— Имя, — нечеловеческий голос существа зазвучал в сознании Касты, заставив девушку вздрогнуть. — Имя воина.

— Зачем тебе мое имя?

— Имя победителя, — сказал инкарн.

— Просят о милосердии? — усмехнулся Вислав. — Поздно.

— Погоди, Вис, — Каста сделала шаг вперед. — Где твой хозяин?

— Господин слабый. Воин сильный. Имя воина.

— Я хочу видеть твоего хозяина.

— Имя воина, — упрямо повторил инкарн.

— Каста.

— Имя воина.

— Я воин.

— Женщина? — сказал инкарн.

Каста почувствовала, что ее воля слабеет. Она внезапно поняла, что с ней говорит не инкарн, а кто-то другой. Тот, кто сейчас видит ее глазами этого смердящего чешуйчатого урода. Неведомый соглядатай, который непонятным образом знает, что Каста — это всего лишь прозвище.

— Я Лейда Элеа Каста, — ответила она, сама толком не понимая, что творит. — А кто ты?

— Тень, — ответил инкарн и прыгнул на девушку.

Каста не ожидала атаки. Спасли приобретенная на дарнатской арене сноровка и отменная реакция. Селтонка лишь чудом успела парировать направленный ей в лицо удар когтистой лапы, обрубив твари кисть. Инкарн с громким шипением прянул назад, забрызгав девушку кровью из культи. Каста рубанула безжалостно, с потягом, разваливая череп чудовища от макушки до затылка. Мгновением раньше Телонис пронзил стрелой сердце набегавшего на Вислава гиеноволка. Инкарн опрокинулся на спину, совсем по-человечески глубоко вздохнул и испустил дух.

— Хвала Аталу! — вырвалось у Вислава. — Кажется, это был последний.

— Ты в этом уверен? — спросила Каста, с отвращением вытерев залепленный кровавой слизью меч о шерсть одного из мертвых инкарнов. — То же самое ты говорил в предыдущем зале, и в предыдущем, и раньше.

— У меня кончились стрелы, — объявил Телонис, демонстрируя пустой колчан.

— Вытаскивай из трупов, — посоветовал Вислав. — Такие стрелы малоприятно брать в руки, но все-таки…

— Стойте! — Каста замерла, подняла руку. — Вы слышите?

Мужчины замерли, напряженно вслушиваясь, но в огромном сводчатом зале было тихо.

— Ничего не слышу, — сказал Вислав. — А ты, Телонис?

— Ничего.

— А я слышу, — ответила Каста. — Голос. Он зовет меня. Вот снова, слышали?

Мгновение спустя ее сердце екнуло, в голову хлынула кровь. Этот голос… Этого быть не может!

— АЙЛОР?!

— Каста, где ты? — Голос шел из глубины сознания, заставляя Касту холодеть от счастья и боли. — Я не могу тебя увидеть.

— Айлор, где ты?

— Я здесь, родная. Иди ко мне.

— Каста, это чары, — сказал Вислав. — Ты не должна…

— Назад! — Каста отскочила в сторону, занесла меч. Вислав попятился, охваченный страхом. Его испугали не занесенный Фламейон, не окрик селтонки. Его ужаснул взгляд Касты. Заглянув ей в глаза, Вислав понял — воля девушки окончательно сломлена. Она во власти зовущего ее неведомого голоса.

— Айлор? — закричала Каста. Все, чего она сейчас хотела, так это снова услышать этот голос. — Элеа с тобой?

— Да, моя родная. Элеа тоже хочет увидеть тебя.

— Мамочка? — Детский голосок звучал звонко и удивленно. — Это ты? А я уже умею говорить!

— Доченька! — Лицо Касты задергалось, слезы потоком хлынули из глаз. — Я здесь, солнышко мое. Я иду к тебе!

Вислав, выйдя из оцепенения, бросился к девушке, чтобы помочь ей избавиться от наваждения, но было поздно. Каста шагнула вперед, внезапно закачалась, подломилась в коленях и упала ничком на труп инкарна. Рэшиец схватил ее, перевернул, заглянул в лицо — и у него вырвался горестный стон. По лицу Касты разлилась мертвенная бледность, глаза остекленели, дыхание почти исчезло. Послушав сердце селтонки, Вислав понял, что оно вот-вот остановится. Рэшиец похолодел. Непобедимая Каста умирала всего в одном шаге от победы.

— Что… что это? — Телонис едва не плакал.

— Смерть, парень. Мы проиграли.

