Выставочный центр «Кунстхалле» принадлежит муниципалитету Вены. Здание основательно перестроено, о чем, находясь внутри него, догадаться непросто – настолько ловко вписаны в старые архитектурные объемы современные экспозиционные залы. Во время моего пребывания в Вене там проходили две выставки: «Дорогой художник, напиши мне…» и «Деанимация».
Непосредственно к Кунстхалле примыкают киноконцертные залы E и G. Почему они называются E и G и куда подевались залы А, B, C, D и F, мне выяснить не удалось. Возможно, их постигла та же судьба, что и дематериализовавшихся персонажей Мартина Арнольда. Так или иначе, но залы E и G вполне реальны – это помещения с трансформирующимся пространством, где проходят оперные концерты, Венский фестиваль, два фестиваля танца и кинофестиваль «Viennale». А перед Кунстхалле расположился самый большой открытый «фестивальный зал» – гигантский внутренний двор MQ.
На выставке «Дорогой художник, напиши мне…» с подзаголовком «Радикальный реализм после Пикабиа» экспонируются полотна 17 современных художников, считающих себя последователями Фрэнсиса Пикабиа. Меня, человека выросшего в окружении реализма критического и социалистического, радикальный реализм в австрийском исполнении привел в содрогание. Какой-то он уж очень радикальный! Впрочем, современное искусство и не стремится к тому, чтобы его любили…
«Деанимация» представляет собой лабиринт из небольших просмотровых залов, где демонстрируются кинофрагменты (порой на нескольких экранах одновременно). Это авторская выставка Мартина Арнольда, одного из известных австрийских мастеров экспериментального кино. В качестве объекта для манипуляций Арнольд избрал ряд старых голливудских фильмов, в первую очередь фильм ужасов «Невидимый призрак» (1941 год). С помощью компьютерной обработки киноленты автор добивается того, что из фильма начинают исчезать персонажи и постепенно истинным главным героем становится пустота. По словам куратора выставки Томаса Мейсганга, главным нервом «Деанимации» является проблема исчезновения фильмов, в которых на первом месте стоят актеры и действие. В конце фильма смущенный детектив задает ключевой вопрос: «Что теперь?»…
Гуляя по MQ, то тут, то там натыкаешься на изображения лошадей: рельефные морды пристально глядят на гостей со стен. Дело в том, что комплекс зданий, в которых разместился MQ, когда-то задумывался как королевские конюшни. В 1713 году Карл VI поручил первому зодчему государства Иоганну Бернхарду Фишеру фон Эрлаху решить «квартирный вопрос» императорских лошадей. Десять лет жизни положил архитектор на строительство конюшен, но ему так и не суждено было увидеть свое детище законченным. В 1723 году Иоганн Бернхард скончался, главный фасад здания через два года завершил его сын, Иоганн Эммануил. В полном же объеме грандиозный архитектурный проект не был реализован никогда.
Следующую страничку истории квартала открывает 1918 год: Австро-венгерская монархия пала, и большинство зданий распродали с аукциона. Что в них только не размещалось! Правда, недолго – с 1921 года комплекс приспособили для проведения торговых выставок, салонов и ярмарок. «Messepalast» – что-то вроде отечественного ВВЦ или «Экспо» на Красной Пресне. Естественно, лошадиные стойла пришлось основательно перестроить, превратив в павильоны.
Для культурных целей здания впервые использовали в 1985 году, когда здесь устроили Венский фестиваль. Место для его проведения выбрали не случайно: уже 5 лет широко обсуждалась идея преобразования бывших королевских конюшен в Квартал музеев. На споры ушло ровно десятилетие (вот уж действительно семь раз отмерь). Хотя причины такой нерешительности понятны: конкурировали три предложения – отдать это место под торговый центр, гостиничный комплекс и квартал музеев. В споре между культурой и бизнесом культура одержала верх. Был объявлен тендер архитектурных проектов, который проходил в два этапа при участии 88 фирм. Наконец, в 1990-м году назвали победителя. Им стала венская фирма «Ортнер и Ортнер».
