Кота мы тут же выгнали, а сами стали осматривать пещеру. Мы очень обрадовались, что у нас есть своя пещера. Мы реши-ли это держать в тайне и никому, кроме Тимкиного брата, о ней не рассказывать.

Кота мы решили больше не пускать, а в самой пещере устроить что-то вроде военного лагеря. Это мы решили сделать позже, а пока мы хотели перенести в пещеру все наше рыбацкое имуще-ство и хранить его здесь. Это как-то интереснее.

Мы тщательно обследовали пещеру, и дошли до ее самого дальнего угла. Тимка шел впереди и вдруг испуганно вскрикнул, я подскочил к нему и неожиданно почувствовал, как мои ноги погрузились в какую-то холодную жидкость.

Я посветил под ноги фонариком и увидел, что мы с Тимкой по колено стоим в небольшом озерке черной жидкости. Озеро уходило и терялось под скалой. Тимка обмакнул в эту жидкость руку и, обнюхав ее, сказал, что это нефть.

- __ Самородная нефть! - с волнением в голосе сказал Тимка.

Я сразу понял, что Тимка не ошибается: его родители - геологи, и он в таких делах разбирается хорошо.

Мм вылезли из пещеры и, усевшись перед домом, стали оттирать ноги керосином. Тимка в это время рассказывал, что можно получить из нефти. По его словам, из нефти можно по-лучить все, начиная от авиационного бензина и кончая пласт-массами и горючим для ракет.

Мы страшно радовались, что открыли месторождение нефти и думали, как удивятся все в школе, когда узнают об этом.

Мы сказали, что когда здесь откроют большой промысел...

И вдруг мы переглянулись. Замолчали и переглянулись. Я как-то вдруг представил себе, что произойдет, когда здесь установят вышки и построят резервуары. Будет то же, что и на других промыслах, - везде будут течь ручейки нефти, повсюду пойдут трубы, придут какие-то чужие люди, и от нашей дачи ничего не останется.

Мне вдруг стало так грустно, когда я все это представил, что я чуть не заплакал. Очень уж стало всего этого жалко. Жалко нашей самой лучшей в селении дачи. Я подумал, что если засыпать отверстие в эту проклятую пещеру, то никто никогда не узнает, что на нашей даче есть нефть, и сказал об этом Тимке.

Тимка очень обрадовался и сказал, что так и сделаем.

-И в конце концов, - добавил Тимка, - нефти в Азербай-джане много, и совсем те обязательно добывать ее у нас на даче.

А потом мы вспомнили, с каким трудом добывают нефть. Даже в море строят промыслы и с опасностью для жизни выка-чивают со дна нефть. Даже в старые скважины, которые давным-давно перестали давать нефть, закачивают воду, чтобы только добыть еще сколько-нибудь. Вот и Тимкины родители уехали за тридевять земель, чтобы найти нефть.

Мы обо всем этом подумали, но дачу все равно было жалко. Так мы ни на чем и не порешили.

Вечером приехал папа. Он спросил, чем это мы озабочены, и сказал, что утром в воскресенье мы пойдем охотиться на лису, и он даст нам по разу выстрелить.

Мы спросили у папы, что будет, если у нас отберут эту дачу, Дадут ли нам взамен другую. Папа сказал, что, насколько ему известно, все дачи под Баку уже распределены и больше сво-бодных дач нет. Потом он посмотрел на нас и спросил, почему

то у нас должны отобрать дачу.

И тут мы ему все рассказали. Мы кончили рассказывать, а папа смотрел на нас и молчал.

Мы сказали ему, что очень хотим, чтобы он нам посоветовал, 'что делать. Папа сказал, что он ничего посоветовать нам не может, а хочет узнать, что думаем делать мы сами. И он опять, замолчал и только внимательно смотрел на нас: то на меня, то на Тимку.

Мы с Тимкой стали думать. "Все-таки, - подумали мы, - нефть важнее, чем наша дача, и лучше ее отдать людям". Мы так решили, но всё-таки дачу было очень жалко. Мы спросили у папы, куда сообщают, когда находят "нефть.

