Хриплые слова, прерываемые болезненным шипением, сорвались с губ Егора:

- Сдохните, вы оба сдохните.

Лева усмехнулся, выпуская влажные волосы из своих пальцев и, продолжая снимать на телефон весь этот процесс надругательства, намеренно не захватывая объективом лицо Макара, отошел подальше, чтобы получить наиболее привлекательную картинку, произнес:

- Сдохнем, обязательно сдохнем, не беспокойся об этом.

Лева переходил из угла в угол, снимая весь этот будоражащий кровь процесс, взволнованно вздыхая при каждом стоне, изо всех сил пытаясь придать рукам уверенность и унять их мелкую дрожь. Тонкая струйка пота влажной дорожкой окропила его висок - Лева снимал лучший фильм в своей жизни, фильм о его, только его мальчике.

Почувствовав долгожданную свободу, Егор уткнулся лицом в мягкость обивки, от боли чуть ли не вгрызаясь в покрытую катышками ткань. На этот раз его кошмар был действительно закончен.

- Всем спасибо, вы хорошо поработали, - одобрил Лева, убирая телефон в карман и извлекая оттуда пресловутый пакетик с использованным презервативом.

Макар все понял и вложил в него свой плод неимоверных усилий.

- Ты понеси! - Лева с настойчивостью впихнул этот пакетик прямо в руки Макару.

- Тьфу ты, пакость, - с выражением жуткой брезгливости на лице Макар взял мешочек двумя пальцами и с деланным видом отвернулся в другую сторону.

Егор приподнялся с пуфика и, сев на пятки, выпрямился, с ненавистью глядя на своих обидчиков.

- Куда сейчас? - осведомился Макар, поглядывая на часы.

- Следующий клиент - Рудольф Зарецкий, здесь недалеко.

- Рудольф, Рудольф, Рудик, - Макар цокнул языком, смачно перекатывая понравившиеся звуки, - какое-то старинное имя, устаревшее, Рудик, рудиментное, рудиментарное, вот!

- Ага, в переводе оно означает «Славный волк». Наш славный волк имеет долг в несколько миллионов. Эх, несоответствие выходит. Действительно, рудиментарный Рудик получается.

- Пошли вон из моей квартиры! - подал голос Егор, в бешеном ритме теребя руками, изо всех сил пытаясь ослабить махровый узел за своей спиной.

- Ух ты! - с искренним удивлением воскликнул Макар. - Как быстро очухался!

- Может, развязать его? - задумчиво произнес Лева, снова упаковывая в папку глянцевый журнал.

- Сам развяжется, - бросил Макар, - эвона, злой какой, по ходу, не понравилось ему.

На этот раз Егор ответил фразой, услышать которую от самого себя он раньше посчитал бы более чем недостойным.

- Фу-фу-фу, Егор Аркадьевич, вы даже слова такие знаете, - Лева деловито поправил жилетку, зажав папку под мышкой, и вытряхнул на ладонь из картонной коробочки ментоловый леденец, - не забудьте выплатить долг в ближайшее время. В противном случае вот это видео, - он похлопал себя по карману, где лежал мобильный телефон, - получат все ваши коллеги по работе, - он закинул конфету в рот, - до скорой встречи, - его последние слова прозвучали смазано из-за мешающей говорить конфеты.

- Пошли, Лева, пусть человек отдыхает, - Макар хотел было сплюнуть на пол, но сдержался и, засунув руки в карманы, вышел из комнаты.

- Береги себя, - пожелал Лева напоследок, устремляясь вслед за товарищем.

Егор ничего не ответил, провожая коллекторов презрительным взглядом. Как только хлопнула входная дверь, он вскочил на ноги и с новой силой начал теребить тугой узел, стараясь высвободить хотя бы одну руку. Когда это ему наконец-то удалось, он с ожесточением отбросил от себя ненавистный пояс и со всех ног кинулся в коридор, чтобы закрыть дверь на спасительный замок.

Находясь в душевой кабине под отрезвляющими струями прохладной воды, Егор уперся руками в пластиковую стену и, опустив голову, продолжал стоять так некоторое время, позволяя прозрачным потокам попытаться смыть грязь чужих прикосновений. Гадостное чувство поселилось в его душе. Из-за чужой ошибки и собственной недальновидности он скатился до такого... И никакой выход из сложившейся ситуации не напрашивался сам собою. Постоянные угрозы, шантаж и провокации связывали его по рукам и ногам, манипулируя чувством стыда, повышенной ответственности и беспокойства за родных и близких.

