– Что бы там ни было, – Кейрон кивнул на лежащий на полу листок, – я ничего об этом не знаю.

– Ты что, думаешь, я тебе поверю?

– Ты, по-моему, настроена не верить ничему, что я тебе скажу. Но это какое-то нелепое, жуткое недоразумение.

– Ну, а как насчет твоего шрама? Тоже будешь отрицать? Ведь это же след от моего выстрела там, в Брайархерсте, разве не так?

Кейрон бросил на Элис долгий, ищущий взгляд, затем, вздохнув, опустил глаза:

– Ну хорошо, я тебе все скажу. Но только потому, что мои грехи – совсем не те, в которых ты меня обвиняешь. Да, ты действительно стреляла в меня!

Элис и так была в этом уверена, но сейчас это признание из его собственных уст лишь усугубило охватывавшее ее все больше чувство отвращения. Сердце ее окончательно окаменело.

– Ну тогда признайся, что это ты и убил Джулию.

Кейрон энергично замотал головой.

– Я приехал в Брайархерст, чтобы встретиться с твоей мачехой – по поводу покупки земли. Я запаздывал, поэтому снял комнату в гостинице на ночь. Нанял верховую лошадь и поехал… в Брайархерст. Приехал – никого. Только эта девушка на полу…

Элис недоверчиво фыркнула, покачала головой.

– Знаю, ты мне не веришь, готов признать, что все это звучит невероятно. Но если ты когда-нибудь меня любила, поверь мне сейчас.

Глаза Кейрона взывали к ее разуму, но, видимо, зря.

– Поверить тебе? После того, как ты все это скрывал от меня? Если то, что ты говоришь, – правда, почему ты ее скрывал?

– Я боялся потерять тебя.

– Да уж, – Элис кивнула. – Думаю, что если бы ты сразу признался, что ты убийца, это вряд ли повысило бы твои шансы.

– Я еще раз повторяю, я никого не убивал! Но я не мог сказать тебе, что я был свидетелем того, что случилось в Брайархерсте. Боялся, что ты мне не поверишь.

– Если это правда, почему бы я тебе не поверила?

– Мне уже однажды не поверили. Была такая история с одной женщиной – ее звали Элизабет. Мы были помолвлены. Я купил на аукционе фабрику после того, как владелец ее обанкротился. Потом я узнал, что он покончил с собой, и оказалось, что это был отец моей невесты. Я ей доверял настолько, что рассказал всю правду, но она не поверила. Так что видишь, любимая, моя искренность меня уже подводила. На этот раз я поклялся, все будет по-другому. Я не хотел терять тебя – даже ценой лжи.

Брови Элис поднялись. Она была в смятении. Боже, как бы она хотела поверить ему! Неужели его слова – очередная ложь?

Она притопнула ногой: это все лишь его уловка – он хочет опять ее обмануть.

– Неужели ты сомневаешься, что я тебя люблю?

– Не двигайся! – приказала она. Больше она не желала ничего слышать, довольно!

– Я тебя люблю.

– Довольно! – Уже закричала она.

– Элис! – Кейрон протянул к ней руку и сделал шаг вперед. Элис отшатнулась, стекло окна задребезжало.

– Я сейчас выстрелю. Больше предупреждений не будет.

– Ну и стреляй… – произнес он тихо, приближаясь к ней. – Я все равно без тебя не могу жить.

Он подошел еще ближе; их разделяло всего несколько дюймов. Да, если она хочет остановить его, надо стрелять; другого выхода нет.

Ее палец нажал на спусковой крючок; дошел до упора; еще секунда, нет, доля секунды… Что с ней? Где ее сила воли? Она отчаянно пыталась справиться с собой – и не могла. Да, Кейрон – убийца, маньяк, виновный в таких злодеяниях! Однако она все-таки любила его, больше жизни!

Кейрон подошел к ней вплотную, дрожащее дуло пистолета почти уткнулось ему в грудь. Слезы снова пеленой застлали ей глаза.

С болезненным стоном она отшвырнула револьвер от себя и бросилась к дверям; вот сейчас руки Кейрона схватят ее за горло…. Ну и пусть! Нет, это что-то невероятное, какое-то безумие: Кейрон ее не преследовал!

Свежий утренний воздух не принес ей облегчения: сердце болело – сказывались переживания и бессонная ночь, проведенная верхом. Да еще и это хмурое небо, закрытое тучами. Ни лучика солнца!

