– Клянусь тебе!

– Поздно все возвращать.

– Я не собираюсь возвращать. У меня тоже семья…

– Инга писала, что нету.

– Господи, прошло столько!.. У меня теперь все есть.

– Есть дети?

– Нет, детей нету. Валя, ты же знаешь, я смогу выдержать – я ничего не скажу ей. Я ничего не испорчу. Но ты же должна понять, я не могу… не посмотреть хотя бы. Иначе я просто объявлюсь – скажу ей.– Голос мужчины окреп, он – из беспомощной позы своей (прислоненный к столбу) – вдруг посмотрел зло и решительно,– Неужели ты этого хочешь?

– Хорошо,– сказала женщина.– Хорошо. Я тебе верю, Я тебе всегда верила. Когда ты вернулся?

– В пятьдесят четвертом. Валя, я выдержу эту комедию. Дай, если есть в доме, стакан водки.

– Ты пьешь?

– Нет… Но сил может не хватить. Нет, ты не бойся! – испугался он сам. – Просто так легче. Сил хватит, надо только поддержать. Господи, я счастлив!

– Заходи в дом.

Вошли в дом.

– А где дети?

– В пионерлагере. Они уже в шестом классе. Близнецы, мальчик и девочка.

– Близнецы? Славно.

– У тебя действительно есть семья?

– Нет. То есть была… не получилось.

– Ты работаешь на старом месте?

– Нет, я теперь фотограф.

– фотограф?!

– Художник-фотограф. Не так плохо, как может показаться. Впрочем, не знаю. Не надо об этом. Ты хорошо живешь?

Женщина так посмотрела на мужчину… словно ей неловко было сказать, что она живет хорошо, словно ей надо извиняться за это,

– Хорошо, Игорь. Он очень хороший…

– Ну, и слава богу! Я рад.

– Мне сказали тогда…

– Не надо! – велел мужчина,– Неужели ты можешь подумать, что я стану тебя упрекать или обвинять? Не надо об этом, Я рад за тебя, правду говорю.

– Он очень хороший, увидишь. Он к Ольге…

– Я рад за тебя!!!

– Ты пьешь, Игорь,-утвердительно, с сожалением сказала женщина,

– Иногда, Ольга по какой специальности?

– … филолог. Она, по-моему… не знаю, конечно, но, по-моему, она очень талантлива.

Очень!

– Я рад,– еще сказал мужчина. Но вяло как-то сказал. Он как-то устал вдруг.

– Соберись, Игорь.

– Все будет в порядке. Не бойся.

– Может быть, ты пока побреешься? У тебя есть чем?

– Есть, конечно! – Мужчина, вроде опять повеселел.– Это ты верно. Розетка есть?

– Вот.

Мужчина раскрыл чемодан, наладил электробритву и только стал бриться…

Пришел Синкин. Упитанный, радушный, очень подвижный, несколько шумный.

Представились друг другу. Приезжий объяснил, что он зашел к председателю сельсовета, и тот…

– И правильно сделал, что послал ко мне! – громко похвалил Синкин.Вы не рыбак?

– При случае и при хорошем клеве.

– Случай я вам обеспечу. Хороший клев – не знаю. Мало рыбешки стало, мало. На больших реках – там на загрязнения жалуются, у нас плотины все перепутали…

– У вас – плотины? Откуда?

– Да не у нас – внизу. Но образовались же целые моря!.. и она, милая, подалась от нас на новые, так сказать, земли. Залиты же тысячи гектаров, там ей корма на десять лет невпроворот.

– Тоже проблема: почему рыба из малых рек уходит в новые большие водоемы?

– Проблема! А как вы думаете?.. Еще какая. У нас тут были целые рыболовецкие артели – крышка. Распускать. А у людей – образ жизни сложился, профессия…

– Назовите это: рыба уходит на новостройки и дело с концом.

Мужчины посмеялись.

– Мама, что-нибудь насчет обеда слышно?

– Обед готов. Садитесь.

– Вы здесь хорошо отдохнете, не пожалеете,– говорил Синкин, усаживаясь за стол и приветливо глядя на гостя.– Я сам не очень уважаю всякие эти курорты, приходится – из-за супруги вон.

– Из-за детей,– уточнила супруга.

– Из-за детей, да. Мама, у нас есть чего-нибудь выпить?

– Тебе не нужно больше идти?

– Нужно, но – ехать. И далеко. Пока доеду, из меня вся эта, так сказать, дурь выйдет. Давай! Не возражаете?

– Нет.

– Давай, мать! Нет, отдохнете здесь славно, ручаюсь. У нас хорошо.

– Не ручайся, Коля, человеку, может, не понравится.

– Понравится!

– Вы здешний? – спросил приезжий хозяина.

– Здешний. Не из этого села, правда, но здесь – из этих краев. А где Ольга?

– На реке.

– Что же она – к обеду-то?

– А то ты не знаешь Ольгу! Набрала с собой кучу книг… Да придет, куда она денется.

– Старшая,– пояснил хозяин.– Грызет гранит науки. Уважаю теперешнюю молодежь, честное слово. Ваше здоровье!

– Спасибо.

– Мы ведь как учились?.. Кхах! Мамочка, у тебя где-то груздочки были.

– Ты же не любишь в маринаде.

– Я – нет, а вот Игорь Александрович попробует. Местного, так сказать, производства. Попробуйте. Головой понимаю, что это, должно быть, вкусно, а – что сделаешь? – не принимает душа маринад. В деревне вырос – давай все соленое. Подай, мама.

– Так что там – про молодежь?

– Молодежь? Да… Вот ругают их-такие-сякие, нехорошие, а мне они нравятся, честное слово. Знают много. Ведь мы как учились?.. У вас высшее?

– Высшее.

– Ну, примерно в те же годы учились, знаете, как это было: тоже – давай! давай! Двигатель внутреннего сгорания?-изучай быстрей и не прыгай больше. Пока хватит – некогда. Теперешние – это совсем другое дело. Я чувствую: старшей со мной скучно. Я, например, не знаю, что такое импрессионизм, и она, чувствую, смотрит сквозь меня…

– Выдумываешь, Николай,– встряла женщина.– У тебя – одно, у ней – другое. Заговори с ней о своих комбайнах, ей тоже скучно станет.

– Да нет, она-то как раз… Она вот тут на днях мне хоро-о-шую лекцию закатила. Просто хорошую! Про нашего брата, инженерию… Вы знаете такого – Гарина-Михайловского? Слышали?

– Слышал.

– Вот, а я, на беду свою, не слышал. Ну, и влетело. Он что, действительно, и мосты строил, и книги писал?

– Да вы небось читали, забыли только…

– Нет, она называла его книги – не читал. Вы художник?

– Что-то вроде этого. Сюда, правда, приехал пописать. Тире – отдохнуть. Мне у вас очень понравилось.

– У нас хорошо!

– У нас тоже хорошо, но у вас еще лучше.

– Вы откуда?

– Из Н-ска.

– Я там, кстати, учился.

– Нет, у вас просто здорово!

Женщина с тревогой посмотрела на гостя. Но тот как будто даже протрезвел. И на лице у него опять появилось ироническое выражение, и улыбка все чаще вспыхивала на лице – добрая, ясная.