Как следует растеревшись полотенцем, Егор вернулся в комнату, и укрывшись одеялом с головой, устроился на диване, полностью предаваясь тревожным размышлениям о своем будущем.

 Прошло три дня. Телефонное безумие продолжало провоцировать, угрожать, манипулировать, заставляя все мысли Егора устремляться в одном направлении: где найти нужную сумму. При любом оживлении своего мобильника, будь то пятый звонок или только начало вибрации, Егор нервно вздрагивал, напрочь забывая о том, чем занимался только что. Он начал допускать ошибки в отчетах, стал раздражительным и беспокойным, всем своим поведением удивляя коллег по работе.

Время от времени пробегая по сайтам продажи квартир, Егор начинал, сам того не желая, оценивать свое незамысловатое жилище. Но уставший мозг, постоянно работающий в поисках выхода из сложившейся ситуации, рационально подсказывал своему хозяину самый очевидный и простой выход из положения.

С самого утра Егор впал в задумчивость, прочитав под окном на асфальте длинную надпись: «Ты до того неприлично выглядишь, что приятно посмотреть!» Очевидно, кто-то знакомый не поленился и вывел эти слова черной краской на сером фоне. Возможно, это не его имели в виду, а вообще какую-нибудь малолетку, живущую этажом повыше... Но Егор твердо решил, что послание адресовано именно ему с тем, чтобы каждый взгляд в окно заставлял вспоминать о недавнем кошмаре.

Продолжая пребывать в дурном расположении духа, сидя за рабочим столом перед включенным для видимости монитором, Егор вот уже как десять минут чинил карандаш, время от времени снимая крышку точилки и вытряхивая ее содержимое на белый лист бумаги, сопровождая этот процесс негромким постукиванием. Иногда грифель ломался, оказавшись неуклюже зажатым металлическим лезвием. Тогда Егор брал нож для резки бумаги и проталкивал остро отточенным кончиком непослушную серую массу, крошащуюся маркой пылью и покрывающую горку деревянной рваной тесьмы грифельным пеплом.

Телефоны коллег внезапно зажужжали один за другим, вынуждая работников Министерства оторваться от своих важных дел и прильнуть к светящимся экранам. Телефон Егора тоже оживился. От полученной СМС-ки Егор выронил гаджет из дрогнувших рук - по мерцающему стеклу веткой мертвого дерева пролегла длинная трещина.

«Звезды в офисе! Подайте, кто сколько может, за просмотр захватывающего фильма!» - а дольше шел номер его телефона. Благо, что видео все же не прилагалось.

- Егор Аркадьевич! - подала голос начальница из соседней комнаты, дверь в которую была открыта. - Это что за шутки такие?

В этот момент Егор почувствовал, как щеки его начали пылать под взглядами, устремленными на его особу.

- Ничего не знаю, - он шустро поднял мобильник, закрывая мерзкое сообщение, - от меня не могло.

- Съездите-ка вот по этому адресу! Он последний по списку! - снова донеслось из кабинета.

Егор ненавидел привычку Елены Андреевны орать из соседней комнаты, раздавая распоряжения не вылезая из-за стола. Но на этот раз ее громкую фразу он воспринял как приглашение в долгожданную командировку и, легко подхватившись с крутящегося стула, он устремился за очередным предписанием, не желая ни минуты больше находиться в просторном кабинете под перекрестным огнем любопытных взглядов.

Убраться, убраться отсюда, убраться из офиса, из города, скрыться куда-нибудь, спрятаться, как это сделал Рома. Где же Рома?

Уже сидя в автомобиле, Егор поймал себя на том, что собирается ехать на вокзал. Но одна только мысль о родителях, которые сделали для него все, чтобы он ни в чем не нуждался, заставила его отпустить прочь призрачную надежду на сомнительное спасение в побеге. Коллекторы придут к ним, обязательно нагрянут, если он исчезнет с горизонта оплаты непомерного долга. Он не скатится до уровня труса и предателя, он выдержит, он сумеет.