Глава 4

— Всем доброе утро. Я, эм… я Линк.

— Привет, Линк.

— Хорошо… вау, — брови Линкольна Хилла взлетели вверх, и нервный смешок сорвался с его губ. Он посмотрел на входную дверь, откашливаясь. — Так в этом вся суть? Я говорю вам свое имя, и затем отвечаете мне в унисон: «Привет, Линк»? Думал, что такое происходит только по телевидению, — он старался не опускать свой взгляд, чтобы не казаться уязвимым, но как только он это сделал, он наткнулся на свои потные руки, скользящие по краям деревянной кафедры, которые он сжимал так сильно, что его обручальное кольцо приподнялось над пальцем.

До него дошли несколько смешков от десяти людей, сидящих перед ним. Все они сидели на пластиковых стульях, которые были расставлены в форме круга. Возможно, эти смешки позволят ему передохнуть, так как его хватка на кафедре, казалось, усиливалась с каждой минутой, дрожь в голосе стала заметнее, а лоб начал потеть еще больше.

— Я уверен, вы знаете, что я появляюсь тут не часто, — он потер шею сзади, взгляд метался от одного лица к другому до тех пор, пока не остановился на ней.

Она.

Ее спутанные, грязные светлые волосы, ее глубокие морщины от улыбки и ее слишком загорелая, почти огрубевшая кожа помогли ему дышать глубже. Он сосредоточился на ней. Единственное лицо в этой комнате, которое может успокоить его быстрое сердцебиение.

— Вообще-то я никогда сюда прихожу. Поэтому смиритесь с моим присутствием, если я облажаюсь.

Послышалось больше хихиканья вместе с несколькими искренними улыбками.

Линк сглотнул, позволил себе оторвать от нее взгляд и пробежался им по нескольким художественным работам средней школы, которые висели на стенах маленькой художественной галереи в центре Тенистой Скалы. Слабый запах плесени заполнил его нос, когда его ноздри раздувались в такт с его колотящимся сердцем, которое начало биться с бешеной скоростью, как только он отвел взгляд от единственного человека в этой комнате, что успокаивал его.

— Я один год, шесть дней, пять часов и… — он проверил свои наручные часы, прежде чем снова уставиться вниз на кафедру, — три минуты трезв, — он сделал паузу, прежде чем снова посмотреть на часы. — Три минуты, шесть секунд.

На этот раз смех был более искренним. Был более настоящим. Без нотки жалости к новому парню, который нервничает.

— Я начал пить… — он опустил голову и поднял руки, опуская их вниз с таким грохотом, что некоторые люди в комнате немного подпрыгнули. Он сжимал ладонями края кафедры, пока не стало больно, поднимая на нее зеленые глаза.

Она улыбнулась с другой стороны комнаты, но ее глаза были печальными. Она выпрямилась, слегка ему кивая, заламывая руки, которые лежали на ее коленях.

Линк облизнул свои губы.

— Я начал пить… два месяца спустя, после того как моя жена исчезла. Если вспомнить, то, возможно, это был тот самый день, когда я понял, что она не… — его голос надломился, и он сделал паузу, чтобы сделать небольшой выдох. — Что она не вернется.

Он никогда не знал, что тишина могла быть такой мучительной. До тех пор, пока она не наступила, и, казалась, будто ударила его.

Он поднял взгляд и и снова встретился с ней глазами. Его глаза расширились, и он начал постукивать одной ногой, оскалив зубы.

Она выдохнула, и ее грудь опустилась. Она еще раз кивнула ему.

Его глаза начало покалывать. Ее образ становился размытым в его глазах.

— Не торопитесь…

Его яростный взгляд метнулся в сторону нового, тихо звучащего голоса. Он увидел пожилого мужчину с глубокими шрамами на коже, с зияющими дырами, где раньше были его передние зубы, и пару бледно карих глаз, которые видели слишком много.

Линк выдохнул.

— Она просила… — он сжал руки в кулаки. — Она умоляла меня просто бросить работу, после того как они мне отказали в отпуске. Она была так взбешена, поэтому я держался до последнего, чтобы что-то сказать. — «Я планировала это путешествие в течение месяцев», — он передразнил ее, понижая и смягчая свой голос, все еще вспоминая ее разъяренное лицо, словно это было вчера. — Мы поругались, — его взгляд стал мутным, когда он уставился куда-то вдаль, и моментально замолчал, представляя ее лицо. — Я наговорил… довольно ужасные вещи, — его затошнило, и он отошел от кафедры, держась за живот одной рукой. Он прикрыл рот другой рукой, не в состоянии понять, был ли яд, который поднимается вверх по его горлу, всхлипом или рвотой. Когда он старался проглотить все это, он понял, что это не имело значения. Этого в любом случае не произойдет.

Он не мог сделать этого.

— У тебя получится, детка.

Его взгляд снова вернулся к ней в тот момент, когда завибрировал его мобильный в заднем кармане. У него возникло неожиданно странное ощущение — практически обжигающее раздражение, которое заставило его вздрогнуть от шока, и облегчение одновременно. В спешке он почти сошел с трибуны, засунув руку в задний карман джинсов.

— Извините меня, — проворчал он, доставая телефон. Он посмотрел на дисплей и поднял телефон, чтобы все в комнате увидели, что он звонит. — Босс.

