– Придется разбираться, – сказал я доктору. – Причем не мне, а вам лично. У кого тут исключительные полномочия от адмирала Бибирева?

– Полномочия полномочиями, а без дурацкой карточки на аэродром союзники меня не пустили, – мстительно проворчал Гильгоф. – Тормозите, пошли выручать Лолиту!

– Вот! – провозгласил Крылов, едва нас завидев, и эпическим жестом указал на «Роммеля». – Мы битых полчаса говорим, что это наш корабль! Не верят!

– Помолчи. – Я посмотрел на Коленьку с осуждением. Формально он занимался откровенной уголовщиной – препятствовал офицеру ВВС Германии выполнять непосредственные служебные обязанности. На месте редкостно терпеливого господина майора я бы давно сдал скандалиста полевой жандармерии. Сигурд был при погонах и мог считаться лицом отчасти официальным, но Крылов-то куда полез? С каких пор статские валенки получили право спорить с людьми военными и при исполнении, я вас спрашиваю?

– Можно вас на минуточку? – Гильгоф нежно взял майора под локоток, лучезарно улыбнулся и отвел крайне недовольного офицера в сторону. Потом оба отправились на борт «Франца», скорее всего связываться по линии Планка с командованием на «Кронштадте».

Появились через десять минут – герр майор выглядел умиротворенно, Веня щебетал как соловей, извинялся и уверял, что инцидент исчерпан. Оцепление мигом сняли, «Тигры» отбыли к воротам базы – если танк вообще может выглядеть разочарованно, то у обоих хищных железных зверьков сейчас был именно такой вид.

– Визит нежданный, но необходимый. – Как только разошлись лепестки внешнего шлюза, Лолита спрыгнула вниз, не дожидаясь, пока «Роммель» выдвинет трап. – Рада всех видеть! Привет, Сигурд, как жизнь?

– Жизнь идет, спасибо.

– Отлично выглядите, капитан. – Прелестная дочка Удава, как и несколько месяцев назад, фамильярно чмокнула меня в щеку. – Загорели под гермесским солнышком, чуток поправились... Я, конечно, подняла переполох, не предполагала, что здесь настолько строго!

– Бланьяк – режимный объект, – напомнил я. – Познакомься, это Николай Крылов, работает вместе с доктором.

– Очень рада, – мимолетно кивнула Лолита, не обратив внимания на слишком уж откровенный взгляд Коленьки. Лола, как и всегда, выглядела даже не на пять, а на шесть баллов. – Если официальная часть закончена, давайте займемся делом. Доктор, события чрезвычайные, из-за ерунды я не стала бы вас беспокоить.

– Поднимемся на борт «Франца», зачем говорить на улице? – предложил Вениамин Борисович. – Вы... Вы что, нашли Чужаков?

– Хуже. Гораздо хуже! Вчера стало более или менее понятно, как пользоваться Дорогами, мы рискнули...

– И что?

– Обитаемая планета. Понимаете? Точнее... Она была обитаемой.

– Искусственных источников электромагнитного и микроволнового излучения не обнаружено, спутников и космических кораблей на орбите нет, – повествовала Лолита, кивая на монитор плазменного проектора – «Роммель» транслировал запись направленным лучом. – Мы вышли в космос, запустили систему навигации, ИР попытался определить координаты по рисунку созвездий и сигналам от известных нам пульсаров.

– Результаты? – напряженно спросил доктор.

– Есть результаты, не беспокойтесь... Это Восемнадцатая Скорпиона, номер в каталоге – HD-143233, расстояние до Солнечной системы – сорок шесть световых без какой-то мелочи. Звезда практически аналогична солнцу, тот же спектральный класс G2, светимость, масса, возраст – считайте, почти точная копия... Ясное дело, человек этот мир никогда не посещал и не мог посетить по вполне понятным причинам. Скажу больше, мы не обнаружили ни единой точки входа в радиусе десяти астроединиц. Возможно, каналы Лабиринта вообще не ведут к этой звезде – пришлось бы добираться на субсветовых судах!

– Давайте по порядку, – скомандовал Гильгоф. – Как вы там очутились?

– Дорога – это своеобразная точка входа в Лабиринт, – убежденно сказала Лолита. – Точнее, множество точек, находящихся вдоль одной оси. Не требуется никакого ускорения, спин-поля, защищенных кораблей – путешествуй себе пешочком из системы в систему! Технология переброски нам непонятна, для этого требуется море энергии, но где находятся ее источники – непонятно...

– Когда мы проезжали по Дороге в июне, никаких аномалий замечено не было, – встрял Крылов. – Обычные каменные плиты, Лес этот отвратительный...

– Плиты – отнюдь не каменные, – заявила Лола. – Мы провели анализ вещества. Кремний, силикаты, очень много металлов – вплоть до урана. Неизвестный до сих пор искусственный материал, крепче любой брони. Дорога тянется на девяносто два километра, точки входа предположительно располагаются через равный промежуток в восемьсот метров – зарегистрировано локальное снижение силы тяжести на четыре-пять процентов от нормы Гермеса. Мы проникли только в первую северную точку, и то случайно, с остальными придется работать дальше!

– Выходит, одна Дорога способна вывести сразу к ста пятнадцати мирам? – присвистнул доктор. – Восемь Дорог Гермеса, перемножаем... Это что же получается? Чужаки могут запросто посетить девятьсот двадцать звездных систем? И сразу возникает аллюзия на протяженность Дороги – девяносто два, девятьсот двадцать... Николай, а у вас теперь девятьсот двадцать хромосом! Ну знаете ли! Вызывает благоговейный ужас!

– Это уже не обычная Империя, это сверхгосударство, – выдавил я. – девять с хвостиком сотен миров! Человечество не сможет достичь ничего подобного и за тысячу лет!

– Спокойнее, господин капитан, – усмехнулась Лолита. – Я очень сомневаюсь, что хотя бы пять процентов этих систем населены. Скорее они лишь пригодны для существования углеродных организмов... Одни гипотезы, никаких подтвержденных данных! Ясно одно: как и в случае с вашими «дырами», надо придерживаться направления движения с севера на юг, вдобавок проход открывается ненадолго – несколько минут. Знали бы вы, как я перетрусила, когда стало ясно, что «Роммель» не может вернуться на Гермес с Восемнадцатой Скорпиона!

– Б-р-р! – помотал головой доктор. – Лола, успокойтесь и объясните внятно: если вы не могли пройти через Лабиринт Дороги обратно, то почему мы сейчас разговариваем?

– Во всей этой истории вопросов значительно больше, чем ответов. Вероятно, точки сингулярности на Дорогах активизируются в определенное время, в зависимости от положения звезды и вращения Гермеса вокруг оси. Что-то вроде часового механизма – стрелки указывают на нужное время, бой курантов, ворота открываются, затем новый круг...

– Глубокая метафора, – недовольно скривился Гильгоф. – Значит, в системе Скорпиона вы просто дождались, когда изменится гравитационное поле в точке выхода, и прорвались обратно на Гермес?

– Именно! А что еще прикажете делать? Это был единственно возможный и логичный вариант, «Роммель» запомнил местонахождение точки, и через одиннадцать часов коридор вновь открылся... Мы, кстати, ни в чем не были уверены! На полном серьезе обсуждали, как возвращаться в ближайшую обитаемую систему и кого съесть по дороге. Криогенных капсул-то на всех не хватит!

– Грубейшее нарушение элементарных правил техники безопасности, – заметил я. – Число гибернационных фуг должно соответствовать количеству членов экипажа. На Флоте получили бы втык от начальства...

На меня никто не обратил внимания. Веня продолжал расспросы:

– Хорошо, с проблемой точек сингулярности на Дорогах разберемся как-нибудь потом. Почему вы сказали, что планета была обитаема? Характеристики мира по стандартной шкале?

– Девять с половиной и выше, – выдохнула Лолита. – Просто невероятно, даже Гермес не набирает полных девяти баллов, а там... Сила тяготения, состав атмосферы, расстояние до солнца, температурный режим – все почти как на Земле. Зоны оледенения на полюсах пообширнее, однако это теперь неважно. Первое и главное: зафиксированы отчетливые следы деятельности разумных существ. Остатки крупных поселений, разработки полезных ископаемых, техника. Второе и не менее важное: крайне скудная биосфера, заметны последствия военной или экологической катастрофы глобальных масштабов. Размах исключительный. Да вот, сами посмотрите! «Франц», выведи на центральный дисплей запись А-09, замедли на тридцать процентов!