Колдовская же Дружина уже тогда имела на эту проблему собственный взгляд. Кудесник Творимир сумел в тогдашних нелегких условиях организовать своеобразное статистическое исследование и обнаружил, что дети, рожденные додолками, гораздо чаще награждены Семаргловой Силой, чем дети «нормальных» женщин. Он же выдвинул предположение, что этот феномен связан с постоянством сексуальной жизни дочерей Додолы, не соблюдающих, как все прочие, сексуальные посты. В начале XX века по христианскому летоисчислению гениальная догадка Творимира была подтверждена исследованиями академика Травина. И в самом деле, Талант оказался связан — хоть и не в прямой зависимости — с уровнем либидо.

Но Творимир оказался гением и в еще одном направлении. Уже в то время он предугадал дальнейшее усиление социальной роли Дружины, поняв, что рано или поздно проблемы Таланта и волшебников станут играть немалую роль и в международных отношениях. А стало быть, рано или поздно перед Дружиной во весь рост встанет проблема естественного отбора среди тех, кого Семаргл отметил печатью Таланта. И вот тут философия додолок, а вернее ее жизненное отражение станет своеобразным испытательным стендом для желающих посвятить себя служению княжеству на волшебной стезе. Эту мысль Творимир сумел внедрить в умы великих мира того, и уже при следующем Великом князе Святополке VI были приняты все меры, чтобы Орден дочерей Додолы перестал подвергаться гонениям. Тем паче что опасения, высказываемые Всеславом II, оказались несостоятельными: катастрофического роста рядов Ордена не было. Да и быть не могло, потому что жизнь все расставляет на свои места — рано или поздно (а чаще всего рано) большинство додолок обзаводились круглым животом и после благополучного разрешения от бремени превращались в мамаш, которых больше волновали болезни и проблемы собственного дитяти, чем интересы Ордена. Конечно, всякая очередная магистресса Ордена — а ими, за единичным исключением, становились не способные понести — пыталась покончить с подобным порядком, но, как уже было сказано, жизнь все расставляет на свои места… Ведь если боги наградили женщину способностью рожать, стало быть стремление родить богоугодно. А потому ряды Ордена постоянно обновлялись, и набрать слишком большую силу он был не способен. Но свою роль в жизни общества играл и играл хорошо. Во всяком случае женские заботы практически Колдовской Дружины не касались, и вряд ли бы нашелся чародей, которого бы такое положение вещей не устраивало. А установившееся между Дружиной и Орденом равновесие не могло не играть положительной роли в стабильности общественной жизни.

С веками в словенском обществе сложился настоящий культ женщины. Словенки никогда не знали «охоты на ведьм», через которую прошла Западная Европа во времена, когда римская католическая церковь объявила магам и магии войну, признанную много позже самой главной ошибкой христианской церкви.

Кстати, если бы войны с магией не было, ее бы стоило спровоцировать. Ибо существует мнение, что если бы церковь не боролась со своими магами, словенская колдовская наука не ушла бы, по сравнению с наукой Западной Европы, вперед, а результатом этого стало бы неизбежное уничтожение Великого княжества Словенского в беспрерывных крестовых походах — одна страна не выстоит против целого континента, если не окажется на голову сильнее своих врагов.

Впрочем, историческая наука не занимается сослагательным наклонением… Она изучает то, что с обществом случилось. Хотя причины того, что с обществом случилось, она тоже изучает. Если это необходимо тем, кто занимается историей как наукой. Но поскольку в Словении историей как наукой занимались в основном члены Колдовской Дружины, то причины, почему волшебники — в отличие от всего остального общества — не подвержены культу женщины, словенская история не изучала.

И потому Свет Сморода даже не задумывался над своим отношением к слабому полу.

Когда Свет спустился к завтраку, Веры за столом еще не было. Забава, увидев хозяина, засияла, как начищенная добросовестной хозяйкой сковородка.

— Доброе утро, чародей! Прикажете подавать?

— Доброе утро, Забава. — Свет сел за стол, внимательно посмотрел на служанку.

Ему вдруг показалось, что ее хорошее настроение вызвано именно отсутствием в трапезной Веры.

— Где наша гостья?

Синие глаза Забавы тут же выцвели.

— Ваша гостья предпочитает завтракать у себя. Велела подать в гостевую.

Свет отложил взятую было ложку, нахмурился:

— С каких это пор в моем доме не выполняются хозяйские распоряжения? Я ведь сказал, что она будет трапезничать вместе со мной.

Забава помрачнела еще больше:

— Ей было предложено спуститься к завтраку, но она отказалась. Нешто ее упрашивать?

