алекса странно не соответствовал строгим словам. — Мэллори? — позвал он.
Как всегда, при звуке его голоса у нее ёкнуло сердце.
Алекс вошел в комнату и сразу ее обнял. Если бы она не знала его лучше, то сказала бы, что сегодня он даже великолепнее, чем в день их первой встречи.
— Как дела? — спросил он. — Скажи, что закончила работу.
Она даже ничего не успела ответить, а он уже целовал ее.
Мэллори душил смех, но она была слишком рада и поцелую, и объятьям. Он целовал ее так, как будто она была единственной женщиной на свете. Надо сказать, ей уже почти верилось, что для него это так и есть.
Мэллори осторожно высвободилась.
— Я должна еще кое-что сделать, прежде чем…
Он мотнул головой.
— Нет. Ты уже все сделала. У меня есть на тебя виды….
— Правда?
Интересно, почему у него так загадочно блестят глаза?
— Да, и не может быть никаких извинений, никаких отговорок вроде домашних дел и всего такого. А чем это так здорово пахнет?
Мэллори улыбнулась.
— Яблочным пирогом. Я сама испекла. — Девушка достала из духовки пирог и поставила на стол. — Ты так много работаешь, — говорила она, а мысли крутились вокруг ситуации с Хлоей. — Я думаю, ты заслужил маленькое удовольствие.
Он подошел к ней сзади и обнял за талию.
— Я готов к празднику.
Она вывернулась из его рук и вгляделась в лицо мужа.
— А что? Дамиан укатил к черту на кулички?
Алекс посерьезнел.
— Нет, он взял тайм-аут и поехал куда-то поправлять чье-то кризисное положение. Но у меня есть хорошая новость. Хлою заставили пройти тест, и выяснилось, что она не беременна.
Мэллори испытала огромное облегчение. Она знала, как Алекс страдал из-за этого.
— Значит, она больше не может угрожать тебе?
— Точно. А потому я решил, что пора отпраздновать штамп в твоем паспорте.
От изумления она открыла рот:
— Зачем? Когда?
— Сегодня ночью. Возьмем мой самолет. А по дороге выспимся или займемся чем-нибудь другим…
Последнее было сказано таким искусительным тоном…
Мысли Мэллори разбежались во все стороны.
— Но у меня есть бумаги, которыми нужно заняться. Проекты, по Западной Виргинии…
Алекс прижал к ее губам указательный палец.
— Мы отправляемся в Париж.
— В Пари-иж? Я там никогда не была.
Алекс самодовольно улыбнулся, словно хотел сказать «то-то и оно».
— Знаю. Листал твой паспорт и считаю личной обязанностью проследить, чтобы он был заполнен теми же записями, что и мой. — Он целовал ей пальцы.
— Хватит. Я из-за тебя не могу здраво рассуждать. — Вдруг она попросила: — Ущипни меня. Не могу поверить, что мне так повезло. Ущипни.
Алекс покачал головой.
— Потерпи до самолета. Там будут гораздо более увлекательные вещи, чем щипки.
Он опять поцеловал ее. Мэллори вздохнула. Муж, конечно, превзойдет собственные обещания. Все-таки что ни говори, а ее любовь к Алексу и его любовь к ней — самая большая авантюра в ее жизни.