Когда очередному корректору редактор предложил сразу после вычитки номера подать заявление по собственному желанию, последний ехидно улыбнулся и сказал:
Ну что ж, сам погибай, а товарищей выручай. - и пошел на дежурство.
Утром вышел очередной номер. На четвертой странице в последней колонке как всегда были разные объявления. И в первом абзаце сообщалось о предстоящем субботнике в честь энной годовщины вождя революции. Далее шло объявление о каких-то заготовках. Но крупным шрифтом было набрано, что в предстоящую пятницу в районном клубе инструктор идеологического отдела обкома партии прочтет лекцию "О сквернословии - как пережитке капитализма".
Главный редактор, взглянув на последнюю страницу, упал в обморок. А дело было в том, что корректор в слове "Объявления" "не заметил" ошибки: вместо буквы "в" стояла буква "б" и слово читалось так "ОБЪЯБЛЕНИЯ".
Редактора уволили первым. Корректора вторым.
1996 г.
КОГДА ПОПЫ МАТЕРЯТСЯ
Колька Прочан - совсем молодой художник реставратор бросил кисть и решил, что пора ужинать. Он слез с лесов, где под самым потолком подкрашивал ясные лики ангелочков и направился в ризницу. На церковном столе разложил газету и на неё выложил из портфеля пакет со свежими огурцами и помидорами, 200 граммов колбасы, пяток круто сваренных яиц и полбулки черного хлеба. Короче, все, что собрала ему мать повечерять.
Включил электрический чайник. Порезал колбасу и хлеб. Затем, жестом иллюзиониста, извлек из-за стола бутылку с коньяком, оценивающе поднял на уровень глаз - оставалось граммов сто. С сожалением причмокнув, он вылил содержимое в стакан.
Он медленно и с наслаждением выпил коньяк и закусил бутербродом с колбасой. Жевал, и чистил яичную скорлупу на газету. В этот момент он был доволен и своей работой и заказом на реставрацию церковных фресок. Работал с утра и до поздней ночи. В темноте шел домой, ложился спать, а утром снова к месту работы. Батюшка обещал хорошо вознаградить.
Одна проблема была у Кольки - поговорить не с кем. Перед сном и утром с матерью парой слов перекинется, да в обед с попом, который ежедневно приходил посмотреть на его работу. Но разговор получался скучный и какой-то нравоучительный. Это не тронь, туда не лезь, никого в храм не води, экономь краску. Словом, скукота.
Колька запихал очищенное яйцо в рот и взял следующее. С газеты, куда он чистил скорлупу, ему подмигнула жгучая брюнетка с аппетитными грудями. Он ребром ладони отодвинул скорлупу с фотографии и прочитал:
"Живой разговор тет-а-тет с сексуальными девушками". Далее указывались номера телефонов, под которыми была ещё одна надпись: "Где ты мой укротитель? Дикая кошечка ждет твоего звонка. Если ты смелый мужчина с крепкими нервами, звони мне прямо сейчас".
Не отрывая взгляда от брюнетки, Колька выдернул вилку из розетки чайник кипел.
Коньяк приятно ударил в голову и Колька подумал, что не прочь бы поболтать о том о сем с этой сексуальной маньячкой. А она словно подбадривала. Мелким шрифтом в самом низу фотоснимка дева обращалась прямо к нему: "Если у тебя есть свободная минутка, потрать её на меня, и я так заведу тебя, что ты сразу забудешь все свои проблемы".
Проблема у Кольки была только одна - одиночество под сводами пустого огромного храма. Но на столе чернел церковный телефон. "В конце концов, подумал Колька, - я имею право на свободу слова".
Он прожевал яйцо, пододвинул телефон поближе, положил ноги на стол и стал накручивать номер.
- Алло, - как показалось Кольке, ответило милое создание, - Тебя как зовут? Ты хочешь провести со мной несколько минут?
Колька назвал свое имя и сказал, что согласен на все. Только насколько это возможно по телефону?
- Не комплексуй, - ответило божественное создание, - Представь, что мы вместе. Сейчас мы завалимся с тобой на тахту и сольемся в яростном поцелуе.
И через несколько минут Колька уже млел, забыв, что он находится в церкви. Он представлял какой-то гостиничный номер, обставленный в старинном стиле, а рядом с ним на широкой кровати лежала она. Она стонала от удовольствия и плакала от счастья. Она в истоме бормотала его имя, восхищалось его могучим телом, хотя сам Колька никогда не считал себя Шварцнеггером и был хиляк от рождения. Она сама снимала с него футболку, джинсы. Она целовала каждый кусочек его тела, называя его божественным, восхищалась его запахом (на самом деле Колька весь провонял красками). Они перепробовала все позы при половом акте и Кольке даже показалось, что они свалились с кровати. Но её любовный пыл не остывал и она просила ещё и еще. Он матерился от наслаждения и она ему вторила тем же.
- Ах, какая ж ты испорченная! Какая же ты б..дь! - почти кричал Колька.
- Я твоя б..дь! Твоя! - отвечала она ему с другого конца провода.
- Все, все! Я кончил! - Колька откинул голову на спинку стула и вытащил руку из штанов.
- Только не уходи и не оставляй меня одну, - просила она его. - Давай поговорим о нашем будущем ребенке. Я ведь могу стать хорошей невесткой для твоих родителей. Я умею отлично готовить, создать уют в квартире и ждать тебя после работы. Кем ты работаешь?
- Художником, - ответил Колька, смахивая на пол с руки бледные сопли. - Ладно, об остальном в следующий раз поговорим.
- Ты мне ещё позвонишь? - спросила она.
- Конечно, - сказал Колька и положил трубку.
Он посмотрел на часы - с момента знакомства прошло сорок минут. Он блаженно вздохнул, свернул свои съестные запасы и пошел ещё немного поработать.
На другой день вечером Колька опять набрал номер телефона брюнетки. Теперь они трахались на песчаном берегу. Она опять восхищалась им и была довольна. Он рассказал ей о своих бывших любовницах, поговорили о последней порнушке. Она тоже жаловалась на судьбу.
Их "встречи" продолжались полторы недели. Днем приходил батюшка, вечером приходила она. Кольке теперь было нескучно, работа шла весело и оставалось подмазать несколько икон, чтобы получить приличный гонорар. Колька даже подумывал, что с такими деньгами можно было бы и в самом деле разыскать эту незнакомку в телефонной службе 907.