Впрочем, архитектурные баталии не только не стихли, но даже вспыхнули с новым накалом. Камнем преткновения стала 70-метровая «Башня чтения», которую «Ортнер и Ортнер» планировала возвести в центре квартала. Фирма исходила из идеи, что создает абсолютно новую культурную среду, у которой должен быть свой архитектурный символ – и не какой-нибудь, а самый суперсовременный. Общественность упирала на то, что нарушится этажность застройки и пострадает облик исторического центра города. В итоге затяжных дебатов позиция консерваторов возобладала. Впрочем, «Ортнер и Ортнер» осталась при своем мнении. На фирме продолжают надеяться, что небоскреб (кстати, очень красивый и динамичный) еще будет возведен. Его макет воспроизведен в архитектурном каталоге MQ, подготовленном фирмой, а вместо конкретного срока сдачи стоит: «200?».
Строительные работы в MQ начались в 1998 году, а официальное открытие – уже в 2001-м. Год спустя была завершена реконструкция крыла Фишера фон Эрлаха, где разместилась часть Квартала 21. В некоторых зданиях MQ работы еще продолжаются…
«Леопольд коллекцион» – одно из лучших собраний австрийского искусства конца XIX—XX столетий. А имя Рудольфа Леопольда в этой стране произносят столь же благоговейно, как у нас имя Павла Третьякова. Рудольф Леопольд родился в Вене в 1925 году. Окончил медицинский факультет Венского университета и открыл частную практику. Единственное, что выделяло Леопольда из почтенного сословия венских врачей – это страсть к истории искусства и коллекционированию. А из числа коллекционеров – любовь к австрийскому экспрессионизму, и особенно к малоизвестному в то время художнику Эгону Шиле, которому профессионалы давали весьма скромную оценку, называя его «местным талантом».
Все изменил 1955 год: Леопольду поручили тогда отобрать работы для выставки современного австрийского искусства в Музее Стеделик в Амстердаме. Именно там творчество Шиле по-настоящему «открыли». Потом было много выставок, коллекция Леопольда продолжала пополняться новыми именами и разделами, но в начале 1990-х годов наступил кризис. Частному лицу стало не по силам содержать столь значительное собрание.
В 1994 году при поддержке правительства и Национального банка Австрии был создан фонд Леопольда, взявший на себя управление уникальным собранием. А в 2001 году произошло еще одно знаменательное событие: Музей Леопольда переехал в специально построенное для него здание в центре MQ. Рудольф Леопольд по сей день остается бессменным директором музея своего имени.
Экспозиция этого музея исключительно разнообразна: произведения мастеров венского сецессиона и экспрессионизма – Густава Климта, Эгона Шиле, Оскара Кокошки – соседствуют с предметами из Африки и Океании, образцами китайского и японского искусства. Такое сочетание на первый взгляд выглядит странно, однако при ближайшем рассмотрении оказывается весьма органичным. Увлечение экзотическими культурами – характерная черта европейского искусства рубежа XIX—XX столетий. Особую роль здесь сыграла Всемирная выставка 1889 года в Париже с обширными разделами, посвященными странам Океании и Юго-Восточной Азии. После нее стремление европейцев «припасть к ценностям изначальной культуры» становится почти неодолимым. Поль Гоген уезжает на Таити, испытывая «священный ужас перед чем-то бесконечно древним», немецкие экспрессионисты Нольде и Пехштейн путешествуют по Океании, французы Дерен, Вламинк и Матисс в 1900-е годы коллекционируют африканскую скульптуру и заражают своим увлечением Пикассо. Таким образом, в экспозиции Музея Леопольда искусство внеевропейских цивилизаций выполняет роль контекста, в котором на глазах у зрителя как бы формируется художественная культура ХХ века.