— Нет, — сказал Свет и встал из-за стола. — Упрашивать не надо.

Когда он подошел к гостевой, ему вдруг показалось что там никого нет. Сотворив заклинание, он остолбенел: комната и в самом деле была пуста. Он распахнул дверь и остолбенел еще раз.

Вера сидела в кресле у окна, смотрела на улицу. Когда Свет открыл дверь, гостья даже не пошевелилась. Ауры у нее не было. Вообще никакой. Впрочем, продолжалось это лишь долю секунды. Свет тряхнул головой, пытаясь избавиться от наваждения. Вера медленно обернулась. Свет с шумом проглотил слюну: аура была на месте, цветной шапкой окружала волосы гостьи. Но это была вовсе не аура волшебницы — преобладал розовый цвет обычной женщины, намертво взятой в плен Додолой. И было бы не удивительно, если бы у гостьи оказались в придачу еще и зеленые глаза. Но глаза были вчерашние, карие. Вот только взгляд их сегодня был не только внимателен, но и откровенно насмешлив.

— Почему вы не идете завтракать вниз? — сказал Свет. И поморщился: вопрос прозвучал детским лепетом.

— Потому что вы — грубиян и невежа. Завтрак в компании такого типа не способен доставить женщине ни малейшего удовольствия.

Свет кашлянул, прочистив горло:

— Когда это я вам грубил?

— Да только что!.. Лишь грубиян и невежа может ворваться в комнату к гостье без стука. Если я, конечно, гостья. — Она улыбнулась. — Однако меня преследует мысль, что я все-таки нахожусь в заключении. А поскольку тюремная камера столь комфортна, то вывод прост: зачем-то я вам нужна. А раз нужна, значит могу выдвигать своим тюремщикам определенные условия. В том числе и требовать, чтобы завтрак мне подавали сюда. Логично, не правда ли?

Свет пришел в себя, еще раз прочистил горло.

Интересно, что у нее с аурой, подумал он. Неужели аура волшебницы и вправду была наведена? Неужели мы и в самом деле купились на простую прикрышку?

«Простая прикрышка» по-прежнему смотрела на него с улыбкой, явно ждала ответа.

Ну какая из нее волшебница, с досадой подумал Свет. Вон как улыбается! Ладно, поставим нахалку на место.

— Вы можете требовать все что угодно, — сказал он. — Но если через десять минут не спуститесь в трапезную, останетесь без завтрака. А может, и без обеда.

Улыбка ее погасла, полные губы собрались в тонкую ниточку. Вот теперь она уже была похожа на волшебницу. Если бы не розовые пламена в ауре…

— Хорошо, через десять минут спущусь. — Она встала с кресла, взялась за пуговицы на платье, посмотрела на Света. — Может быть, вы все-таки выйдете? Или вам интересно, как я буду переодеваться.

— Вот уж этот процесс меня совершенно не интересует! — Свет вышел из гостевой и спустился вниз. Сказал Забаве: — Поднимитесь к ней. Она будет завтракать со мной.

Забава набычилась, тряхнула каштановыми кудрями. Но возражать не решилась, отправилась за гостьей.

В трапезную заглянула Ольга.

— Прикажете подавать, чародей?

— Нет. Подождем, пока до нас снизойдет гостья.

Ольга скрылась в дверях кухни.

А Свет задумался, крутя в руках ложку. Честно говоря, после того как у гостьи пропала аура колдуньи, смысла возиться с этой девицей больше не было. Правда, странно, что он некоторое время вообще не ощущал никакой ауры. Если, конечно, это ему не пригрезилось… Ведь не бывает, чтобы у человека исчезла аура. Это все равно что исчезла сама жизнь! Наверное, пригрезилось… Впрочем, какая разница! Раз эта девица не колдунья, надо применить к ней стандартное заклятье на снятие амнезии, и после этого она сама расскажет, кто с нею так обошелся. А может, попробовать на ней установку академика Барсука? Хорошо было бы, да только на это никто не пойдет. Опасно во всех смыслах — и с точки зрения заботы о ее здоровье, и с точки зрения возможной утечки информации… Он положил ложку на стол и вздохнул. Чушь все это! Ведь если бы ее первоначальная аура была наведенной, он должен был бы обнаружить это еще позавчера. А он не обнаружил. Объяснить такое противоречие можно только одним: аура была наведена волшебником такой квалификации, до которой чародей Сморода еще не дорос. А подобных волшебников всего один, да и тот Кудесник. Но ее улыбка!.. Нет, что-то тут не так…