— Но я обязательно должен отправиться в Управление?

— Да!

— Что это за человек, комиссар Квеллен? Он может пойти на уступки?

— Думаю, что да. Особенно, если знать за какую струну его зацепить, рассмеялся Брогг.

— И эта струна стоит дорого?

— Не очень. — Брогг подался вперед. — Диапазон действия вашей машины на самом деле ограничен всего лишь пятью столетиями?

— Вовсе нет. Я ведь говорил вам, что мы все время совершенствуем ее.

Просто в этом диапазоне мы ручаемся за весьма высокую точность, при увеличении же дальности действия ошибка может оказаться чересчур большой.

— Понятно, — кивнул Брогг. — Свиньи и собаки, заброшенные аж в двенадцатый век, и тому подобное.

— Вам об этом известно?

— Я провел довольно тщательное исследование. А каков диапазон времени, когда ошибка еще не очень велика?

— Чем дальше в глубь прошлого, тем больше ошибка. Для двух тысяч лет примерно плюс-минус тридцать лет. Но я твердо убежден, что со временем мы научимся попадать абсолютно точно, будь это 1776 год или 1492! Так какую струну Квеллена необходимо зацепить?

— За это придется платить, — произнес Брогг. — Какова цена билета в эпоху Адриана?

— Струна Квеллена!

— Может быть, возьмете наличными?

— Только не у вас.

Брогг задумался.

— Договорились, — кивнул он через мгновение. — Думаю, мы поладим.

К заходу солнца Хелейн Помрат была абсолютно уверена, что ее муж стал прыгуном.

Это было какое-то глубинное чувство. Он не пришел домой обедать, но за последние несколько дней он часто опаздывал к обеду. Сегодня же все было иначе. Хелейн каким-то особым чувством ощущала, что его нет. Она так долго жила с ним, что привыкла к его присутствию даже тогда, когда его не было рядом. Теперь же она почти физически ощущала его отсутствие.

Комната показалась ей еще меньше, еще мрачней. Дети смотрели на нее широко раскрытыми глазами. Хелейн пыталась успокоить, подбодрить их. Она старалась не думать о Бет Виснек и ее мрачном пророчестве. Хелейн спросила, который час, и часы в ухе ответили, что уже полседьмого вечера.

Она накормила детей обедом, но сама к еде не притронулась.

В четверть восьмого она позвонила брату.

— Извини, что пришлось тебя побеспокоить, Джо, но это касается Норма.

Он не пришел домой обедать и я очень беспокоюсь.

Наступило долгое молчание. Хелейн следила за лицом Джозефа, но его выражение сбивало ее с толку. Губы его были плотно сжаты.

— Джо? Почему ты не отвечаешь? Я понимаю, что я всего-навсего глупая женщина, но разве в этом есть моя вина? У меня абсолютно четкое ощущение, что произошло нечто ужасное.

— Извини, Хелейн. Я сделал все, что смог.

— О чем ты говоришь?

— Мы недавно арестовали одного человека. И добрались до того ловкача, который проворачивал дела с прыгунами. Так вот… нам просто не хватило времени перехватить Норма. Он успел ускользнуть.

Она почувствовала, как от самых кончиков пальцев ее ног по всему телу пополз холод, охватывая все внутренние органы, превращая их один за другим в глыбы звенящего льда.

— Джо, я не понимаю тебя… Тебе что-то известно о Норме?…

— Мы следили за ним по монитору. По моему приказу вчера вечером Брогг прицепил ему «ухо». Сегодня утром он пошел к Ланою. К этому пройдохе.

— Тому, что арестован вами?

— Да. Именно Ланой организовал все эти прыжки. Он заправлял всем этим бизнесом. Но мы его арестовали. Утром я буду его допрашивать. Так вот, Норм ушел к нему. Это довольно далеко — поездка туда у него заняла все утро. Мы определили его местонахождение с помощью телевектора, но пойми, мы никак не могли попасть туда вовремя! У меня здесь на ленте записано все, что только могло передать «ухо».

— Он… исчез?

— Исчез. В 2050 год. Ланой не уверен в том, что Норм попадет именно в этот год, но он сказал, что вероятность этого весьма велика. Я хочу, чтобы ты знала, Хелейн, что Норм все время думал о тебе, думал до самой последней минуты. Ты можешь послушать запись сама. Он говорил, что любит тебя и детей. Он хотел устроить так, чтобы ты и дети могли последовать за ним в 2050 год. Ланой согласился это сделать. Все это записано на ленте.

