В глазах Элис застыло изумление.

– Как тебе удалось узнать, кто я такая?

– Портрет в Брайархерсте. Я никогда не мог бы забыть твое прекрасное лицо; и я сразу узнал его, хотя оно и было забрызгано грязью.

Элис высвободилась из его объятий. Он знал о ее печальной участи и не сделал ничего, чтобы ее изменить?

– Почему же ты спокойно наблюдал, как я мучаюсь? Моя служба у Данкена, унижения, то, что я потеряла право на наследство… Почему же ты…

Она уже подняла руку, чтобы залепить ему пощечину, но он перехватил ее.

– А что бы ты хотела от меня? Я знал только одно: что ни ты, ни я не убивали Джулию. Но кто же тогда? Представь себе, я бы обратился в полицию: если бы я стал выгораживать тебя, то все подозрения пали бы на меня, и наоборот. Надо было сперва найти убийцу. И только когда я начал подозревать Хэдли…

Ее глаза вообще уже начали метать молнии.

– Ты знал! И не сказал мне!

Кейрон посмотрел на нее, на этот раз более сурово:

– Не надо меня уж так упрекать! Подозрения у меня возникли только после нашего знакомства в Моубри. Помнишь, у него на костюме были тогда такие своеобразные золоченые пуговицы. Мне показалось, что я их где-то видел. Но где – я понял только, когда он уже уехал: такая пуговица осталась в ладони мертвой Джулии. Я как раз пытался вытащить эту улику – а тут ты в меня и выстрелила.

Если бы не этот выстрел, я бы взял эту пуговицу и представил констеблю. А. так оставалось только надеяться, что он поверит на слово – а на это надежды было мало. Но вот вчера я обнаружил возле трупа Мод револьвер, который у меня был украден тогда же, в Моубри. Теперь я уже знал наверняка, что ее убил Хэдли. И Джулию тоже. И что ты будешь следующей жертвой, если я тебя не найду и вовремя не предупрежу. Слава Богу, я все-таки догадался, куда ты можешь отправиться!

Кейрон нежно погладил ее по щеке.

Слезы стыда хлынули: из глаз Элис.

– Ты пришел снасти меня, зная, что я пыталась тебя убить.

Он улыбнулся; в этой улыбке была такая любовь, такое обожание.

– Если бы тебе это удалось, я тебе не позавидовал бы, А кстати – почему нее ты все-таки не выстрелила в меня тогда – в Фоксхолле? Ты же была, уверена, что я убийца?

Элис поморгала, вытерла глаза, чтобы лучше его видеть.

– Это значило бы выстрелить в себя – в самое-самое дорогое, что есть во мне.

Кейрон прижал ее голову к своей груди и, закрыв глаза, вдохнул сладкий аромат ее распущенных волос.

– Мне надо было больше доверять тебе, – прошептала она.

– И мне тоже, – отозвался он. – Но у нас еще есть время исправиться.

Элис слегка отстранилась, чтобы заглянуть ему в глаза: ее взгляд был полон благодарности.

– Ты будешь со мной всегда? – робко спросила она.

– А иначе – зачем жить? – не задумываясь, ответил он.

Смеясь и плача одновременно, она крепко-крепко прижалась к нему. О, какие у него руки!!!