Владимир Овощников

Живое мышление

(четыре дня в Зарасае)

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

1

И увидел во сне: вот, лестница стоит на земле,

а верх ее касается неба; и вот,

ангелы Божии восходят и нисходят по ней.

Бытие, Глава 28, Ст. 12

Кто любит наставление, тот любит знание;

а кто ненавидит обличение, тот невежда.

На пути правды - жизнь, и на стезе ее нет смерти.

Книга Притчей Соломоновых, Глава 12, Ст. 1, 28

* * *

1

Выхожу один я на дорогу;

Сквозь туман кремнистый путь блестит;

Ночь тиха. Пустыня внемлет Богу,

И звезда с звездою говорит.

2

В небесах торжественно и чудно!

Спит земля в сиянье голубом...

Что же мне так больно и так трудно?

Жду ль чего? жалею ли о чем?

3

Уж не жду от жизни ничего я,

И не жаль мне прошлого ничуть;

Я ищу свободы и покоя!

Я б хотел забыться и заснуть!

4

Но не тем холодным сном могилы...

Я б желал навеки так заснуть,

Чтоб в груди дремали жизни силы,

Чтоб, дыша, вздымалась тихо грудь;

5

Чтоб всю ночь, весь день мой слух лелея,

Про любовь мне сладкий голос пел,

Надо мной чтоб, вечно зеленея,

Темный дуб склонялся и шумел.

М. Лермонтов

До начала всегда бывает что-нибудь

И я знал. Из обрывков легенды, кусочков семейных сплетен и общего чувства, охватившего меня, я знал место, куда я прибыл. С полной уверенностью в его тождестве, я поднял глаза посмотреть на Двор Хаоса...

Мои чувства были напряжены более, чем до предела. Скала, на которой я стоял...

Если я пытался остановить свой взгляд на ней, она принимала вид мостовой в жаркий полдень. Она, казалось, смещалась и колебалась, хотя мое подножье оставалось неподвижным. Она пребывала в нерешительности, какую часть спектра назвать своей.

Она пульсировала и переливалась, как шкура игуаны. Глядя вверх, я созерцал такое небо, какого никогда прежде не видывал. В данный момент оно было расколото посередине. Половина его была по-ночному черна, и на ней плясали звезды. Когда я говорю "плясали", я не имею в виду мерцали; они скакали, меняли величину, носились, кружились, вспыхивали до яркости сверхновой, а затем меркли до ничего.

Страшновато было созерцать это зрелище, и мой желудок сжался, когда я испытал глубокую акрофобию - страх высоты. И все же перемещение взгляда мало улучшало ситуацию: другая половина неба была подобна постоянно встряхиваемой бутылке с разноцветным песком.

Поворачивались и извивались пояса оранжевого, желтого, красного, синего, коричневого и пурпурного цветов, появлялись и исчезали клочья зеленого, лилового, серого и мертвенно-белого цвета, превращавшиеся иногда в ничто и превращающиеся в пояса, заменяя или присоединяясь к другим извивающимся формам. А эти тоже мерцали и колебались, создавая невозможные ощущения дальности и близости.

Временами некоторые или все казались буквально в небесной вышине, а затем они снова появлялись, наполняя воздух передо мной, газовые прозрачные дымки тумана, полупрозрачные полосы или твердые цветные щупальца. Лишь позже я понял, что линия, отделявшая черное от цветного, медленно наступала справа от меня, отступая в то же время слева. Все выглядело так, словно вся небесная мандала вращалась вокруг точки прямо над моей головой.

Что же касается источника света более яркой половины, то его просто нельзя было определить. Стоя там, я посмотрел вниз, на то, что сперва показалось долиной, заполненной бессчетными взрывами цвета. Но когда наступавшая тень, соперничая с этим зрелищем, звезды плясали и горели в ее глубине так же, как сверху, производя тогда впечатление бездонной пропасти.

Вид был такой, словно наступил конец света, конец Вселенной, конец всего. Но далеко-далеко, оттуда где я стоял, что-то парило на горе сверхчерного цвета - сама чернота, но обрамляемая и смягчаемая, едва воспринимаемая вспышками света. Я не мог угадать его размеров, потому что расстояние, глубина и перспектива тут отсутствовали.

