Составив тарелки на поднос, Трейси отослала Санни наверх раздеваться, а сама понесла поднос в гостиную. Может, это нелепо, но ее почему-то беспокоила необычайная легкость, с которой Кайл нашел общий язык с Санни, она не ожидала, что он умеет разговаривать с детьми. Пожалуй, Трейси не удивилась бы, если бы Кайл держался с Санни холодно и отчужденно, как с большинством взрослых, но в общении с девочкой его ледяная суровость растаяла, он стал теплым, раскованным. Таким он был еще опаснее.

За время ее отсутствия Кайл снял пиджак и ослабил узел галстука. Войдя в комнату, Трейси застала его непринужденно развалившимся в кресле перед камином. На его лице плясали отблески пламени. От одного взгляда на него Трейси словно пронзил разряд тока.

– Как хорошо посидеть у настоящего огня. Глубокий голос стал как будто ниже и сочнее, но выражение глаз оставалось непроницаемым. Трейси напряженно кивнула, глядя, как Кайл выпрямляется в кресле. Ее взгляд против воли заскользил по его гибкому мускулистому телу, и она ощутила нарастающую панику.

– Прежние владельцы не признавали электрических каминов, – затараторила она, чтобы скрыть свое состояние, – и мы не стали ничего переделывать. В коттедже проведено центральное отопление, так что в камине особой необходимости нет, но зимними вечерами очень уютно посидеть у огня…

Трейси сознавала, что говорит слишком быстро и слишком много. Но она была так смущена, что ей оставалось только удивляться: как она вообще умудряется сохранять способность говорить.

От нее пахло яблоками, цветами магнолии и детским шампунем. Тело Кайла немедленно отреагировало на ее близость, в нем проснулся примитивный мужской голод, не имеющий никакого отношения к еде. Тщательно следя за своим голосом и стараясь говорить как можно непринужденнее, он заметил:

– Выглядит аппетитно. Спасибо.

– Это самое малое, что я могу сделать.

Вообще-то это было не совсем то, что Трейси хотела сказать, и реакция Кайла подтвердила, что он вложил в ее вежливую фразу иной смысл: его брови поползли верх, губы изогнулись в многозначительной усмешке. Трейси снова поспешила удрать из комнаты.

Час от часу не легче! – думала она. Закрыв за собой дверь, Трейси бессильно прислонилась к ней, злясь на собственную неловкость. Похоже, что бы она ни сделала, становится только хуже. Санни тоже не улучшила ее настроение.

– Кайл мне нравится, – уверенно заявила Санни, когда мать мыла ей голову, а Трейси знала, что уж если ее дочь что решила, ее трудно заставить передумать.

– Детка, ты должна называть его не Кайлом, а мистером Бедфордом.

Санни наморщила носик.

– Почему?

– Потому… потому что он мой начальник, невежливо звать его просто по имени.

– Тогда мне нравится мистер Бедфорд. – Девочка развернулась, чтобы заглянуть в глаза матери. – А тебе, мама? Тебе он нравится?

– Конечно, детка, – быстро ответила Трейси. – Вылезай из ванны, пора вытираться и одеваться. Какую тебе принести пижаму, в цветочек или с мишками?

Отвлекающий маневр сработал, выбор пижамы – дело важное, Санни всерьез задумалась.

– В цветочек, – решила она, наконец.

В пижаме из бежевой фланели в голубой цветочек и голубых шлепанцах Санни была совсем уж похожа на ангелочка. Они спустились вниз, чтобы пожелать Кайлу спокойной ночи – во всяком случае, так считала Трейси. Но у Кайла и ее дочери на этот счет оказалось другое мнение.

– Мне нравится твоя пижама, – сказал Кайл.

Это был самый беспроигрышный способ расположить к себе Санни.

– Мне ее подарила тетя Хэзел, – сообщила Санни с довольным видом. – А шлепанцы от Санта-Клауса, он мне принес много подарков.

– Везет тебе. – Кайл состроил горестную гримасу. – А мне Санта-Клаус ничего не принес.

Санни захихикала.

– Это потому что вы взрослый.

– Ах, вот в чем дело! А я-то удивлялся!

Санни снова захихикала, подошла ближе к креслу, где сидел Кайл, и положила маленькую ручку на его колено.

