Метрах в двухстах пятидесяти ниже того места, где находился сампан, река делала довольно крутой поворот. Приближавшегося судна еще не было видно, но Болан уже различал бегущие по воде светлые блики, которые мог оставлять только луч мощного прожектора. Значит, то, что двигалось навстречу, не было простым рыбацким суденышком, рыскающим в столь неурочный час по реке.

Хотя мео и уверяли Болана, будто в этих местах практически не бывает военных патрулей, Палач нутром чувствовал, что ему и его спутникам не избежать столкновения с патрульным катером, если не принять соответствующих мер безопасности.

Палач тихо сказал по-вьетнамски парню, который управлял сампаном:

— Давай причалим и высадимся на берег.

Мео немедленно схватил весла и бесшумно развернул сампан на чернильной поверхности реки. Несколько мгновений спустя суденышко мягко уткнулось носом в песчаный берег.

Болан быстро осмотрелся, рассчитывая найти водные лианы, за которыми можно было бы укрыть сампан. Но берег реки на многие сотни метров зарос деревьями, и из воды торчали лишь невысокие побеги тростника. За ними, к сожалению, не спрячешься.

Между тем луч прожектора методично обшаривал реку, лениво скользя от одного берега к другому.

Сампан мог остаться незамеченным только в случае, если катер, поравнявшись с ними, направит в эту минуту луч прожектора на противоположный берег. Такое казалось маловероятным... А ведь столкновение сейчас с вооруженными солдатами означало неминуемый провал задания и почти верную гибель Боба Макфи.

Болан вытащил из одного из своих непромокаемых карманов инфракрасный бинокль «Старлайт» и навел его на поверхность реки — как раз в тот момент, когда судно показалось из-за поворота.

Оно оказалось именно таким, как он себе представлял. Десятиметровый катер с дизельным двигателем. Не бронированный, но хорошо вооруженный. На нем были команда из пяти человек, и чувствовали они себя вполне спокойно и уверенно. Каждый имел по автомату АК-47, очень похожему на АКМ Болана, с той лишь разницей, что последний был более удобен в обращении. Помимо этого, на носу виднелся тяжелый пулемет, а еще один стоял на крыше маленькой рулевой рубки метрах в полутора от кормы.

Мозг Болана мгновенно зафиксировал две немаловажные детали: во-первых, если прожектор на катере будет поворачиваться в прежнем ритме, он неминуемо высветит их, едва поравняется с сампаном.

А во-вторых... еще одно судно приближалось к этому месту, спускаясь вниз по реке.

Не сговариваясь, Болан и оба мео залегли на палубе сампана, чуть выставив под бортом стволы автоматов в сторону патрульного катера.

Обшарив в бинокль реку выше по течению, Болан засек еще один катер, как две капли воды похожий на первый. Там тоже находились пять человек, вооруженные автоматами Калашникова.

До второго патрульного катера оставалось не более ста двадцати метров. Он на полной скорости приближался к ним, беспрестанно обшаривая лучом прожектора поверхность реки.

И тут до Болана дошло, что случай играет ему на руку: редкостное совпадение, но оба катера должны были сойтись как раз напротив сампана, всего в нескольких метрах от него!

Болан не относился к числу людей, которые предпочитают бездействовать, покорно ожидая, что преподнесет им судьба. Палач был человеком дела, обученным загонять судьбу в нужные ему рамки.

А если к тому же не из чего выбирать...

Вот почему Палач все-таки решился заявить о своем появлении на темных водах Сонг Хонга, открыв врагу ворота в преисподнюю...

Это он умел делать, как никто другой.

Болан вполголоса приказал своим провожатым:

— Катер слева... бейте по нему!

А сам сосредоточил внимание на патрульном катере, приближавшемся справа. Палец его плавно нажал на спусковой крючок АКМ.

Автомат встрепенулся, и его приклад замолотил по плечу Палача. Темноту тропической ночи разорвали огненные пунктиры прицельной очереди, выпущенной в прожектор. Мощный луч света погас, не успев добежать до приткнувшегося к берегу сампана.

На обоих катерах начался отчаянный переполох.

