Дурак стоял и кивал в знак подтверждения.

– Короче, я и Ваня - не те, за кого себя выдаем. Нас наняли в Москве, и нам нужно найти всех, кто пропал, и остановить безобразие.

Рязанский студент рот открыл от удивления и, заикаясь, нес что-то про шпионские фильмы, детективы и всяческие приключения.

– Добро пожаловать в дурдом, Костлявый, - хихикнул Иван, - и учти, у нас много секретов, которые ты со временем узнаешь. Так что, если заметишь, будто мы ведем себя как-то странно, считай, что все в норме вещей.

Парень уверенно кивнул, а что ему еще оставалось делать.

– Знаете, мальчики, - Юля стрельнула глазами сначала на напарника, а потом и на педагога, - у меня одно предположение появилось. Вы не заметили закономерности? Ну, в том, кто, когда и как пропадает.

– Одни девушки, - буркнул Иван, - больше никакой последовательности не вижу. Если не считать того, что и меня кто-то подставляет.

– Постой… - Шаулина настороженно повернула голову в сторону близлежащих кустов.

Костя с Иваном переглянулись, а она уже очутилась там, засунула руку в заросли и вытащила оттуда Милли в синих шортах и яркой футболке, на которой была нарисована кукла Барби в обнимку с покемоном.

– Предательница! - хором крикнули вожатые.

Юля держала девочку достаточно высоко. Ее ноги не касались земли, и она пыталась вырваться. Программист вскользь посмотрел на браслет: когда эта девица писала неприличное слово - подарок Богов сверкал синим, а теперь - никакой реакции.

– Еще и переоделась, - заметил Костя. - Скорость, которой пожарники позавидуют.

– За что? - заревела девочка. - Я потеряла вас и решила, что вы опять с котоголовой девушкой сценку репетируете. Прихожу на полянку, а Юля тут такое вау рассказывает…

– Слушай, двойной агент, - подхватил девочку Иван и посадил себе на плечо, - зачем ты слово на букву 'Хэ' на вытрезвителе нарисовала, нам ведро с краской подсунула, а сама Кощееву доложила, будто это мы…

Парень был уверен, что это не Милли: браслет-то не реагировал. Он просто решил удостовериться и получить железное алиби для ребенка.

Да и девочка моргала заплаканными глазами. По ее лицу было видно, что слышит она о собственном хулиганстве впервые.

– А ты классный агент, - усмехнулся ей Костя, - ревешь и представляешь все так, будто это не ты.

– Не я, да убьют меня злобные телепузики, если я вру! Мы с Джованниевичем слова репетировали в корпусе после линейки, никуда не ходили.

– Так, - Юля серьезным взглядом окинула друзей, - у меня есть идея. Пошли-ка в лагерь.

Стараясь никому на глаза не попасться, трое парней помогли девочке перелезть через забор прямо у корпуса третьего отряда, и сами потом одолели мелкую сетку-рабицу с колючей проволокой-опушкой наверху. Они протащили девочку в здание и заперли в комнате вожатых, а сами отправились допрашивать Пупырышкина. Вышло, что Милли говорила чистую правду. Девочки, с которыми она жила в одной комнате, достали ее сумку и показали вожатым, что у Чудо-ребенка нет с собой такого розового платья, в котором Милли ходила по лагерю с ведром краски.

– Купились как лохи, - сделал вывод Костик, когда они уже сидели в комнате вожатых.

– Хуже, - вздохнул Иван, - но у меня есть идея: давайте устроим ловлю на живца.

– Да мы и рот открыть не успеем, как гном-матершинник под личиной любого ребенка настучит Кощееву, - вожатый пятого отряда отказывался идти ва-банк.

– Кто не рискует, тот нуда! - Иван поднял указательный палец.

Костя и в занудстве подписаться был готов, лишь бы не лезть в самое пекло.

Но идти ловить нечисть на живца все же было решено. Пока Дурак препирался с коллегой из пятого отряда, Юля заметила девочку в розовом платьице, которая увлеченно занималась росписью скамейки у их корпуса. У нее за спиной стояла Наташа и пыталась что-то сказать, но девочка не обращала на нее ни малейшего внимания.

