***

Гарри загрустил, когда выяснилось, что из-за запланированного Турнира Трёх Волшебников в этом учебном году чемпионат школы по квиддичу проводиться не будет. Ему нравилось играть. Вернее, нравилось летать. Но летать не просто так, прогуливаясь или добираясь от одного места до другого, а маневрировать, догонять, ловить или уворачиваться - как раз то, что позволяли проделывать тренировки или матчи.

Гермиона искренне старалась помочь ему, выпрашивая метлу у Кэтти Белл и составляя компанию, но девушка была слишком лёгкой добычей для искусного ловца. Она, конечно, умела подниматься в воздух и приземляться, не падая в промежутке между этими событиями - сданный на первом курсе зачёт по полётам не требовал от студентов большего.

И катастрофически недоставало лежания в одной кроватке с подругой. Всё, что оставалось в пределах доступности - это сидеть рядом бедром к бедру на диване в факультетской гостиной и принимать участие в учебном процессе, который всецело поглощал внимание Гермионы.

Гарри невольно сделался отличником, потому что играть в шахматы или взрывные карты, находясь рядом с подругой, не получалось - слишком он на неё отвлекался, сосредотачиваясь на формулировках, определениях и движениях палочкой. И всегда мимолётно любовался девочкой, ведь они разговаривали, то и дело поворачивая головы друг к другу. Особенно аппетитно выглядело изящное ушко, которое обнажалось, если волосы были убраны в хвост. Ночами же в спальне мальчиков Поттеру было одиноко и тоскливо.

Настроение стало неустойчивым и подчас чересчур взрывоопасным, что всей своей эктоплазмой прочувствовал Пивз, неосторожно попавшийся подростку под горячую руку. Гарри взял его левитацией и обдолбил им весь коридор, швыряя от пола до потолка, не позволяя расплыться и утечь в какую-либо щель. Да, простенькое заклинание с первого курса оказалось в его набитой тренировками руке поистине страшным оружием чуть ли не на любой случай.

Оно получалось от одной мысли, от мимолётного желания просто само собой, даже, если Поттер забывал или не успевал воспользоваться палочкой. Эту особенность юноша приметил во время игры в гольф с Дэном сразу после обсуждения с подругой вопроса об управлении тем, что принято называть стихийной магией - мячик словно подчинялся его желанию и летел куда следует. Как и писал автор “Магии невзначай”, следовало отчётливо пожелать, заметить реакцию на желание, и закрепить возникшую связь причины и следствия на подсознательном уровне. Хотя, совсем наоборот - в книге заметить должны были родители и немедленно отвлечь своё чадо, препятствуя образованию привычки так целенаправленно реализовывать желание.

После пятой попытки проход любой лунки осуществлялся ровно в два удара. Почему не в один? Из-за значительности расстояний - трудно направлять движения крошечного мячика, если ни его, ни лунки толком не видишь. Дэн только покряхтывал огорчённо от такой невыносимой крутизны новичка, а мальчик никак не мог ему подыграть, потому что для опытного игрока это сразу было бы заметно.

Конечно, все заклинания школьного курса с волшебной палочкой Гарри применял без запинки, но чары левитации получались у него, порой, непроизвольно, словно продолжение мысли или осуществление мимолётного желания. Причём размер или масса предмета, если работать палочкой, перестали иметь значение, как и вектор воздействия. Поднять или толкнуть, притянуть или прижать - всё выходило автоматически даже при малейшем намёке на возникновение затруднения.

А вот мелочёвку он мог подбросить вверх и простым желанием, потому что сознательно закрепил невзначай обнаруженную особенность, применив вычитанную в книге методику задом наперёд. Теперь он взглядом отодвигал прядь волос подруги, чтобы полюбоваться на красиво очерченное ушко. Почему-то против подобного неправильного колдовства девушка не возражала, только краснела чуть-чуть.

***

Почему Гермиона не познакомила “супруга” с гостевыми апартаментами? Потому что оставаться там на всю ночь было подозрительно - отсутствие ребят в спальнях соседи заметили бы непременно. Так что привычно спать бок о бок оказалось нельзя. А интенсивно общаться накоротке она пока не намеревалась, полагая, что время для этого ещё не наступило. То есть, начни Гарри её зажимать или облапывать, стремясь руками к сокровенным местечкам - сдалась бы в два счёта. Или в один. Но растлевать невинного муженька, указуя кратчайший путь к запретному плоду не хотела. Вернее, наоборот - очень хотела, но боялась что-нибудь испортить, напугав любимого мальчишечку. Отсутствие практического опыта тоже не добавляло решимости. Хотя, иногда, желание просто зашкаливало.

