– Там на двух машинах пробиты колёса. Нужно их срочно заменить, давайте назначим отъезд на полдень. Кто мне поможет с заменой колёс? - Спросил Семён.

Вызвались два китайца, Сыч и Джошуа. Олег с чабаном и Лу Сюнем уехали ломать указатель на площади, остальные разбежались по домам готовиться к отъезду. В зале остались лишь Сергей, Саша и кореец, виновато опустивший взгляд в пол.

– Что будем с ним делать? - Спросил Саша.

– Оставлять здесь или отпускать нельзя, - пожал Сергей плечами. - Расскажет своим, куда мы уехали. Что с тобой делать? Может сам скажешь?

– Делайте что хотите, - буркнул кореец.

– Ты погляди, гордый! - Восхитился Сергей. - Убивать тебя тоже нельзя, нас так мало на земле осталось. Вот был бы твой генерал нормальным человеком - глядишь сейчас бы объединились, а еще бы и в Японию сплавали, там бы народу поднабрали, а так. - Махнул Сергей рукой.

– Так японцы ведь это всё и устроили! - Сказал Ким, которого воодушевила новость о том, что его пока убивать не собираются.

– Ты сам-то в это веришь? - Хмыкнул Саша. - Давай привяжем его пока в одном из трейлеров и запрём. А через недельку-другую, когда далеко уедем - выпустим.

– Согласен на такое вариант? Обратился Сергей к Киму?

– Да, - радостно закивал тот, конечно!

– Только поклянись памятью товарища Ким Ир Сена и конституцией КНДР, что не будешь предпринимать попыток сбежать или связаться с генералом. Я со своей стороны обещаю, что максимум через месяц мы тебя или отпустим на все четыре стороны или, если захочешь, останешься снами.

Кореец торжественно повторил слова клятвы и Сергей, как ни старался, не уловил в ней ни пафоса, ни страха. Судя по всему, Ким действительно намеревался сделать то, что обещал.

Тем временем, девушки сварили обед и раздали его всем в термосах, чтобы можно было перекусить прямо в дороге, не выходя из машин. Довольно обыденно все расселись по машинам и уже через несколько минут катили по дороге, уходящей из Бэйхая на запад.

Поначалу старались путать следы - если встречался завал, то его аккуратно растаскивали, проезжали, а потом складывали как было. Это, конечно отнимало уйму времени, но давало надежду пустить по ложному следу вооруженную погоню.

Впрочем, в отличие от восточного направления, эта дорога оказалась довольно пустынной - уже после городка Наннинг машины почти не встречались, их заменили подводы, груженные сеном, гнилыми овощами и фруктами.

– Юннань, - прокомментировал Олег. - Одна из беднейших провинций Китая.

Подводы и телеги хоть и не создавали заторов, но сильно мешали движению, т.к. из-за низкой скорости остановились прямо на том месте, где застигла их катастрофа в отличие от автомобилей которые, как правило, без помех уходили в кювет.

Страх перед вооруженной погоней заставил всех без исключения выжимать максимум из своих машин, и колонна двигалась вплоть до самой темноты, останавливаясь только для дозаправки. Расположившись в первом попавшемся доме в пригороде Куньмина, все буквально свалились с ног от усталости и нервного перенапряжения. Никто уже не задумывался о комфорте, всем хотелось просто лечь и уснуть.

Поутру, лишь умывшись и наскоро позавтракав, все продолжили безумную гонку, не обращая внимания на изнывшихся детей и жалобно блеющих овец.

Выйдя на 10-минутную отправку естественных надобностей, Саша сообщил:

– Вот и Тибет. Крыша мира. Совершенно непригодная для жизни территория, занимающая треть Китая. Они бы и рады, наверное, разровнять тут всё, да засадить садами и застроить заводами в лучших сталинских традициях, ан нет - бессилен человек перед природой.

