— После того, как «Тони-мокрые штанишки» лишил ее невинности на родительской постели, мы как старшие братья вступились за честь сестры. С того дня они с Дельфиной больше не разговаривали.

— А почему «мокрые штанишки»? — За особое внимание к деталям Мариса была вознаграждена двумя устремленными на нее взглядами от Пабло и Николаса.

— Забавный был случай.

— Это было кола! — выступила в защиту любимого Дельфина и цокнув языком, закатила глаза.

 — Ну, конечно! А я ни разу сегодня не выпил, — пошутил Нико.

Серхио вступил в разговор, явно раздосадованный, тем что стал его невольным участником.— Хватит говорить так, словно нас с мамой здесь нет. Я предпочитаю думать, что все мои дети невинны. Кроме, Милли, конечно!

Милагрос только развела руками и похлопала себя по животу.

— Спасибо, папуль, — Дельфина поцеловала отца в щеку и высунула язык, показывая его двум старшим братцам. Когда-то в детстве они так и решали свои проблемы.

— Ну и ладно, а у меня была припасена интересная история про первый раз Милагрос.

— Хватит, Нико! Дедушка тоже здесь. Все родственники перевели взгляд на дедулю в инвалидной коляске, который уже изрядно прибывал в царстве Морфея и видел тридевятый сон.

— Проверьте его пульс, — Николас всегда был остер на язык, — может он двинул кони, когда узнал про Дельфину и Тони”мокрые штанишки?»

На этот раз терпению Моры пришел конец, и она отвесила оплеуху теперь уже старшему сыну.

— Ай, больно же!

Дельфина удовлетворенно улыбнулась тому, что карма нашла своего героя и сильнее обняла отца, прижавшись к его груди.

— Нина, уложи отца в постель, — Мора отдала поручение домоправительнице и снова вернулась к посиделкам у камина, где словесный бой между детьми только набирал обороты.

— Пожалуй, тоже пойду спать.

— Разговоры о сексе тебя утомляют, старик?

Серхио улыбнулся Нико дерзкой улыбкой.

— Нет, я все еще в деле! Просто рассказы про первые разы своих девочек меня как-то не вдохновляют!

— Да, перестань! У Вас с мамой четверо детей, вы в молодости не книжки же читали?

— Скажу больше, мы и сейчас их не читаем.

— Фу! — отозвался на эту реплику Пабло, а Серхио был следующим на очереди кто получил подзатыльник от сеньоры Бустаманте.

— А что? Мы еще молоды с мамой, — он притянул Мору к себе и поцеловал в макушку головы. Не хотите еще братика или сестричку?

— Нет!!! — в один голос заявили все отпрыски четы Бустаманте.

— Будьте осторожны и пользуйтесь контрацептивами! Дело в том, что Ваши последние дети не особо вам удались.

— Сказал алкоголик, все еще сохнущий по своей бывшей жене, — немедленно отозвалась на обвинение Николаса возмущенная Дельфина.

— Дочка!

— Что? Только ему можно оскорблять нас? Милагрос положила руку на ладонь младшей сестры, чтобы усмирить ее пыл и успокоить.

— Не нужно вытаскивать грязное белье, у нас за столом гости! — Мора извиняющимся взглядом посмотрела на Марису, которая не знала куда себя деть, от этой неловкой ситуации.

— Все в порядке, мам! Мариса не гость, а семья. Нико встал со стула и поплелся в свою комнату. — Всем доброй ночи.

Милли сделала одну неудачную попытку подняться с дивана, но получилось встать только со второго раза.— Я с ним поговорю.

После ее ухода за столом повисла напряженная тишина. Дельфина была одной из первой кто ее нарушил.

— Ладно, я тоже пойду спать, устала. Всем спокойной ночи. Она поцеловала в щеку каждого из членов семьи по очереди и остановилась возле Марисы, не зная как поступить с невесткой. Хорошик манеры все же уступили несносному характеру девушки.

— Стены в этом доме очень тонкие, — это сошло за пожелания доброй ночи.

— Тебе ли не знать, — не осталась в долгу Спирито и смерила ту снисходительным взглядом. Дельфина проглотила горькую правду как таблетку, но в душе пообещала себе отмстить.

 — Извини, Мариса, у нее дурной характер, но глубоко внутри Дельфи хорошая девочка.

— Только очень, очень, очень, очень глубоко, — добавил Пабло, приподнимаясь с дивана. — Ладно, до завтра, мы тоже пойдем спать. Этот день итак был слишком длинным.