— Но почему?

— Потому. Этот сукин сын применил какую-то магию. Ее нужно забрать с собой. Может быть, я ошибаюсь, и она еще… — Вислав глубоко вздохнул, чтобы нахлынувшее отчаяние не прорвалось рыданиями. — Она еще жива, и мы не можем оставить ее в этой поганой дыре. — Вислав подхватил безжизненное тело Касты, еще раз посмотрел ей в лицо и повернулся к бледному растерянному Телонису. — Хватай ее, морячок. Оружия у тебя нет, так что предоставь сражаться мне. Может, нам еще удастся выбраться отсюда живыми.

В начале было ощущение сна. Может быть потому, что она была готова увидеть все, что угодно, но только не это место.

«— Нет, это не сон, просто я умерла», — подумала Каста, поднимаясь с травы и оглядываясь по сторонам. Вокруг нее росли молоденькие стройные сосны, а дальше, ниже по берегу, медленно струились воды Фаэро. За прошедшие пять лет ровным счетом ничего не изменилось. Только вот краски почему-то исчезли. Облака над головой казались клубами серого тяжелого дыма в бесцветном небе, сосны были черными, а воды Фаэро напоминали расплавленный свинец.

Это сон. Или смерть. Но если она умерла, почему божественная Некриан не встретила ее?

Каста с удивлением обнаружила, что продолжает держать в руке обнаженный Фламейон. Потом она вспомнила, что сказал ей Вассин — пока на ней перчатки Забытого бога, оружие всегда останется с ней. Хотя будет ли от него толк по ту сторону жизни? Каста стянула перчатку, присела, провела пальцами по серой траве. Она ощутила вещественность, реальность травы — и мертвенный холод, исходящий от нее. Черная земля издавала запах гари и тлена.

Запах Нежизни.

Это их с Айлором место. Пять лет назад, в сосновой роще на берегу Фаэро, они впервые поцеловались. Она тогда еще не знала, что любит Айлора — ей просто было интересно, что же испытывает девушка, когда целуется с парнем. Потом они часто приходили на это место вдвоем. Отсюда был красивый вид на Церуний и реку Фаэро. Они купались в реке, потом лежали на теплом песке обнявшись, целовались, ласкали друг друга, шептали друг другу всякие глупости — и были счастливы. Теперь ей кажется, что роща, река, сосны, берег, город внизу у излучины — всего лишь прах и пепел. Сгоревший дотла труп, сохранивший форму человеческого тела, но рассыпающийся при касании.

Где же Некриан?

— Айлор? — крикнула Каста. — Айлор, я здесь! Я пришла.

— Я знаю, — ответил из ниоткуда Айлор, и Каста, услышав его голос, буквально задохнулась от радости. — Иди ко мне. Мы ждем тебя, милая.

— Я ничего не вижу. Где вы?

— Дома.

— Родные мои! Я бегу к вам…

Она вихрем понеслась мимо сосен вниз, к старому деревянному мостику через Фаэро. Ей казалось, что она бежит очень долго. Серый безжизненный свет призрачного дня стал совсем тусклым. В этом мире тоже есть сумерки? Если так, нужно поспешить. Некриан не пришла за ней, но это теперь неважно. Все случилось совсем не так, как она себе представляла. Зато Айлор и Элеа ждут ее. Нельзя заставлять их ждать.

Дорога, обсаженная тополями, вела к воротам Церуния. Они были открыты. Ни стражи, ни побирающихся у въезда в город нищих, ни лошадей в стойлах у стены — никого. Пустота и сумерки. Створки ворот со скрипом раскачивались под порывами ветра, дующего Касте в спину.

Она никогда не думала, что врата в царство Некриан выглядят точно так же, как ворота ее родного города…

Город встретил ее тишиной и стонами ветра в кронах деревьев. Каста шла мимо домов с серыми стенами и пустыми окнами, мимо садиков за заборами, напомнившими ей нарисованные углем пейзажи. Все застыло, только густые тени в переулках начинали двигаться, когда она приближалась. Кто-то следил за ней — кто-то невидимый. А потом она увидела свой дом, тот самый, в котором они с Айлором поселились после свадьбы, и который она своими руками превратила в погребальный костер для мужа и дочери. Каста остановилась, на нее нахлынула слабость, глаза заволокло пеленой — в дверях дома стояли…

— Айлор! Элеа!

Айлор совсем не изменился, только вот в русых кудрях появилась седина. А Элеа — божественная Шантэ, как же она прекрасна!