– Вы же знаете, что это ему не на пользу, Доминика.

– Но он его так любит, шкип.

– Знаю. Любит. Но не может переварить. По крайней мере, полностью. Его ферменты не годятся для земной клетчатки. Сейчас он набьет брюхо балластом, а потом примется воротить нос от ужина.

Нимиц перестал жевать. Говорить он, может быть, и не умел, но понимал удивительно много слов, а данные конкретные тексты касательно своей персоны за много лет выучил практически дословно. Кот смерил хозяйку презрительным взглядом, дернул хвостом и, приподнявшись на задних лапах, потерся головой об руку Сантос, предельно ясно выражая собственное мнение. Стармех сделалась его любимым офицером на «Бесстрашном». Вероятно, из-за постоянно обитающего поблизости от нее пучка сельдерея.

– Ладно, – наконец вздохнула Виктория, – думаю, мне давно следовало привыкнуть. Маленький дьявол всегда найдет душу для искушения.

– Он такой хитрый, – согласилась Сантос, ласково почесала кота под подбородком и опустилась в пустующее кресло за столом.

Харрингтон улыбнулась. Как же доверчива становится она к людям, симпатизирующим ее зверю!

– Я зачем-то вам нужна? – поинтересовалась Доминика.

– Да, – Виктория указала на дисплей. – Я просматривала данные Барни по энергопотреблению. Мне они кажутся чересчур невнятными.

– Ну, эту штуку нелегко представить в понятном виде. – Сантос запустила пальцы в волосы и нахмурилась. – Я вижу, у него нет твердых цифр относительно потребляющих энергию объектов, и его людям приходится брать данные из ППП. – Капитан приподняла бровь, и Сантос, улыбнувшись, пояснила: – Наш технический термин. Означает «Пол, палец, потолок»… Итак, некоторые точные показатели они могут получить из наружного наблюдения – например, внешнее освещение, интенсивность связи, теплообменники. Но без полных технических данных о внутреннем оборудовании анклава о точных цифрах не может быть и речи. Мы даже не знаем, забывают или не забывают там выключать свет, выходя из помещения.

– Хм. – Виктория потерла кончик носа и откинулась на спинку кресла, прислушиваясь, как Нимиц расправляется с остатками сельдерея. – А что с коллекторами? – неожиданно спросила она.

– Осталось обойти еще три… нет, четыре, – ответила Сантос. – Извините, что так долго, но с одними катерами…

Харрингтон махнула рукой, прерывая ее.

– Не извиняйтесь. Вы прекрасно справляетесь. – Она слегка покачалась в кресле, глядя на экран. – Ладно, давайте посмотрим, нельзя ли подойти к проблеме с другой стороны, Доминика… – пробормотала она и нажала кнопку интеркома.

– Вахтенный офицер слушает, – откликнулся лейтенант Вебстер.

– Связь, говорит капитан. Старпом в рубке?

– Нет, мэм. Думаю, он во втором ракетном. У артиллеристов какие-то проблемы с подачей боеприпасов.

– Понятно. Если он может освободиться, я бы хотела видеть его у себя. И лейтенанта Кардонеса тоже попросите прийти, пожалуйста.

– Хорошо, мэм. – Интерком несколько секунд молчал. – Они идут, мэм.

– Спасибо, Сэмюэль. – Виктория отключилась и посмотрела на Сантос. – Если Барни не способен дать нам твердые цифры, может, нам удастся воспользоваться косвенными данными.

– Как?

– Ну, мне подумалось, что…

Виктория прервалась, когда переборка отъехала, пропуская Кардонеса. Лейтенант застенчиво поприветствовал Сантос и посмотрел на Викторию.

– Вы меня звали, мэм?

– Да. Присаживайтесь, канонир. У нас проблема, в решении которой мне нужна помощь ваша и старпома.

– Проблема, мэм?

Кардонес насторожился, и Виктория улыбнулась.

– Не по вашему ведомству. Это просто…

Переборка снова отодвинулась. На Маккеоне был комбинезон, на котором виднелись пятна смазки. Одну вещь в своем колючем старпоме Харрингтон откровенно одобряла: он никогда не гнушался грязной работы.

– Вы посылали за мной, капитан?

Виктория кивнула, чувствуя, как ее собственное лицо застывает от холодка официальности, и указала кресло напротив Сантос.

