«Уиппеты» приняли самое активное участие во всех сражениях конца войны, в том числе и под Амьеном 8 августа 1918 года, когда в атаку на немецкие позиции пошли 324 тяжелых MK и 96 средних «Уиппетов». В результате согласованных действий всех родов войск англичанам уже к вечеру того дня удалось захватить 16 000 пленных и 400 орудий, а также продвинуться на 11 км в глубь сильной германской обороны.
«Уиппеты» настолько поразили своей подвижностью не только солдат, но и командование, что генерал Роулинсон в приказе отметил, что «выпавшая на долю танков и „Уиппетов“ роль в бою 8 августа была исполнена ими во всех отношениях прекрасно». Таким образом, «Уиппеты» пытались выделить как совершенно самостоятельный тип боевого средства. И все же «кавалерийским» танком, или танком «преследования», «Уиппету» стать не удалось. Выход на оперативный простор был невозможен без поддержки мотопехоты на бронетранспортерах и грузовиках, без подвижных машин связи и снабжения, без четкого взаимодействия с кавалерией. Всего этого в 1918 году достичь было невозможно.
«Уиппет» обладал высокой скоростью – до 12,5 км/ч (это вполне соответствовало скорости кавалерии в бою – 10 км/ч), имел массу 14 т, вооружение из четырех 7,7-мм пулеметов, был бронирован на уровне тяжелых танков MK (лоб – 14 мм, борт – 14 мм, крыша и днище – по 5 мм). Запас хода составлял около 100 км, а в случае наличия дополнительных канистр с топливом, то и больше (по этому показателю он почти в 2 раза превосходил тяжелые танки). Всего таких машин было выпущено 200 экземпляров.
Принимая во внимание большую, по сравнению с тяжелыми танками, надежность и маневренность этих машин, в целом они танкистам понравились, но вот условия боевой работы для них не только не улучшались, а, напротив, ухудшались. В тесной рубке жара и загазованность досаждали больше, чем в больших MK, а рулевое колесо и рукоятки пулеметов нередко обжигали членам экипажа руки. Впрочем, у танка было важнейшее достоинство, за которое можно было простить почти все, – он мог вернуться из боя своим ходом, в то время как танкистам тяжелых MK об этом приходилось только мечтать.
Союзники англичан – французы также уделяли большое внимание развитию танкостроения. Благодаря энтузиазму и пробивным способностям полковника Этьена, сумевшего заинтересовать своими идеями главнокомандующего генерала Жоффра, работы по созданию французских «сухопутных броненосцев» начались в конце 1915 года. Сначала с идеей постройки опытного образца Этьен обратился к знаменитому автомобильному конструктору Луи Рено, но тот был буквально завален военными заказами и от эксперимента отказался. Тогда за дело взялся концерн «Шнейдер – Ле Крезо», уже построивший и испытавший артиллерийский тягач на шасси американского гусеничного трактора «Холт». Проект первого французского танка СА-1 «Шнейдер» был разработан меньше чем за месяц, и уже 31 января 1916 года генерал Жоффр потребовал от военного министерства срочного заказа на 400 таких машин. Казалось, ничто не могло помешать быстрому выводу на поля сражений нового оружия, тем более что уже 25 февраля «Шнейдер – Ле Крезо» получил от военного министерства заказ на запрашиваемое количество танков с поставкой до 25 ноября. Но тут в дело вступила бюрократия. Группировка в военном министерстве, состоявшая из руководства секретариата артиллерии и управления моторизации, решила, что их обошли, и стала вставлять палки в колеса «Шнейдер – Ле Крезо», одновременно пробив заказ на 400 машин для другой фирмы – FAMH в городе Сен-Шамон. Этот названный в честь города «бронетрактор» с пушечно-пулеметным вооружением сконструировали за 2 месяца, и уже в мае началось его производство. «Сен-Шамон», как и «Шнейдер», был построен на шасси трактора «Холт».
В бой первые «Шнейдеры» пошли в апреле 1917-го, а «Сен-Шамоны» – в мае. Впрочем, дебют их обоих оказался неудачным. Эти танки были хорошо бронированы и сильно вооружены, но вот проходимость их была ниже всякой критики, особенно у «Сен-Шамона». Этот танк бессильно останавливался перед ямой глубиной 1 метр и замирал перед стенкой в 50 см. Ни о каком преодолении окопов и рвов говорить не приходилось, французские танки в лучшем случае могли доползти до немецких укреплений, и то по ровной местности, а дальше начинался их расстрел артиллерией. Лишь благодаря героизму и упорству экипажей этим машинам удалось более или менее успешно решить ряд локальных задач. Но иногда бывает так, что рядом с провалом соседствует подлинный успех. Таким, без преувеличения, грандиозным успехом стало создание Луи Рено легкого танка – «Рено» FT-17.
Неутомимый полковник Этьен после своего возвращения из Англии в июле 1916-го сумел-таки заинтересовать знаменитого конструктора постройкой оригинального легкого танка, могущего действовать вместе с пехотой, двигаясь прямо в ее боевых порядках. Окончательно разрешить сомнения конструктора и промышленника помогло твердое обещание Этьена обеспечить его фирме правительственный заказ на 150 машин. Дав свое согласие, Рено немедленно приступил к созданию, как он сам выразился, «бронированного футляра для мотора и двух человек».
Почти через 6 месяцев опытный образец был готов, и 20 декабря 1916 года сам конструктор продемонстрировал его возможности на испытаниях, устроенных Консультативным комитетом по артиллерии специального назначения. Вес машины составлял 6 т, скорость 9,5 км/ч, вооружение – 1 пулемет во вращающейся башенке. Танк с успехом выдержал испытания, но члены комиссии сильно придирались к малому весу и размерам танка, из-за которых якобы он не сможет преодолевать окопы и рвы на фронте. С большим трудом Этьен и Рено убедили бюрократов в ценности этой совершенно оригинальной машины, но заказ на 150 штук удалось «выбить» только в конце марта 1917 года. Зато после официальных испытаний 9 апреля того же года все пошло почти гладко. Военные сразу же увеличили заказ до 1 000 штук. Впрочем, министр вооружения решил вмешаться в процесс и приостановил заказ, «мудро» посоветовав Рено «сделать танк побольше и увеличить экипаж». С мнением этого «компетентного» танкового эксперта было трудно спорить, но ситуацию спас главнокомандующий генерал Жоффр, чьи войска, лишенные новых средств прорыва вражеской обороны, несли на фронте страшные потери. В результате Луи Рено получил заказ, о котором и не мечтал, – 3 500 танков!
Производственных мощностей фирмы хватало на изготовление только 1 850 штук, так что остальные танки делались на заводах «Сомуа», «Берлие» и «Делоне – Бельвиль». К интересному проекту незамедлительно подключились американцы и взялись изготовить 1 200 танков и для французов, и для себя. В производство был запущен не только пулеметный, но и пушечный вариант танка, вооруженный короткоствольной 37-мм пушкой, а также радиотанк, который предполагалось использовать как командирский для координации действий танков, артиллерии и пехоты. Новые «Рено» FT-17 начали поступать на фронт с марта 1918 года и сразу стали сверхпопулярными из-за своих универсальных качеств.
По всей совокупности качеств «Рено» FT-17 превосходил все другие танки и, безусловно, стал лучшим танком Первой мировой. Он был также и самым массовым (ко времени перемирия, 11 ноября 1918 года, было построено 3 177 машин), а также и самым «воюющим» (между 31 мая и 11 ноября того же года «Рено» имели 3 292 встречи с противником, из большинства которых они выходили победителями). Эти танки после войны состояли на вооружении более 20 стран мира и вплоть до августа 1939-го принимали активное участие во многих военных конфликтах на разных континентах. Во Франции еще в мае 1940-го на вооружении было 1 560 «Рено» FT-17, а немцы впоследствии использовали их для патрульно-охранной службы, а также во время Парижского восстания в 1944 году. Служили «Рено» и в люфтваффе – «вооруженные» бульдозерными отвалами, они чистили взлетно-посадочные полосы для самолетов.
Успех «Рено» FT-17 обеспечила прежде всего его выдающаяся конструкция, возможно, самая удачная в истории мирового танкостроения. Луи Рено придумал прекрасную компоновку, считающуюся классической и по сей день: двигатель, ведущее колесо и трансмиссия – сзади, в центре – боевое отделение с вращающейся башней, а впереди – отделение управления. К тому же «Рено» FT-17 был прост в изготовлении, эксплуатации и обслуживании. Забираться в танк и, что не менее важно, покидать его было очень удобно через большие носовой и кормовой люки, водитель имел хороший обзор, а стрелок без особого труда при помощи плечевых упоров вращал башню. Температура внутри танка также была вполне приемлемой. А еще «Рено» был единственным танком Первой мировой, способным разворачиваться на месте вокруг вертикальной оси. Его большое направляющее колесо, ось которого была вынесена вперед—вверх, позволяло танку вылезать из глубоких воронок. Небольшой танк был бронирован, почти как тяжелый: 16 мм – лоб, 6 мм – борт и 22 мм – башня, благодаря съемному «хвосту» преодолевал рвы до 2 м глубиной, рвал проволочные заграждения, забирался на подъемы до 45° и вообще отличался хорошей проходимостью.