— Исчез… Он просто сбежал…

— Пойми, ему было очень плохо, Хелейн! Послушала бы ты только, что он говорил сегодня утром. Знаешь, практически он был не в своем уме.

— Я это знала. Он такой уже давно. Я пыталась отвести его к фруду, но он…

— Я могу чем-нибудь тебе помочь? Может, ты хочешь, чтобы я пришел и побыл с тобой?

— Нет.

— Я могу вызвать к тебе официальную службу утешения.

— Не беспокойся…

— Хелейн, ты должна поверить мне, я сделал все, что мог! Все, что было в моей власти, чтобы помешать ему стать прыгуном. И если ты решишь последовать за ним, я постараюсь предоставить тебе такую возможность. То есть если Верховное Правление разрешит совершать прыжки и дальше, теперь, когда мы арестовали Ланоя.

— Я подумаю об этом, — тихо пробормотала Хелейн. — Не знаю еще, как я поступлю. Только оставь меня сейчас одну. Спасибо за все, Джо.

Она выключила экран и прервала связь. Теперь, когда самое плохое произошло, она почувствовала себя как-то странно спокойной. Холодной, как лед. Нет, она не отправится в прошлое в погоню за своим мужем. Теперь она вдова Помрат, обманутая и покинутая.

— Мама, а где папа? — спросил Джозеф.

— Он ушел, сынок.

— Он скоро вернется?

— Не думаю, — ответила Хелейн.

— Так что, папа умер? — спросила Марина.

— Не совсем, — с горечью усмехнулась Хелейн. — Это слишком сложно. Я объясню вам это как-нибудь в другой раз. Не обращайте ни на что внимание и делайте уроки. Ведь скоро спать.

Она подошла к полке, где хранились алкогольные трубки. Быстро вынув одну, прижала ее к коже и резко произвела подкожное впрыскивание. Но при этом не почувствовала ни облегчения, ни еще большей удрученности. Она оставалась такой же холодной.

Вдова Помрат! Бет Виснек будет приятно узнать это, ведь ей невыносима мысль, что у какой-нибудь другой женщины все есть муж.

Закрыв глаза, она представила себе, как Норм оказывается в 2050 году, чужой для всех и поэтому такой одинокий! Он не умрет, нет. Ведь у него есть медицинские знания. Попав в примитивное прошлое, он станет врачом, возможно, даже сумеет утаить, что он перебежчик — иначе он оказался бы в списках зарегистрированных прыгунов. Он разбогатеет и будет преуспевать.

Пациенты будут толпами стекаться к нему, а особенно — пациентки. С его лица исчезнет тусклость неудачника, появится румянец благоденствия. Он станет выше, будет чаще улыбаться. Интересно, подумала Хелейн, на какой женщине он женится? Или, вернее, уже женился. Ведь это уже давно случилось.

Это было самым непонятным. Норм уже прожил свою жизнь и скончался, наверное, году в 2100, и за истекшие столетия тело его обратилось в прах, также как тела его другой жены и его других детей. По-видимому, среди нынешнего населения мира живет его многочисленное потомство. «Возможно, подумала Хелейн, я сама — один из его потомков». И с этим ничего нельзя поделать, судьба его была предопределена за сотни лет до их свадьбы. И ему было суждено бросить ее и вернуться в прошлое, чтобы умереть за сотни лет до своего рождения.

У Хелейн закружилась голова. Она взяла еще одну алкогольную трубку, и на сей раз это чуть-чуть помогло ей. Дети сидели к ней спиной, поглощенные уроками, которые проводила с ними обучающая машина.

«Я потеряна, — подумала она. — Я теперь — ничто. Вдова Помрат!» После третьей трубки ей в голову пришла еще одна мысль. "Я ведь еще молодая. Стоит отдохнуть несколько месяцев, и я снова смогу стать привлекательной. Джо все устроит — должна быть специальная государственная пенсия для жен прыгунов. Ничего, все образуется, мои кости снова обрастут плотью! Тогда-то я и выйду замуж еще раз. Разумеется, мне больше нельзя иметь детей, но это не так уж важно.

Я найду мужчину, который вовсе не хочет стать отцом. Он усыновит Джозефа и Марину. Какой-нибудь высокий, интересный мужчина, с высоким положением в обществе. Может быть, мне удастся подцепить кого-нибудь с шестым разрядом? Вдовца, возможно, даже человека, жена которого подалась в прыгуны, если только за женщинами такое водится.