Единственное здание? Группа? Город или просто место? Контуры варьировались каждый раз, когда попадали на мою сетчатку. Теперь между нами плыли тонкие и туманные занавеси, извивающиеся, словно длинные пряди газа, поддерживаемые нагретым воздухом. Мандала прекратила свое вращение, когда она полностью завершила поворот вокруг оси. Цвета теперь находились позади меня и не воспринимались, если я не поворачивал голову - действие, совершать которое я не имел ни малейшего желания.

Было приятно стоять там, глядя на бесформенность, из которой, в конечном счете, появилось все.

Роджер Желязны

"Хроники Амбера"

ПЕРВЫЙ ДЕНЬ ВЛАДИМИРА ОВОЩНИКОВА

На Днепре в половодье

Я.Я. П-вой

Светало. Ветер гнул упругое стекло

Днепра, еще в волнах не пробуждая звука.

Старик отчаливал, опершись на весло,

А между тем ворчал на внука.

От весел к берегу кудрявый след бежал;

Струи под лодкой закипели;

Наш парус, медленно надувшись, задрожал,

И мы, как птица, полетели.

И ярким золотом и чистым серебром

Змеились облаков прозрачных очертанья;

Над разыгравшимся, казалося, Днепром

Струилися от волн и трав благоуханья.

За ними мельница едва-едва видна

И берег посинел зеленый...

И вот под лодкою вздрогнувшей быстрина

Сверкает сталью вороненой...

А там затопленный навстречу лес летел...

В него зеркальные врывалися заливы;

Над сонной влагою там тополь зеленел,

Белели яблони и трепетали ивы.

И под лобзания немолкнувшей струи

Певцы, которым лес да волны лишь внимали,

С какой-то негою задорной соловьи

Пустынный воздух раздражали.

Вот изумрудный луг, вот желтые пески

Горят в сиянье золот истом;

Вон утка крадется в тростник, вон кулики

Беспечно бегают со свистом...

Остался б здесь дышать, смотреть и слушать век...

А. Фет

Первый солнечный день

БЕСЕДА ПЕРВАЯ

ОБРЕТЕНИЕ СОСТОЯНИЯ "НАХОЖДЕНИЕ В МЕДИТАЦИИ"

Наедине с собой попытайтесь занять внутри себя место нуля. Другими словами, то место, откуда вы чувствуете (в той или иной степени полноты) свою инструментальность. У каждого это по-своему. Из этого, "через "хочу", нужно выделить живую часть себя как существа. Как бы интеллектуальным и чувственным зрением почувствовать и, возможно, увидеть, ту часть себя, которая вас сюда привела и осознать: чего я хочу?

Помогаю намеком: - там, где каждый из вас живет - этого нет; - вы приехали сюда не случайно; - вы стоите двумя ногами на земле, но там, где вы живете, - этого нет; - именно поэтому вы приехали сюда.

Это очень существенный намек. Как известно, человек пытается общаться с чем-то, чего нет там, где он живет, потому что ему этого не хватает.

Намек второй: - то, что вы ищете, и есть то, что в вас ищет; - то, что в вас ищет, и есть то, что вы ищете.

Если вы будете вести себя привычным образом - то, что вас сюда привело, не проявится. Потому что привычным образом вы ведете себя в том месте, где вы живете. Но того, что есть здесь, - там этого не хватает. Следовательно, ваши средства устарели.

Помните один из методических намеков Христа: "и вино молодое не наливают в мехи старые". Это и есть то, что я говорю, но другими словами. Это не все, что он сказал в этой формуле. Там есть дальше. Это намек, я вам так помогаю.

Общаясь друг с другом, вы ставите себе напряженную задачу. Вы можете только старым способом, от которого удрали сюда. Не изменяя этот способ - вам придется ехать в другой лагерь, вы примете старое, будет хотеться того, что вас сюда привело.

Люди, бегущие из города, вместо того, чтобы построить себе дачу, строят дачные города. И опять бегут оттуда. И опять что-то ищут. А именно того, чего нет там, где они живут.