Мариса запротестовала, потому что одно дело притворяться женихом и невестой на людях, а совсем другое спать с этим же женихом в одной кровати. — Я, пожалуй еще посижу, поболтаю с твоими тетушками, — она улыбнулась двум женщинам преклонного возраста, которые в этот момент были заняты обсуждением своего пошатнувшегося здоровья. Что угодно! Склероз, геморрой, деменция, «девочки» я с вами, пробежали как тараканы, мысли в голове у Спирито.

— Хорошо, — но по виду Пабло было «не хорошо». — Не задерживайся, завтра нам рано вставать, — учтиво заметил он, и спустив на невесту еще один гневный взгляд, отправился по лестнице в свою комнату.

Голова Марисы раскалывалась от бесконечной череды ненужной информации. Она и предположить не могла, что беседы женщин бальзаковского возраста могут быть настолько утомительными. Это было целое испытание, которое с успехом закончилось к половине двенадцатого ночи. Делать было нечего, наверху ее ждала еще «одна полоса препятствий.» Надеюсь, цербер уже спит, — на всякий пожарный, перекрестилась перед дверьми спальни Пабло Мариса.

На цыпочках, она еле слышно прикрыла двери, но ее «хождение по мукам» было обнаружено. Выключатель настольной лампы щелкнул и осветил гневное лицо Пабло.

— Сколько можно тебя ждать?

— За…за.зачем? — она сглотнула, и у нее возникло ощущение, что с каждой минутой их отношения с Бустаманте становятся все хуже и хуже. И ей не показалось, судя по тому, каким холодным взглядом он на нее смотрел.

— Затем! — рявкнул Пабло. — Если я сказал, что мы идем спать, то это означает что мы идем спать!

— Я не собака, чтобы слушаться твоих приказов!

— Я твой босс!

— О…Если ты так же разговаривал со своей невестой, неудивительно что она тебя бросила. Напрасно Мариса это сказала, но осознала она это уже слишком поздно. Слово — не воробей…

— А ну-ка повтори!

— Он еще и глухой.

— Слушай, сюда, девочка! Пабло мерил своими шагами комнату, постепенно загоняя горе-невесту в угол. — Занимайся своим делом и не лезь в мою жизнь. Иначе…

— Да больно надо было!

— Все! — он развернулся и пошел к кровати, ты мне надоела. Не хочу больше и слова от тебя слышать.

— Еще парочку, наверное придется. Где.Мне.Спать?

— Мне. Пле-вать! — Пабло в точности повторил интонацию Марисы и укрылся с головой под одеялом. Так бы все и закончилось, если бы не буйный нрав Спирито. Пелена возмущения и обиды застелила ее глаза. Она схватила подушку с дивана и кинула ее в объект свой ненависти.

Бустаманте отреагировал моментально и его блондинистая голова появилась из-под покрывала.

— Что это ты только что сделала?

Осознав свое положение Мариса призвала его к ответственности. — Если тронешь меня, я так закричу, что все твои родственники сбегутся посмотреть что же здесь происходит.

— Господи, за что??? — простонал Пабло, внимая руки к небу. — За что? Ну почему она, Господи, почему? Чего ты хочешь? — спросил он, когда немного успокоился и пришел в себя.

— Спать на кровати.

— Так ложись!

— Но там…там — Спирито все никак не могла выговорить местоимение «ты». — Ты.

— И что?

— Не мог бы ты поспать на диванчике… пожалуйста.

— Нет, не мог бы!

— Ну ладно, — Мариса приняла его отказ спокойно, как будто только что смирилась со своей участью. Гордо вскинув подбородок, она взяла с кровати подушку, с одеялом и «уютно» устроилась на диване.

А ведь как хорошо все начиналось, — засыпая подумала Спирито, и во сне ей виделась двуспальная кровать с пологом и балдахином…

Безмолвное царствие мороза и кристально-чистого снега, переливающимися всеми цветами радуги на утреннем солнце, по праву вступило в свои владения. Зима вдохнула в природу новую жизнь. И пусть, во всем этом не было весеннего пробуждения, с его игривым ритмом, ярких красок лета и спокойной тишины осени, вокруг царило полное очарование. Мариса разлепила глаза и уставилась на подоконник. Маленькая птичка за окном тщетно пыталась добыть себе провизию, и мерно постукивая клювом по стеклу, щебетала от негодования. Девушка сладко растянулась на мягком диване и попыталась окончательно проснуться. Тень нависшая над лицом Марисы, словно грозовая туча, заставила сделать ее это как можно быстрее. Она открыла глаза и увидела перед собой фигуру Пабло, обнаженную по пояс.