– Если хотите, можете взять мою шоколадку, – торжественно предложила она, – у меня их много, а мама разрешает брать только по одной, чтобы не было дырок в зубах.

– Умная у тебя мамочка.

В мозгу Трейси зазвучал сигнал тревоги, но прежде, чем она успела что-нибудь сказать или сделать, Кайл наклонился, поднял Санни и усадил к себе на колени.

– Знаешь, чего я больше всего хочу? – прошептал он заговорщическим шепотом. – Посмотреть твоего снеговика. Как ты думаешь, это можно?

– Угу. – Санни обняла его одной рукой за шею. – Его зовут Мистер Мороз, я его так назвала.

– Подходящее имя.

Трейси это не понравилось, ей вообще не нравилось, как разворачиваются события. Придя с работы, она переоделась в джинсы и свитер и распустила косу, и от этого сейчас чувствовала себя еще менее уверенно. Тряхнув волосами, она сказала чуть резче, чем намеревалась:

– Санни, покажи мистеру Бедфорду снеговика, и пойдем спать. Уже поздно.

– Кайлу, – тихо поправил Кайл. Что-то в его мягком голосе заставило сердце Трейси забиться быстрее. – Санни, ты можешь звать меня Кайлом.

– Но мама сказала…

– Что сказала твоя мама? – тихо спросил Кайл.

– Что мне полагается называть вас «мистер Бедфорд», так будет вежливо.

– Мама права, но теперь, когда я сам разрешил, ты можешь звать меня по имени, это тоже будет вежливо.

– Хорошо.

Санни довольно захихикала, а Трейси молча, стиснула зубы в бессильном гневе. Кем он себя вообразил? – возмущенно думала она. Сначала напросился на ужин, теперь вот оспаривает ее слова перед дочерью… Но затем Трейси вспомнила причину его прихода, и гнев мгновенно испарился. Она совершила непростительную ошибку, Кайл имел полное право явиться к ней домой и накричать на нее, он же повел себя на удивление сдержанно и рассудительно. Трейси не знала, как он заговорит, когда они останутся наедине, но пока, в присутствии Санни, он вел себя безупречно, она должна быть ему благодарна.

Держа Санни на руках, Кайл встал, ловко накинул пальто так, чтобы закрыть им и девочку, и все трое вышли на крыльцо смотреть снеговика. Санни обеими руками держалась за шею Кайла. Но когда они вернулись в дом и девочка стала просить, чтобы Кайл прочитал ей сказку на ночь, Трейси была непреклонна.

– Не сегодня, дорогая. – Она натянуто улыбнулась Кайлу и забрала у него дочь. – Сегодня нам с мистером Бедфордом еще нужно обсудить разные важные дела, так что будь хорошей девочкой и ложись спать.

Санни надулась, но, поняв по лицу матери, что спорить бесполезно, сдалась. Не прошло и пяти минут, как Трейси уже спустилась вниз, оставив Санни в кроватке. У дверей гостиной она помедлила, расправила свитер, вытерла о штанины джинсов повлажневшие от волнения ладони. Наконец набралась смелости открыть дверь и вошла.

Кайл стоял у окна.

– У вас очаровательная дочь. – Он повернулся лицом к Трейси, и ее сердце подпрыгнуло в груди. – Это ваша заслуга.

– Спасибо.

Трейси замялась, не зная, что лучше: сесть или остаться стоять. Это был ее дом, ее маленькая крепость, но Кайл каким-то образом ухитрился сделать так, что она чувствовала себя здесь гостьей.

– Она помнит отца?

Вопрос застал Трейси врасплох, Кайл понял это по ее глазам. Возможно, ему не следовало напоминать ей о погибшем муже, но он чувствовал необъяснимую потребность узнать как можно больше об этой сдержанной женщине с золотыми волосами, карими глазами и кожей цвета меда. Сегодня, когда она чувствует себя виноватой, у него появилось тактическое преимущество, и Кайл воспользовался им без малейших угрызений совести. Много лет назад, передавая сыну дела, отец учил: нужно выискивать слабости противника и извлекать из них выгоду. А Трейси – противник. Кайл не знал, как это произошло, но инстинктивно чувствовал, что это так. По какой-то причине она видела в нем врага, и с каждым днем это сердило его все больше.

– Отца? – Трейси засунула руки в карманы. – Нет, она не помнит Пола.

– Трейси, не стойте в дверях, садитесь.