Но вот на горизонте показалась шпили Уодби, Элис с облегчением смежила ресницы. Как же она вся измучена: холод, усталость и Кейрон – неизвестно, что действительно сильнее.

Она пустила лошадь в легкий галоп, а когда приблизилась вплотную к усадьбе, замедлила ее ход – чтобы не было слышно топота копыт. Элис направлялась к южному флигелю; он подальше от главного подъезда; ей не хотелось нового столкновения с дворецким Хэдли. Спешившись, она нырнула в одну из дверей для прислуги. Замерла, услышав сердитые голоса в доме.

– Я тебе говорю: мне нужно больше! Ты и так слишком разжирела на брайархерстской ренте. – Это – несомненно голос Хэдли, но она не могла понять, о чем это он. Какое отношение имеет к Брайархерсту?

– Ты пьян, да к тому же неудачник. Ты больше ни пенса у меня не получишь, слышишь?

Элис прижалась щекой к холодному камню стены. Это вроде как голос Роберты. Она пробралась к окну, выходящему на галерею второго этажа. О чем они спорят?

– Как ты смеешь! – Это опять Роберта – после того, как раздался звук короткого удара. Непонятно, что происходит. После всего ты еще требуешь денег!

– Я – да. Что бы я ни натворил, это ничего не меняет в условиях нашей сделки, а ты здорово рискуешь! На твоем месте я вел бы себя поосторожнее!

– Это тебе надо было быть поосторожнее с Джулией! Мэрси мне все рассказала.

– Мэрси? Она в Лондоне…

– Интересно, а ты откуда знаешь? Надо было бы тебе получше ей заплатить. Она вернулась – и болтает кому не лень насчет беременности Джулии!

– А ты что болтаешь?

– Не строй из себя дурака. В этом и так никто не сомневается, впрочем, так что со мной это не пройдет.

– Ты о чем?

– Я знала, что Джулия была беременна и что этот ребенок от тебя.

– Джулия была беременна? И эта ведьма Мэрси хочет это на меня навесить? Ерунда – и все.

– Мэрси слишком глупа, чтобы понять что к чему, зато я-то достаточно соображаю. Ты с Джулией занимался – учился правилам хорошего тона, чтобы потом потренироваться на Элисон?

– Роберта, ты мать, ты ослеплена горем. Ну, допустим, я поразвлекался с Джулией – но почему ты думаешь, что я один?

– Как ты смеешь? Ты был у нее первый и единственный – и ты это знаешь! Если бы не Элисон была наследницей, а Джулия, ты бы наверняка женился бы на ней. Во всяком случае, бедная Джулия заплатила жизнью за твою беззаботность.

– Хватит, Роберта.

– Ничего подобного! – Роберта повысила голос: обесчестил мою дочь, да еще и осмеливаешься отпираться! Хватит с меня твоего вранья!

Раздался звук, как будто кулаком хватили по чему-то деревянному. Элис встала на цыпочки, пытаясь заглянуть внутрь. Она не верила своим ушам. Оставаться здесь было опасно, но она должна узнать все до конца.

– Она была такой же шлюхой, как и ее мамаша – в чем тут моя вина? – Вино явно развязало Хэдли язык, и откровения хлынули как из рога изобилия.

– Так, значит, признаешься, что у тебя с ней была связь?

– Считай, что так. Суешь везде свой нос. Ну и получай, пожалуйста, мне-то что? Ну и что, если я ей сделал ребеночка? Опять же я тут ни при чем: вцепилась в меня, как голодная сучка! А потом еще и не смогла удержать язык за зубами. Я ей, кстати, платил, чтобы помалкивала, но ей этого, видите ли, было мало – хотела стать графиней! Ты представляешь? Пришлось принять меры…

– Ты что сделал? – у Роберты уже были определенные подозрения, но теперь они подтверждались, в ее голосе послышался страх.

– То, что она заслужила. Как ты думаешь, разве это не было бы пикантно: одна сестра – моя невеста, другая – мать моего ребенка?

– Боже мой! Это ты убил ее! – голос Роберты дрогнул; она верила и не верила в эту ужасную истину. Примерно такой же была и реакция Элис: она в ужасе закрыла рот рукой, чтобы не закричать. Неужели это правда? Она, вновь попыталась заглянуть в окно, но ничего не увидела; только послышались звуки, явно свидетельствовавшие, что там дошло до рукоприкладства. Вот что-то мягкое, тяжелое рухнуло на пол.