Иван, Юля и Костя сбежали вниз по лестнице и остановились у двери. Ничего за эти считанные секунды пока не произошло, но стоило совершить одно неверное движение, и провал был бы обеспечен.

Копия Милли, закончив творение, довольная, обернулась к Наташе.

– Как ты можешь? - вскрикнула та.

– А это меня Юленька попросила скамеечку изукрасить.

Девочка один к одному копировала манеры Милли. Так что перепутать подделку с настоящей не составляло особого труда, если бы не синие отблески на браслете Ивана.

– Я тебе ничего не заказывал, гномик-матершинник! - разгневанная вожатая выскочила из корпуса и заключила ребенка в объятья.

Девочка, будто чемпионка по самообороне, ловко вывернула ее руки и избавилась от железной, казалось бы, хватки агента, оставив у него на его запястьях следы от белой эмали. Но сразу же она попала в руки к Ивану. Тутанхамон ловко выхватил ребенка у напарника, и девочка ничего сообразить не успела, как египетский кинжал очутился у ее горла.

– Ты что? - закрыла рот Наташа.

Но копия Милли, воспользовавшись замешательством Шаулиной и ее сообщников, присела и тут же очутилась за спиной у защитницы.

– Садистка! - ненависти девушки не было конца. - Да как ты можешь с оружием на ребенка.

Девочка, почувствовав в ней защиту, начала кивать, поддакивая.

– Шаулина, - раздался голос за спиной у Юли, и она обернулась.

Откуда ни возьмись, на месте потасовки возник Кощеев. Агент тут же спрятал кинжал за пояс под юбку и ткнул в сторону Наташи, из-за спины которой выглядывало невинное создание в розовом платьице.

– Я поймала гномика-матершинника.

– Полно врать, - отмахнулся начальник лагеря, - уже третий раз я застаю вас, Шаулина в очень интересных ситуациях. После вашей встречи с наркоманами я еще готов был поверить, что вы разучивали с ними песню про лопушок. Я не поверил доносу уважаемой Ивановой Милагрес, потому что не застал вас с поличным. Но когда вы с холодным оружием кидаетесь на ребенка, называя его матершинником, это весьма недвусмысленно дает мне понять…

– Это подстава, - вскрикнул Иван.

Но начальник ничего не хотел слышать. Возможно, Юле сделали выговор, и прогнали бы с позором с работы, если бы вдруг копия Милли не решила увести Наташу за корпус.

– Вот, вы видите, Ипполит Матвеевич! - ткнул пальцем в их сторону Костя. - Сначала Анна, а потом будет Наталья. Это не девочка, а дьявол!

– Дети - невинные соз…

Кощеев не договорил, из-за корпуса раздался дикий крик вожатой, и все кинулись туда. Но когда они забежали за угол, на траве валялась потрепанная фарфоровая кукла в розовом платьице, как две капли воды похожая на Милли, только полметра ростом. Больше ничего и никого там не было, если не считать непечатного слова на фундаменте корпуса.

– Это тоже я сделала? - грозно посмотрела на Кощеева Шаулина.

– А ты точно клонироваться не умеешь? - начальник лагеря не мог повесить на вожатую пропажу девушки и ребенка. - Проверю, проверю…

Ничего не комментируя, он оставил всех за корпусом, а сам решительно пошел в сторону штаба. Опять вызовет милицию, но и следов Наташи не найдут.

– Одна девочка попросила купить у мамы куклу, - услышали агенты и Костик тонкий детский голосок. - Кукла была красивая, и с ней продавалось розовое кружевное платье. Мама сказала девочке, что кукла эта волшебная и приносит несчастье. Но девочка упросила купить игрушку. На следующий день мама уезжала в командировку и строго-настрого наказала дочери: 'Не надевай на куклу розовое платье!' - Коля, и без твоих баек тошно, - зевнула Юля.

– Неужели не хотите узнать, что было дальше? - Локи высунулся из окна на первом этаже.

– Нет! - хором рявкнули все трое.

– Ну, как хотите…

Мальчик выпрыгнул из окна и поднял куклу, а потом протянул ее Шаулиной с вопросом: 'Ничего не находишь?' Та прижала игрушку к груди, а потом отбросила в сторону:

– Кто-то достал ее из мусорки.

– Кровь, молодая кровь! - улыбнулась Любава, выпивая коктейль через трубочку.