– Тут даже с политикой-то сложно, - согласился Семён, - горцы во всех странах тяжелый народ. Ты его обкладываешь налогом, а он просто уходит в горы и обкладывает тебя матом - попробуй-ка заставь его выполнять закон и конституцию, чихал он на вашу государственность. У него есть вода, дичь, воздух, его невозможно тут найти даже если сильно захочется. Но у китайцев умные правители, они завоевали себе Тибет и не трогают его до поры до времени - пусть горцы попривыкнут, что они часть большого государства, как привыкли уйгуры, которые хоть и сами считают себя пока независимыми, но вполне осознают, что никуда они не денутся с этой подводной лодки. КПК кулак сжимает крепко… даже в горах. Но и не перегибает палку. Всё же Тибет это даже не Чечня, с её несколькими сопками, тут можно всю Европу разместить при желании, если тут будет конфликт, то здесь и десяток и сотня БТРов потеряются, и никто этого даже не заметит.

– Только европейцы передохнут в горах сразу, - прекратила прения Света, - мне уже дышать тяжеловато.

– Сядь в машину и постарайся поменьше двигаться, - посоветовала Жанна, - как доберёмся до нормального города, найдём там кислородные маски для всех, а то и отёк легких заработать недолго.

Дорога то взлетала вверх, то опускалась в долины, но в целом уверенно тянула всех ввысь. Снег, к счастью, лежал только на вершинах, сверкая на ярком солнечном свете. Тут природа сияла своей первозданной красотой. Здесь не было мусора - постоянного спутника дорог, не было ЛЭП, разрезающих лес проводами. Даже редкие остовы машин вдоль дороги и в ущельях успели за полгода слиться с пейзажем, и зарасти травой и кустарником.

К вечеру поднялись ещё выше в горы, и снег уже лежал прямо на дороге. К счастью в одном из посёлков на стоянке нашёлся снегоуборочник, на который тут же пересел Семён, доверив свою машину жене. Правда в этот день снегоочиститель так и не понадобился - снег лежал только местами и его уровень вполне позволял джипам двигаться с нормальной скоростью.

На следующий день дорога сузилась настолько, что если бы появилась встречная машина, разъехаться было бы большой проблемой.

Всё реже по пути появлялись горные деревни и посёлки. Пришлось остановиться еще до заката в небольшом по китайским меркам горном посёлке Маркам, т.к. надежда добраться до следующего поселения пока ночь не накрыла горы, была довольно сомнительной.

На этот раз устроились поосновательнее чем в Куньмине. Страх перед погоней притупился и уступил естественному желанию заночевать с комфортом.

Нашелся небольшой мотель, в котором смогла разместиться половина беженцев. Вторая половина расположилась в ближайших домах. Впервые с момента отъезда из Бэйхая появилась возможность сготовить себе нормальный горячий ужин - до этого все питались сухим пайком, не выходя из машин. Идея утроить передвижную кухню в одном из трейлеров и варить прямо в дороге как-то не прижилась, поскольку никто не оказался способным сготовить что-либо в условиях, когда на каждом повороте на тебя проливается кипяток или горячее масло.

Даже Кима на ночь выпустили из его импровизированной тюрьмы и поселили в отдельном доме, привязав к кровати. Наутро, впрочем, нашли его спящим в той же комнате, но уже отвязанного. Как он снял наручники и отвязался, так и осталось загадкой. Сам кореец пояснил:

– Видите, я развязался и мог бы спокойно ночью убежать, но я не хочу этого делать. Я понял, что мне лучше остаться с вами и я раскаиваюсь, что дал нашему генералу информацию о том, где мы находимся… просто я его очень сильно боялся. А теперь не боюсь и буду с вами до конца, даже если придётся бороться против тех, кого он пошлёт за нами.

Закончив пламенную речь, Ким протянул руки вперёд со словами:

– Теперь можете меня связать, но я хочу, чтобы вы мне верили и сразу говорю вам, что если что меня не удержать так просто. Снимать наручники и развязывать веревки я хорошо научился еще в детстве.

– Ну что ж, поверим тебе на слово, - сказал опешивший Саша. - Собственно, а что нам ещё остаётся, мы миролюбивые граждане и не можем как ваш генерал спокойно разбрасываться человеческими жизнями, которых и так осталось очень немного на земле.

– Да, я согласен с вами, поэтому я и перехожу на вашу сторону. Даже если капиталистические милитаристы виновны в том, что произошло, на мой взгляд сейчас нужно максимально сосредоточиться на выживании и восстановлении человечества на земле, а не на добивании противника, как того хочет генерал.