Например, когда на уроке на Гермиону направил свою волшебную палочку преподаватель Защиты, неведомая сила буквально размазала его по стенке.

- “Энервейт”, - мгновенно пришла на помощь профессору отличница. - Что с вами, сэр? - и укоризненно посмотрела на Поттера, пару минут тому назад сбросившего “Империо”.

Аластор Грюм - человек неробкого десятка - быстро пришёл в себя и всё-таки наложил заклинание подчинения на прилежную ученицу, но та исподтишка поглядывала на мужа, который отрицательно покачивал головой, словно запрещая прыгать на одной ножке.

А потом по просьбе испытуемой профессор сделал и третью попытку, на протяжении которой Гермиона не смотрела на Гарри, но всё равно не подчинилась воле преподавателя, потому что при восприятии расслабляющего и умиротворяющего воздействия “Империо” невольно представляла себе неодобрительно покачивающего головой супруга - метод противодействия чарам подчинения талантливая студентка выработала и закрепила на практике мгновенно.

Поняв, что сделал для неё суженый, она испытала к нему мощный прилив нетерпеливой трепетности. Или трепетной нетерпеливости, с которым справилась только из-за того, что полагала, будто муженёк ещё не готов. Ну да - девочки взрослеют раньше. А ещё она старше почти на год. И вообще, с одной стороны ей уже определённо этого хочется, с другой - опасается, что будет неприятно. С третьей отрицательное мнение мамы по данному вопросу тоже имеет для неё немалое значение.

***

Гарри, конечно, рассказал Гермионе и о пророчестве, которое Дамблдор дал ему прослушать полностью, но Темному Лорду из этого текста известна только первая половина. Хотя, если разобраться, и этого достаточно, потому что дальше прорицательница отчасти повторялась, отчасти просто сгущала краски.

И о крестражах, которых у Волдеморта несколько, хотя в точности их число неизвестно. Да и про объекты, в которые эти страшные вещи помещены можно только догадываться. А уж, где они спрятаны - совсем непонятно.

Только секрет лимонных долек Гарри подруге не открыл - он стащил из вазочки директора пару штук для неё, потому что с одной стороны в минуту опасности она заявила: “Только смерть разлучит нас”. Со второй - гоблин-водитель тележки чётко обозначил её как миссис Поттер. С третьей - эта девочка-скромница спала рядом с ним всё лето, что вообще-то считается неприличным, о чем сама она прекрасно знает. Во всём этом внезапном приглашении встретиться на каникулах и последовавших за ним событиях невооружённым глазом была видна огромная странность. И, главное, паренька определённо тянуло к этой девчонке, как, похоже, и её к нему. Это вызывало приятную тревогу, отчего мальчуган крепко колебался - оставить всё, как есть, потому что это хорошо, или настоять на объяснении? Искренности которого отлично помогут директорские лимонные дольки, взятые с той стороны вазочки, которая обычно повёрнута к гостям.

Подбрасывать подруге неведомое развязывающее язык зелье он так и не решился - Гермиона нравится ему такая, какая есть. А то ещё сказанёт что-нибудь в стиле реакции на сообщение о том, что директор не стал нападать на Волдеморта потому, что боится вмешаться в ход предначертанного пророчеством. То есть, считает, будто никому, кроме Гарри с этим отморозком связываться не следует.

***

Приезд делегаций школ-участниц Турнира и жеребьёвка, вынудившая четырнадцатилетнего мальчишку участвовать в состязаниях для семнадцатилетних выпускников, вызвали среди студентов широкий резонанс. Что странно, адекватно на это событие среагировала только Гермиона. Она очень сильно встревожилась за жизнь своего невинного супруга. Гриффиндорцы были в восторге оттого, что их однофакультетник потягается за первое место с самыми сильными соперниками, выбранными древним артефактом - Кубком Огня. Студенты же остальных факультетов посчитали Поттера выскочкой, стремящимся к славе любой ценой, в том числе и с применением нечестных методов, которыми тот воспользовался, чтобы войти в число избранных. Как ни странно, к их числу присоединился и Рон Уизли, вдобавок ещё и обидевшийся на Гарри, который как-то схитрил, ничего не сказав ему - своему лучшему другу.