– Я не могу.

– Почему?

– Потому что знаю, что любой цветок умрет и станет кактусом или алоэ. И мое кладбище будет расти…

– У всех так. Просто другие не строят оранжерей!

– У меня не оранжерея, всего лишь теплица…

– Все равно. Остальные не превращают свои кладбища в теплицы. Остальные оставляют на кладбищах цветы, ставшие кактусами, и больше никогда туда не возвращаются. Просто отправляются на вокзал, чтобы купить билет и найти новый цветок.

– Но не у всех есть деньги на все новые и новые билеты. Как же поступают они? Неужели живут без цветка?

– Многие привозят свой цветок, а когда тот становится кактусом или алоэ, делают вид, что ничего не произошло.

– То есть живут с мертвым цветком?!

– Да, почему бы и нет? Ведь ты сам сказал – не у всех есть деньги на все новые и новые билеты. Но главная причина не в этом. Просто рано или поздно кладбища у большинства становятся такими большими, что там не остается места для новых кактусов, и приходится заставлять ими свой собственный дом.

– И после этого ты удивляешься, почему я не хочу ехать за новым цветком?! Ведь он все равно умрет. Все цветы умирают… И мне останется либо вести его на кладбище, либо делать вид, что ничего не произошло. Но я хочу быть рядом с живым цветком!…

– Тогда ты должен сделать так, чтобы он не умирал.

– Да, но как? Мы все заботимся о своих цветах. Укрываем листьями, удобряем навозом… Почему же они все равно умирают, превращаясь в серо-зеленых и колючих? Почему исчезают яркие чистые краски? Почему нежные лепестки становятся иголками?…

– Наверное, навоза и листвы недостаточно.

– Но что еще нужно?!

– Быть может, воды?…

И я застыл, а на моих губах застыл следующий вопрос. В нем больше не было необходимости, потому что я вдруг понял!

Да, цветок умирает без воды!

Я отошел от зеркала и сел в глубине комнаты.

– Что же это за вода?

Я хотел вернуться к зеркалу, чтобы спросить, но тут же понял сам. Теплое и горячее, что иногда появляется в сердце, – это и есть вода, которой не хватает цветам.

Я привычно вынул сердце из груди и заглянул внутрь. На донышке блестели несколько капель, что всегда оставались после возвращения из теплицы.

– Этого мало, – сказал я себе. – Для того чтобы питать цветок, сердце должно быть полным.

И я стал вспоминать о розе и ландыше. А потом о кактусе и алоэ. Иногда я смеялся, и часть смеха уносилась прочь легким ветерком, а часть превращалась в капли. Иногда я плакал. И часть слез высыхали на ветру, а часть падала в сердце. И вскоре там плескалось маленькое озеро. Прозрачное и чистое.

Радость и печаль, грусть и счастье, надежда и верность, сладость и преданность… Вскоре сердце было полно, и я с удивлением и восторгом смотрел на переливающуюся, словно новый алмаз, воду.

– Да, теперь все будет по-другому! – сказал я и осторожно поместил сердце обратно в грудь. Потом собрался. Набил карманы листвой, заполнил чемоданы навозом и поехал на вокзал.

Нетерпеливо отстоял длинную очередь. Вот и стекло. Кассир видит меня, но ничего не спрашивает. Ждет, что я уйду. Но я стою и смотрю.

– Вам билет? – наконец спросила она.

– Да.

– Куда? – Кассирша удивилась лишь на мгновение, а потом повернулась к клавиатуре, готовая отщелкать все, что попросят.

– К морю, где всегда светит солнце, где глубокие небеса и бескрайние поляны с прекрасными цветами… – Я протянул немного зеленой листвы и получил билет.

Вскоре я сидел в вагоне и смотрел, как убегают назад деревья родного леса.

В поезде были такие же, как я. Все они ехали за цветами. Кто-то вез большие чемоданы, а кто-то небольшие рюкзаки. У кого-то карманы оттопыривались от листвы, а кто-то считал каждый листик… Но все надеялись найти свой цветок, который никогда не умрет.

– Привет! – сказал я спутникам по купе. – Я еду на море, чтобы найти свой цветок.

– Мы тоже!

– Как хорошо, что нам по пути…

– Конечно, ведь мы в одном поезде…

– А вы везете с собой воду? – решил спросить я.

– Что? – не поняли спутники. – У нас есть листва и навоз… Что еще?

– Ну, чтобы цветок не умер, его надо не только удобрять и укрывать, но и поливать, – сказал я.

– Глупости, – откликнулся спутник с верхней полки. – Каких только теорий на этот счет не выдумано, а цветы все равно умирают…

– Да, но… – я хотел было возразить, но вдруг почувствовал что-то внутри. Я замолчал и погрузился в себя. Да, что-то происходило в сердце. Надо было разобраться, но мне не хотелось вынимать его при посторонних. И я долго сидел, надеясь, что все пройдет. Но потом не выдержал и вышел в коридор, плотно закрыв за собой дверь купе. Посмотрел направо, потом налево. Светлый чистый коридор. Под ногами ковровая дорожка, а за окном деревья и поля… Хорошо и красиво.

– Что ж тебе неймется? – с досадой спросил я внутрь и еще раз огляделся, убеждаясь, что в коридоре никого нет. Пассажиры сидели по своим купе и мечтали о цветах. Тогда я осторожно вынул сердце и заглянул…

Оно наполовину высохло…

Вот в чем дело! Да, сердце всегда начинает болеть, когда сохнет. Только вот почему вода уходит?…

Я смотрел на озеро, которое с каждой минутой мелело все быстрее. Чем дальше уносил поезд от родного дома, тем меньше в сердце оставалось влаги. «Почему так?» – подумал я, с тоской наблюдая, как сердце почти опустело.

Я вернулся в купе и спросил:

– Как остановить поезд?

– Зачем? – хором удивились мои спутники.

– У меня больше нет воды для цветка, поэтому я хочу вернуться домой.

– Что за ерунда! – закричали они. – У тебя, мы видим, полные карманы зелени, у тебя полные чемоданы самого лучшего навоза! Все цветы будут твоими!…

– Мне не нужны чьи-то цветы. Мне нужен мой цветок, – сказал я.

– И ты найдешь его! – уверенно сказал молодой спутник с нижней полки.

– Мне не нужен цветок, который умрет, – сказал я. – Как остановить поезд?

– Послушай… – сказал пожилой спутник с верхней полки. Он так разволновался, что даже спустился вниз. – Все цветы умирают. Это закон. Поверь моему опыту…

– У вас, наверное, большое кладбище? – спросил я.

– Не то слово! – почему-то с гордостью усмехнулся он, не заметив моего сарказма. – Так что я знаю, о чем говорю! Так вот, послушай. Все цветы умирают, и с этим надо смириться. Я понимаю, тяжело. Особенно, пока мы молоды. Но теперь я знаю, как это сделать без особой боли. Думаю, я последний раз еду за цветком, потому что благодаря опыту и мудрости, что скопились за все эти годы, я кое-что понял. И я готов поделиться своим открытием с тобой…