Еще больше кивков, еще больше улыбок, но Линк не был дураком. Их поддержка была направлена не на то, чтобы ему было комфортно. Крошечные детали самого худшего дня в его жизни, которые он рассказал им, заставили их жаждать еще больше пикантных подробностей.

На другом конце комнаты выражение ее лица исказилось. Она выпрямила ноги и скрестила их, тяжело вздохнув. Склонив голову, она подняла одну бровь и плотно скрестила руки на груди, усмехаясь, когда он поднес телефон к уху.

— Хилл, — ответил он, удерживая ее взгляд.

— Линк, ты никогда не поверишь в это, черт побери. Еще одного богатого болвана чуть не кастрировали. В этот раз в поместье Мастерсона.

Линк насторожился.

— Дерьмо. Еще один?

— Почти. Преступник скрылся, когда пришла подружка этого парня.

— Какие-нибудь улики?

— Пока ничего. Ты можешь выйти на работу пораньше? Я очень сильно занят на месте преступления и мне нужно, чтобы кто-нибудь опросил потерпевшего в больнице.

— Я справлюсь, — Линк положил трубку без единого слова и смущенно улыбнулся, обводя взглядом комнату, не зная, провожают ли его пронзительными взглядами, когда он поспешил к выходу. Вот тебе и спасительный звонок. — Должен идти.

Когда он пересекал комнату по направлению к входной двери, которая, казалось, сияла, словно ангел, заманивая его к вратам рая — или куда-нибудь, только не здесь. Он не мог не заметить сомнительные взгляды, направленные на него. Так как каждую неделю много людей приходят на данные собрания и уходят с них, он не мог винить их за их скептицизм. На самом деле, он должен был сократить свою историю из-за работы, но для них он был просто еще одним выздоравливающим алкоголиком, который слишком труслив, чтобы встретится со своими демонами. Слишком слабый, чтобы пройти через это.

Возможно, они были правы.

Он замедлился, чтобы остановиться по пути к двери, когда она вскочила со своего места. Разъяренный взгляд на ее лице доказывал, что она все еще не понимала, что она была всего лишь 145 см ростом и весила 40 кг. Она двинулась к нему, который был 195 см ростом и весом в 102 кг, без всякого страха. Как будто она была готова сломать ему шею, если он выйдет за дверь. Когда она подошла достаточно близко, то схватила его за бицепс, останавливая, смахивая свои грязные, блондинистые волосы с глаз.

— Ты поклялся, — зарычала она, ее голос был хриплый — сиплый, словно ее душили. Линк знал, что это было просто побочный эффект от безбашенных вечеринок. Ее карие глаза расширились, показывая воспаленные сосуды, которые, конечно, окрашивали белки ее глаз.

— Мам… — он поднял брови и прикоснулся к ее рукам тоже, намного нежнее, чем она к нему. Он легко обхватил верхнюю часть ее руки, и кончики пальцев доставали до его ладоней. — Мы ищем преступника, который ходит по городу и отрезает людям яйца, — его губы оставались неподвижными, но он чувствовал, что в его глазах искрится веселье.

— Ты не сможешь сорваться с этого крючка, скользкий ублюдок, — Грейс Хилл слегка ослабила хватку на его руках. — Ты не сможешь избежать этого. Ни за что, черт возьми.

— На следующей неделе, — Линк наклонился и поцеловал ее в лоб. — Я обещаю.

Она плотно скрестила руки, борясь с лукавой улыбкой, когда он нежно оттолкнул ее в сторону, чтобы добраться до двери.

Он оглянулся через плечо, когда выходил.

Грейс подошла на цыпочках, не готовая смотреть, как он покидает комнату без нее.

— Горжусь тобой.

Линк подмигнул ей, прежде чем повернуть, исчезая за углом и из виду.

Но не раньше, чем он услышал беспокойный вздох, сорвавшийся с ее губ.

***

— Я слышала, Скарлетт застукала его с Ведой за месяц до свадьбы…

— Я слышала, что они делали это втроем, и Гейдж решил остаться с Ведой вместо Скарлетт…

— Я слышала, что была драка, и Скарлетт лишилась огромного клочка волос…

На следующее утро, прекрасно слыша тихие перешептывания коллег в больничной столовой, Веда старалась успокоить свои дрожащие руки. Она посмотрела на свои накрашенные ногти, задумываясь, когда лак начнет откалываться.

Перешептывания, окружающие ее, были словно крики. Она слышала их все одновременно, словно это был взрыв бомбы. Конечно, сплетники хотели этого. Хотели, чтобы она знала, что они думают о ней.

Разлучница.

Распутная женщина.

Охотница за деньгами.

Веда была бы не прочь сказать им, что они еще могу добавить и маньячку-кастратора к этому списку, только чтобы дать им еще больше интересной информации для сплетен, но она даже не хотела заморачиватся.

Ее единственной целью было пережить этот день без наручников на запястьях и остаться в своем уме. Она, казалось, не возлагала на это больших надежд, и многие скажут, что последнее она потеряла много лет назад. Поэтому она засунула вишневый леденец между поджатых губ с такой яростью, что начала беспокоиться, что может протолкнуть его сильно далеко в глотку и подавиться им. Даже сладкий вкус не приносил ей утешения, и она, нахмурившись, посмотрела на свои ногти с животным принтом, чтобы дистанцироваться от этих голосов. В ее животе все перевернулось, когда она вспомнила свою глупую ошибку с Конгом.