– Посылала. Маккеон сел.

– Как дела с подачей ракет? – спросила она, в который раз пытаясь расшевелить его.

– Ничего особенного, капитан. Думаю, мы уже практически справились, – ответил он твердо, и Харрингтон подавила вздох.

Нимиц на секунду перестал хрустеть сельдереем, а затем продолжил с куда меньшим удовольствием.

– Итак, – начала она, – как я говорила Рафу, у нас имеется проблема. Мы хотим засечь чрезмерное потребление электричества, но у нас нет точных данных, пригодных для анализа.

Маккеон кивнул, но серые глаза ла бесстрастном лице оставались холодными.

– Чего я хочу от вас и Рафа, – продолжала Виктория, – это снять входящие показания со всех отводков солнечных коллекторов и сравнить их с грубыми прикидками майора Изваряна. Мне нужна цифра общего потребления за несколько дней по каждому анклаву, на которую мы могли бы опираться для базовой пропорциональной оценки.

Она умолкла. Кардонес в ожидании посмотрел на первого помощника. Маккеон снова ограничился кивком, и лейтенант решился сам задать вопрос.

– Простите, мэм, но что это нам даст?

– Вероятно, не много, Раф, но я хочу посмотреть, насколько первичные оценки Барни совпадут с вашими. Если совпадут или разница в ваших и его данных будет отличаться пропорционально, мы получим представление о среднестатистическом расходе энергии для анклава. Те из них, что отличаются от общих по одному-двум показателям, нуждаются в более тщательной проверке.

Кардонес наклонил голову. Маккеон просто сидел и молча ждал.

– Кроме того, – продолжала Виктория, – мне нужны почасовые изменения в энергетических запросах. Чтобы уловить закономерности. В частности, я хочу знать, не потребляет ли кто-нибудь из них большого количества энергии в период местного минимума – поздно ночью, например. Сравните колебания энергопотребления между всеми анклавами на временной основе. Если потребление снижается на меньшее количество процентов, это тоже не следует упускать из виду. По словам майора Изваряна и его ребят из АЗА, лабораторию по производству мекохе нельзя обесточить на середине процесса.

Кардонес снова кивнул, в его глазах вспыхнул интерес. В отличие от Маккеона.

– Я прямо сейчас этим и займусь, мэм, – произнес старпом. – Что-нибудь еще, капитан?

– Нет, – тихо ответила Виктория. Маккеон поднялся, поманил Кардонеса, и они вышли. Люк задвинулся. Виктория вздохнула.

– Шкипер?

Услышав тихий голос Сантос, Харрингтон покраснела. Она начисто забыла о присутствии стармеха.

– Да, Доминика?

– Я… – стармех смолкла, разглядывая свои руки на краю стола, затем решилась. – Насчет старпома, мэм. Я не…

– Лейтенант-коммандер Маккеон к вам отношения не имеет, – спокойно сказала Виктория.

– Я знаю, мэм, но… – Сантос глубоко вдохнула, не обращая внимания на явный намек капитана сменить тему. – Шкип, я знаю, он вас беспокоит… Раз уж на то пошло, – теперь ее лицо помрачнело, – мы все оказались не на высоте, попав сюда. Разве не так?

– Я жаловалась? – Виктория бесстрастно встретила взгляд старшего механика, когда та подняла глаза.

– Нет, мэм. Да разве вы стали бы? – голос Сантос сделался таким же ровным, как и взгляд Харрингтон.

Нимиц с огрызком сельдерея в зубах забрался хозяйке на колени и, взгромоздив переднюю часть тела на стол, насторожил уши.

– Я знаю Алистера Маккеона много лет, – тихо продолжила Доминика. – Он мой друг… а я следующий за ним по старшинству офицер.

«Я обязана заткнуть Сантос», – подумала Харрингтон. Она ненавидела обсуждение старших офицеров у них за спиной, особенно с кем-то из их подчиненных. С другой стороны, Виктория почти утратила надежду растормошить Маккеона. Она перепробовала все возможное – и потерпела поражение. А в голосе Сантос не звучало ни злорадства, ни зависти, только забота. Кроме того, Доминика – действительно следующий по старшинству офицер после старпома, и наделена не только правом, но и обязанностью говорить, если видит проблему.