И мистер Темплтон приступил к чтению:

«Дорогой мистер Темплтон, по известным Вам причинам я вчера вечером отправил посыльного в поместье сэра Джона Кинастона в Суррее [Суррей — графство в Англии, расположенное непосредственно к югу и юго-западу от Лондона] , желая убедиться, что капитан Гейнор по-прежнему находится там. Посланник только что доставил мне сообщение, что капитан Гейнор покинул Чертей вчера днем и еще не вернулся. Буду премного признателен, если Вы примете надлежащие меры, чтобы узнать не только о месте пребывания капитана Гейнора в настоящее время, но и о деле, по которому он отлучался из Чертей. Я прислушался к Вашим заверениям, что капитан Гейнор — не тот якобитский агент, о котором меня предупреждали, и теперь весьма опасаюсь, что мы дадим ему возможность ускользнуть от нас и покинуть страну. Меня нисколько не удивит известие, что капитан Гейнор уже в порту или даже покинул пределы страны.

Ваш покорный слуга Картерет ».

Мистер Темплтон бросил письмо на стол.

— Черт побери! — выругался он, — Видите, его светлость уже обвиняет меня. Я дал возможность якобиту одержать победу! Вот так лорд Картерет делает заявление, ничуть не заботясь о доказательствах. С таким же успехом можно сказать, что якобитский шпион не капитан Гейнор, а я! То, что капитан Гейнор уехал из Чертси, — еще не доказательство, но для его светлости он уже якобит, он уже находится в порту или покинул пределы страны. Перед тобой, Толлемах, один из величайших умов мира, — я лишь подверг его анализу, чтобы ты мог вынести свое суждение. Так что же ты о нем думаешь?

Сэр Ричард нахмурился:

— Мне ясно одно: лорд Картерет слишком скор на выводы.

— Сколь долго, спрашиваю я тебя, Толлемах, сколь долго такие люди занимали бы ответственные посты, если бы не мы, скромные кроты, корпящие под землей, где нас никто не видит? Ха! — И помощник министра откинулся, негодуя, на спинку стула.

— А разве не было случая, когда его светлость оказался бы прав? — спросила миссис Темплтон.

На мистера Темплтона ее слова подействовали, как холодный душ. Он поежился.

— Прав? — с коротким смешком мистер Темплтон воздел руки к небу. — Стало быть, он всегда прав?

— В этом случае он совершенно неправ, готов поклясться, — заявил сэр Ричард, положив конец сомнениям миссис Темплтон.

— Как и во всех других случаях, — вскипел помощник министра, — без колебаний можешь клясться своей головой. Я так и сказал вчера министру: если вы так уверены, что капитан Гейнор — якобитский шпион, выписывайте ордер на арест и отвечайте за последствия. Думаете, он согласился? Как бы не так! Это ваша обязанность, говорит. Да, моя обязанность — рисковать, а потом либо стать посмешищем, либо передать все лавры ему.

Сэр Ричард поднялся.

— Плохи дела у моего друга Гейнора, — сказал он.

— Вам следует его разыскать, — посоветовала миссис Темплтон.

Дверь отворилась, и вошел лакей. Он снова принес письмо, и мистер Темплтон нахмурился:

— Что еще?

— Посыльный, сэр, из тюрьмы Гейтхаус в Вестминстере. Он ждет ответа.

— Из тюрьмы Гейтхаус? Что за дьявольщина? Какие у меня дела с тюрьмой Гейтхаус? Я еще и за всех судебных чиновников должен расплачиваться?

Он выхватил у лакея письмо и разорвал нитку. Печати не было. Помощник министра расправил лист, прочел письмо и нахмурился. Бумага выпала из его ослабевших рук. Мистер Темплтон часто задышал и вдруг оглушительно расхохотался. Никто и никогда не слышал, чтобы важный и чопорный помощник министра так смеялся. Раскаты его хохота гулко отдавались в зале. Вконец обессилев, он умолк. Миссис Темплтон, сэр Ричард и лакей смотрели на него с растущим беспокойством. Наконец к нему вернулся дар речи.

— Он, он нашелся, — едва выговорил мистер Темплтон. — Ха-ха-ха, он нашелся. Капитан Гейнор не покинул пределов страны и даже не добрался до порта. Он... он... черт побери, как вы думаете, где он находится? Как вы думаете, где он провел ночь?

— Где? — сэр Ричард смотрел на кузена во все глаза, он, как и раньше, ничуть не сомневался в человеке, о котором шла речь.

— Так слушайте! — государственный муж поднял письмо. — Вот что пишет мне судья сэр Генри Треш:

«Достопочтенный сэр!

Утром ко мне доставили джентльмена, проведшего ночь в тюрьме Гейтхаус. Прошлой ночью сторож обнаружил его, мертвецки пьяного, близ Уайтхолла. По его утверждению, этот человек, капитан Гарри Гейнор, имеет честь знать Вас лично и полагает, что Вы вступитесь за него. Я осмеливаюсь переслать Вам его записку, ставящую Вас в известность о его нынешних обстоятельствах. Буду весьма признателен, если получу от Вас указание, как поступить с ним».

Мистер Темплтон замолчал и вытер слезы, выступившие на глазах, трепеща от радости при мысли о том, что лорд Картерет сел в лужу. Сэр Ричард улыбался, улыбалась даже миссис Темплтон.

— Послушайте, что пишет этот негодяй! Нет, вы только подумайте, каков наглец! Он еще ждет, чтобы помощник министра внес за него залог! Вот послушайте:

«Дорогой мистер Темплтон!

Имею честь доложить Вам лично то, что сохранилось в моей затуманенной памяти после вечера, проведенного в ресторане «Петух» на Флит-стрит [Флит-стрит — улица, на которой размещались адвокатские заведения Лондона, с конца XVII в. стал центром зарождавшейся прессы] . Полагаю, вы пожелаете узнать, как я дошел до такого плачевного состояния. В настоящий момент меня больше всего беспокоит то, что какие-то негодяи обчистили мои карманы, похитив деньги, часы, печать, серебряные галуны и прочие ценности, пока я находился в бессознательном состоянии. Если бы не это обстоятельство, я не стал бы беспокоить Вас по столь ничтожному поводу. Буду Вам чрезвычайно признателен, если Вы напишете поручительство сэру Генри Трешу. Обязуюсь уплатить наложенный на меня штраф, как только окажусь на свободе.

Ваш покорный слуга Гарри Гейнор ».

— Вот вам якобитский заговорщик! — торжествующе выкрикнул помощник министра. — Вот вам агент, плетущий нити заговора в гостинице, вот отъявленный злодей капитан Дженкин!