И тут мы увидели, как обрадовался папа. Он нас обнял обоих, сказал, что все пустяки: и дача, и нефть, а самое главное, чтобы мы выросли порядочными людьми. Он сказал, что это самое-самое главное. Он говорил еще какие-то непонятные вещи, а потом дал нам адрес, куда обратиться.

Мы попросили папу поехать туда с нами, но он отказался. Он сказал, что не имеет права этого делать, так как нефть открыл не он, а мы. Он сказал, что даст только записку, потому что мы маленькие и нам могут не поверить.

Папа отвез нас в город и объяснил нам, куда пойти. Это учреждение называется "Азнефть".

По дороге мы решили зайти в институт, куда Тимкин брат сдавал экзамены. Тимкин брат страшно волновался, ожидая своей очереди на экзамен. Поэтому он нас слушал очень невни-мательно, но сказал, что мы молодцы и что он поступил бы точно так же. Правда, на прощание он нам все же сказал, что боялся, как бы и теперь не получилось чего-нибудь, как тогда с черепахой. Но это он по старой вредной привычке.

Мы приехали в "Азнефть" на троллейбусе, и спросили  у швейцара, кто здесь самый главный по нефтяным делам. Он сказал, что надо подняться на третий этаж, и назвал нам в мер комнаты.

В приемной, у кабинета этого главного начальника, сидела секретарша. Она спросила, что надо, и сказала, что сегодня не-приемный день.

Мы сказали, что мы не на прием, а по делу государственной важности. Нас так папа научил.

Тогда она пожала плечами и прошла в кабинет, а потом вышла и пригласила нас зайти.

Я никогда раньше не видел такого огромного кабинета. Он раз в десять больше, чем кабинет директора нашей школы. И в таком кабинете сидел всего один человек! Он нас усадил за стол и спросил, зачем мы пришли. Мы рассказывали, а он нас слушал.

  Потом он позвал секретаршу и сказал, чтобы она принесла чаю и чего-нибудь вкусного.

Секретарша нам уже улыбалась и говорила совсем не таким голосом, как раньше в приемной, - даже противно стало. Чай пить мы не стали, потому что и так жарко. Взрослые говорят, что от чая в жару становится прохладнее, но, по-моему, прохладно становится только взрослым, а я, наоборот, всегда от чая потею.

Мы сидели и беседовали с самым главным по нефти, и окалось что он тоже любит рыбу ловить.

На прощание он нам пожал руку и сказал, что, пока есть у нас такие ребята, как мы, все будет в порядке. Адрес дачи он записал и сказал, что завтра же пришлет туда нефтяников.

Утром к нам на дачу приехали два человека - это были инженеры-нефтяники. Они долго возились в нашей пещере и здорово перемазались там.

Они нам сказали, что это не месторождение, а совсем другое. Оказывается, недалеко от нашей дачи под землей проходит неф-тепровод, и он лопнул, и вот оттуда появилась на нашей даче нефть. Они сказали, что уже целых два месяца все только и ищут, где лопнул этот- нефтепровод, но никто не мог найти, и из-за этого пропадало много нефти. Они сказали, что мы мо-лодцы и что мы им здорово помогли.

Бабушка угощала их жареной рыбой и виноградом и тоже хвалила нас, а это с бабушкой случается очень редко, чтобы она нас хвалила.             .

На следующий день приехали рабочие и починили нефтепро-вод, а потом приехал Тимкин старший брат и целый день нас дразнил.

Он сказал, что ему даже смешно, какие мы фантазеры - вообразили, что нашли нефть. Он сказал, что люди кончают институт и только потом в состоянии это делать. Еще он сказал, что вот он, Тимкин брат, кончит институт и откроет самое ог-ромное месторождение.

Мы слушали его, и нам совершенно не было завидно - очень уж у нас было хорошее настроение. Даже непонятно отчего.

Сегодня мы идем охотиться на лису. Может быть, мы ее и не убьем, но по разу с Тимкой из ружья выстрелим. Это точ-но - папа обещал!

А сейчас мы заняты тем, что кормим нашего кота. И пусть он бывший ворюга и не хочет ловить мышей, но в общем это очень хороший наш домашний кот.