– Ну, и как же это все взаимосвязано? Вот сидим мы с вами. А вон в небе летит чайка. Разве мы связаны с ней? Вы можете повлиять на нее, можете, например, заставить ее сесть вам на руку?

– Нет, – ответил психолог, явно обижаясь на то, что я не желаю его понять. – Конечно не могу. Но это вовсе не значит, что мы с ней никак не связаны.

Он замолчал и стал хмуро наблюдать за удаляющейся птицей. Внезапно она сменила траекторию движения и, снижаясь, полетела прямо к нам! Хлопая крыльями, она пролетела между нашими головами и вновь ринулась вверх.

Это был единственный в моей жизни случай, когда я видел чудо. Самое смешное, что и сам психолог был ошарашен не меньше моего.

Позднее, когда мировоззрение мое действительно изменилось, и я и впрямь уверовал в Гармонию, я часто вспоминал его. И каждый раз, приезжая в Петербург, я все собираюсь позвонить ему, телефон у меня есть… Но почему-то не звоню. Наверное, боюсь разрушить чудо.

Москвич Олег Пуля был издателем, работником издательства «Аргус». Люди, шутя, говорили: «Олег, ты слышал, в Питере появился издатель по фамилии Штык? Так он – молодец…»

Олег первым расчухал, что книга «Остров Русь» – золотая жила и заключил с нами договор. По нынешним временам – грабительский, а по тем, когда ни Лукьяненко, ни меня никто особенно не знал и печатать не стремился – вполне приемлемый.

Сам Олег довольно приятный, но странный человек. Его квартира состояла тогда из одной огромной комнаты-зала (он убрал в ней все стены-переборки) и кухни. «Зал» был завален самым разнообразным хламом, но, в основном, книгами, которые стопками лежали на полу, на столе и на половине дивана (на второй половине Олег спал). Зато в углу стоял, закутанный в полиэтилен программируемый супер-пылесос (!) чуть ли не с дистанционным управлением. Полная крутизна.

Квартира эта, находящаяся в Мытищах на станции «Перловка», которую мы, конечно же, называли «Пёрловка», была оснащена дверью, похожей на дверь сейфа с безумной надежности замком… А вместо звонка из стены торчало два проводка, и чтобы позвонить, нужно было их замкнуть…

Олег жил один. Хотя и был женат. Жена жила с мамой. Нам он рассказывал, что он очень любит ее, показывал фотографии, спрашивал: «Правда, красавица?!» Потом объяснял: «Она считает, что я полный болван, занимаюсь не тем, чем надо, и жить со мной не хочет».

В связи с этим Олег искал жене замену. Делал он это следующим образом. Давал объявление в газете: «Молодой (34) обеспеченный мужчина б/п (это означает «без вредных привычек») ищет спутницу жизни. Фото прилагать обязательно. А/я такой-то».

На его абонентский ящик сыпались письма. Он просматривал их, выбирал фото поинтереснее, звонил, встречался, дарил цветы, вез к себе в Пёрловку… Убедившись за ночь, что кандидатка не годится его жене и в подметки, он признавался ей в том, что несвободен, и объяснял ситуацию. И он не лицемерил, он был искренен и искренне страдал… Однако история моя совсем не о том.

Однажды мы с Сергеем, оказавшись в Москве проездом с какого-то конвента (он в Алма-Ату, я – в Томск), отправились к Олегу обмыть наш договор. Пили какие-то вина, ели пельмени с различными соусами, которые Олег чуть ли не коллекционировал, во всяком случае, был большим их знатоком и любителем. Стояло лето, было жарко, и в какой-то момент я захотел выйти на улицу подышать.

Вышел. Возле дома у Олега раскинулся летний рынок. И тут я вижу – что за диво?! – через рынок стройными колоннами движутся сотни юных привлекательных девушек! Позднее я узнал, что в Перловке находится общежитие пищевого технологического института. И я оказался на улице как раз в момент прибытия на станцию электрички, в которой студентки возвращались с занятий.

Зрелище было столь величественным и заманчивым, что я приложил к глазам руку, так как в них лезло солнце. Я чувствовал себя главой девичьего государства на трибуне демонстрации. Внезапно я почувствовал, что кто-то подхватил меня под руки. Огляделся. С лева и с права от меня стояли и крепко держали меня два огромных детины с откровенно бандитскими рожами.