Мео незамедлительно открыли огонь по левому катеру. Второй прожектор также разлетелся вдребезги, все пространство над рекой погрузилось в непроглядную тьму, разрываемую только огненными трассами автоматных очередей.

С борта правого катера застрочил автомат. Но очередь оказалась слишком короткой, к тому же все пули пришлись чересчур низко. Болан видел, как они со злобным шипением рикошетят о поверхность воды всего в нескольких метрах от сампана.

Тогда Палач отложил в сторону автомат и вытащил из кармана осколочную гранату М 34.

Вырвав зубами чеку, он изо всех сил швырнул гранату в направлении первого патрульного катера.

Взрыватель был выставлен на пять секунд, и граната так ловко угодила на середину палубы, что никто из членов экипажа не успел отбросить ее в сторону.

Когда она взорвалась, небо, казалось, раскололось пополам. Ослепительная вспышка прорезала темноту, выхватив из нее изуродованные тела, подброшенные в воздух. Сам катер от взрыва словно выпрыгнул из воды, похожий на чудовищный гроб, охваченный языками пламени.

Душераздирающие вопли заглушил яростный треск автоматов. Тела то ли убитых, то ли раненых, вздымая фонтаны брызг, с глухим всплеском попадали за борт. Болан подхватил свой автомат и вновь вступил в бой. Его напарники сосредоточенно палили по левому катеру. Судя по всему, мео отлично владели оружием, поскольку пару раз Болан услышал характерный звук падающих в воду тел. Его помощь не требовалась, и он мог целиком сосредоточиться на уже поврежденном катере.

Он перевел АКМ на автоматический огонь и прошелся длинной очередью по пылающей палубе, стараясь добить всех, кто умудрился уцелеть.

В этот момент он услышал рядом с собой хрип и, обернувшись, успел заметить, как один из его спутников сполз с палубы сампана в воду. Пуля попала прямо в сердце, и тело камнем пошло ко дну.

Оставшийся в живых мео лежал на палубе и безостановочно палил по второму патрульному катеру. Тот отвечал всеми имеющимися на нем средствами: гулкими очередями бил тяжелый пулемет, которому вторили два АК-47; пули злобно свистели над сампаном, вспарывая огненными прочерками черную ночь.

Когда на первом катере не осталось больше никаких признаков жизни, Болан снова отложил автомат и вытащил из кармана еще одну осколочную гранату.

Его напарник воспользовался этим, чтобы быстро перезарядить свой автомат, а Болан все с той же дьявольской точностью, как и в первый раз, метнул вторую гранату.

Ослепительный взрыв смел с палубы катера сразу трех человек и рулевую рубку. В воздух полетели кровавые ошметки тел, подброшенные вверх, словно зловещий фейерверк.

Перестрелка сразу затихла, и наступила мертвая тишина.

— Уходим! — приказал Болан своему спутнику.

Тот понимающе кивнул. Мотор сампана тотчас же затарахтел. Суденышко оторвалось от берега и, скользя по тихой воде, вышло на середину реки, где его немедленно подхватило мощное течение.

Патрульные катера полыхали на славу. В причудливом свете пожарищ было видно, как по воде плывут обезображенные трупы и всевозможные обломки. На палубах Болан различил несколько обгоревших трупов. Похоже, на катерах и впрямь никто не уцелел.

Несколько минут спустя сампан набрал скорость, и горящие остовы катеров исчезли за поворотом.

А еще через полкилометра пути джунгли опять наполнились привычными звуками ночного тропического леса. Словно никакого боя и не было вовсе...

Болан немного расслабился и посмотрел на своего спутника. Темный силуэт мео смутно рисовался на корме сампана. Горец напряженно вглядывался в ночь, темным пологом нависавшую над рекой.

— Сожалею, что так получилось с твоим другом, — сказал ему Палач.

— Это все произошло очень быстро, — бесстрастно отозвался мео. — Для него отныне все закончилось. Но нам предстоит еще проделать много километров. К счастью, мы сейчас в самом центре района, где выращивают мак. Когда военные обнаружат, что случилось, они подумают, будто произошла стычка с контрабандистами. На этом участке реки такое нередко случается.