Он не тратил ни минуты, его язык проник в мой рот, он все полностью контролировал. Я потерялась. Его аромат заполнил мой нос, он использовал один из тех одеколонов, которые сшибают женщин с ног. Парфюмеры знают свое дело, я хотела быть еще ближе, мои пальцы вцепились в ворот его рубашки, придвигая мужчину еще ближе.
Он оторвался от меня только для того, чтобы продиктовать водителю адрес, а затем вернулся к начатому. Ни слова не было сказано, мне не нужны были слова. Мы не были влюблены друг в друга, мы оба не искали чего-то большего, мы оба знали, что эта ночь будет первой и последней. И если движениями своего языка он хотел на что-то указать, я не была разочарована.
Минутой позже, когда машина остановилась, его руки уже были запутаны в моих волосах, а мои губы прилипли к его. Он оплатил такси и взял меня за руку, помогая выбраться из авто. Мы стояли напротив высокого кирпичного здания.
– Это дом моего друга, – сказал он с ухмылкой.
Я наклонила голову набок без удивления.
– А он дома?
– Нет. Я за главного на несколько недель, – сказал он смеясь.
– Оу, хорошо.
Он потащил меня через стеклянные двери. Холл был гигантский, а возле лифта стоял секьюрити.
– Добрый вечер, мистер Лоуренс, – поприветствовал он моего почти любовника.
В этот момент до меня дошло, что я даже не знаю имени парня. Соберись, Макс! Мы пошли в лифт, а когда его двери закрылись, повернулась к нему.
– У тебя есть имя, мистер Лоуренс?
Он подмигнул мне.
– Думаю, мне нравится, когда ты говоришь мистер Лоуренс.
– Нет, серьезно.
– Кингстон.
Я подняла бровь.
– Я сказала серьезно.
– Я серьезно, – сказал он, доставая свой кошелек и показывая свое удостоверение, – Кингстон Лоуренс.
Имя звучало до безумия знакомо, но я понятия не имела, где слышала его прежде. Особенно после того, как расширился круг моего общения в ММА.
Двери открылись, и мы вошли в пентхаус. Квартира была шикарной. Должна отметить, я была поражена.
– Могу я предложить тебе напиток? – спросил он, подходя к бару и наливая себе скотч.
Все это было намного более роскошным, чем я ожидала. Мне просто хотелось потрахаться и уйти. Я потрясла головой и подошла к огромному окну. Город был освещен, но вид выходил на Бостонскую гавань. Я люблю Новую Англию, но Бостон – это единственное место, где я чувствую себя дома. Будучи ребенком, я много путешествовала с отцом, но когда он ушел, я приехала в Бостон. Здесь было большинство моих воспоминаний о нем.
– Провести тебе экскурсию? – спросил Кингстон над моим плечом, постепенно переходя на шепот. Я обернулась с улыбкой на лице.
– Единственное, что я хочу увидеть, так это твою спальню.
– Прямо. Мне нравится, – пробормотал он и прошелся губами по моим, прежде чем вести дальше по длинному холлу.
Спальня была явно не хозяйской, и, тем не менее, не была маленькой. Кровать была большой, выше, чем обычная, и мне понравилась мужественность, исходящая от нее. Я прошла в центр комнаты, виляя бедрами, открывая ему отличный вид на мое тело.
– Так, где бы ты хотел начать? – спросила я, готовая к продолжению с высокой, темной и привлекательной горячей штучкой.
Он глянул на шкаф.
– Не зависимо от того, где мы начнем, – сказал он, беря меня за запястье, – закончим мы в одном месте: голые и пресыщенные прямо там. – Он указал головой на массивную кровать.
Я облизала губы в ожидании. Я хотела его.
– Звучит здорово.
Глава третья
Я проснулась около трех утра, опустошенная, но пресыщенная, как он и обещал. Кингстон был великолепным любовником. Он не оставил места воображению, и хотя я знала, что это было на одну ночь, он меня просто уничтожил. Остальные мужчины бледнели в сравнении с ним. В сексе он вел себя просто как зверь, доводя меня до предела, не переступая при этом граней. Я поняла, что сама не прочь дать ему всё и даже больше.
Я никогда так ничего не хотела так сильно, как разбудить его и скакать на его прекрасном члене снова и снова, но точно знала, что не стоит. Мне удалось покинуть постель так, чтобы он не заметил, и надеть шорты. Я понятия не имела, где находятся мои трусики, но это и не было важным. Мне просто нужно было поскорее убраться. Я нашла свой топ, висящим на спинке стула, стоящего в углу, и надела его. Бросив последний взгляд на Кингстона, который растянулся поперек кровати и выглядел абсолютно мирно, я встряхнула головой в попытках прояснить свои мысли и пошла к выходу. Я тихо закрыла дверь и покинула здание. И только на улице смогла, наконец, вздохнуть свободно. Я решила не ждать такси и прогуляться, не боясь привлечь внимание, потому как, действительно, спортивно выглядела. Я держала голову прямо, направляясь к своей квартире в двенадцати кварталах отсюда. Я была рада, что не предложила поехать ко мне, ведь он, похоже, вставать не собирался. Я бы в ужасе проснулась рядом с ним утром. На одну ночь, значит, на одну ночь. Это было негласным правилом.
Город на удивление был шумным. Оказалось, что давненько я не гуляла по улице в три утра. Но это и не удивительно. Годами я тренировалась, сосредоточив на этом все усилия, а не на алкоголе. Я никогда не отдавалась клубам так, как Винтер, которая могла наслаждаться алкоголем и тусоваться ночь напролет. Мы были совершенно разными.
Винтер росла избалованной и испорченной своими родителями. Большую часть своего детства она провела в обществе няни. Она выбрала Бостонский колледж только для того, чтобы отвязаться от родителей. Она была против каждого моего решения в любой ситуации. Я выбрала Бостонский колледж после трудного детства и пропажи отца только потому, что это была лучшая школа поблизости от моего дома.
Я всегда была заинтересована в боях, но это, по правде сказать, заслуга отца, он взрастил это во мне. Мой отец был бойцом, все время был в поиске очередного боя, чтобы заработать денег. Он дрался на боях в клетках и был широко известен в определенных кругах. Но я была очень рада, что никто в ММА никак не связывал меня с ним. Он получил довольно хорошую репутацию.
Десять лет назад, как раз после проигрышного боя, он исчез. Сразу после того, как его противник умер. Все указывало на отца, но тот просто исчез. Человек, которого я безумно любила и которым восхищалась, оказался убийцей. После этого я его просто возненавидела. Он оставил меня ни с чем.
Хотя, лишив меня опоры, он только сделал меня сильнее. Я была скорее задирой, чем обычной плаксой. Начав драться, чтобы заработать себе имя и деньги, я получила свою работу. Люди признавали меня не из-за того, что я была дочерью Джона. Они видели в моем лице только Безумную Макс. Этот псевдоним придумали парни, когда я только начала тренироваться в зале два года назад, так он и остался. Я открыла дверь в квартиру и прошла в комнату, чтобы закончить этот день.
***
На следующий день, когда я подошла к залу, байк Джеффа уже был припаркован возле входа. На какой-то момент я понадеялась, что он изменился, что, наконец, он соберет всё свое дерьмо и перестанет просто тратить мое время.
Я должна была знать его лучше.
Я всегда была самой первой в зале, приходила даже раньше Фредди. Но наличие байка Джеффа меня взволновало. Я осторожно прошла в боковую дверь. Джефф разлегся на одной из скамеек. Ему явно было удобно, но лицо его было избито. Он не дрался уже много лет, так что я сразу поняла, что он нарвался на неприятности.
– Джефф! – заорала я, пытаясь его разбудить.
Он сел, пошатываясь. Я отступила от него, выходя за линию поражения. Он уставился на меня.
– Какого хрена ты меня будишь?
– Я пришла на тренировку.
Он хрюкнул.
– К черту тренировку, мне нужен выходной.
Он спустил ноги на пол и потер руками лицо. Он выглядел хреново.
– Никаких выходных, особенно прямо накануне моего первого настоящего боя.