– В чем дело? – испугался я.

– Ты чего это на наших девок пялишься? – отозвался один из них.

– Извините ребята, я не знал, что они ваши.

– Базар наш, значит и девки наши, – резонно объяснил мне второй.

– Понял, – согласился я. – Я тогда пойду?

– Ага, – усмехнулся бандит. – Пойдешь. Только с нами.

И они куда-то повели меня.

– Ребята, – испугался я, – а вы меня будете убивать или грабить?

– А у тебя есть, что взять? – обрадовались они.

– Не-ет, – заверил я, хотя в кармане у меня и лежало пятьсот баксов.

– А ты кто, вообще, такой?

– Писатель.

– Писатель?! – Изумились они. – Чем докажешь?

Надо же, именно для этой поездки на фестиваль я сделал себе несколько визиток.

– Стойте, сейчас покажу.

Я достал визитки. Они прочли: «Писатель-фантаст».

– Класс! – еще сильнее обрадовались они. – С писателем мы еще не пили! Тем более, с фантастом.

Они завели меня в один из рыночных ларьков. К тому моменту я уже понял, что они – рэкетиры из банды, которая является «крышей» этого рынка. Перепуганный хозяин ларька быстро накрыл на стол, выставив водку, свежие овощи и шашлыки.

– Ребята, меня друзья ждут, – пытался отвертеться я.

– Скажи спасибо, что живой, – отвечали «ребята». – Расскажи лучше что-нибудь, раз писатель.

Я рассказал им пару анекдотов, от которых они чуть не умерли.

Выпили.

Еще анекдот.

Выпили.

Еще, еще…

Минут через двадцать, рассказав с десяток анекдотов и всосав с перепугу почти флакон водки (а ведь я и до того был слегка пьян), я взмолился:

– Меня друзья ждут, отпустите!

И меня отпустили. Сказали, что им понравилось пить с писателем.

Я добрался до квартиры Пули. Хотел позвонить, но меня шарахнуло током. Рассердившись, я стал бить в дверь сейфа ногой. Сейф открылся, и я упал в него. Больше я ничего не помню.

Сергей и Олег решили, что я вышел на улицу, купил бутылку водки и жадно, из горлышка, в одиночку выпил ее. Мудила. А как еще можно было объяснить то, что из квартиры я вышел почти трезвым, а вернулся через двадцать минут – никакущий?

Проснувшись утром, я почти ничего не помнил и был уверен, что меня ограбили. Проверил. Деньги были на месте. Все-таки народ наш литературу уважает.

Примерно в это время я познакомился с Танькой. Она здорово меня выручила, ведь после Эльки я все еще был в полудепрессивном состоянии и не знал, куда себя девать.

Было лето. Меня, как бывшего редактора городской газеты, а ныне писателя, пригласили выступить на вечере северского клуба «Зеркало». Я пел песни. Мне было одиноко. Я осматривался. И увидел довольно симпатичное молодое женское лицо. После выступления я вышел покурить на крылечко. Девушка стояла там же и курила. Я, не долго думая, предложил: «Давайте, возьмем шампанского и поедем ко мне». «Давайте, – не стала ломаться девушка. – Только мне нужно за пропуском домой зайти, а то обратно не попаду». (Северск – закрытый город.)

Заехали за пропуском. Поймали тачку. Примчались ко мне. Пили и трахались. Она рассказала, что у нее сложности с любимым.

Рано утром, часов в восемь, мы вышли на улицу. Я купил ей букет цветов. Мы решили прогуляться пешком. Не прошли и квартала, как рядом с нами остановилась машина, открылась дверца. Таня охнула и подошла. Она перекинулась парой слов с сидящим за рулем. Машина уехала. Таня вернулась ко мне:

– Это был мой любимый. Я не знаю, как он тут оказался… Теперь между нами все кончено.

… Недели через две я вновь оказался в Северске и решил зайти к ней, хотя ни о чем таком мы не договаривались. Просто я запомнил, куда мы ездили за пропуском. Звоню. Открыла Таня, одетая в спортивный костюм. Сказала обрадованно, но сдержанно: