В некоторых художественных произведениях народное собрание изображается дикой полупьяной массой. Представление это глубоко ошибочно и питается оно мнением, будто "порядок" привносит только внешняя власть. В действительности в общине "порядок" поддерживается значительно строже, так как к общим делам привлечены все ее члены, причем каждому определено его место. Круг лиц, которым разрешалось выступать на собрании, был невелик. Обычно таким правом пользовался жрец, песнотворец - хранитель памяти племени, а также должностное лицо, осуществляющее суд и следящее за сохранением обычая. Кто-то из старейшин обычно вел собрание, и только через них можно было просить слова рядовому соплеменнику. Глашатай в таких случаях обращался к собранию, которое и решало: давать или не давать слово.
Мысль Гегеля о том, что личность может найти полное воплощение лишь в рамках государства, в принципе правильна. Но заинтересованность личности в делах ближних и дальних далеко не одинакова. Хозяйственные потребности сельской общины ограничивались в основном пределами волости, в рамках которой надо было поделить сенокосы, леса, промысловые угодья. На более обширных территориях общий интерес затрагивал лишь отдельные сферы: обмен, "игрища между селами" во время праздников и в пору свадеб, поклонение общим богам, отношение с иными племенами. В зависимости от действительных потребностей и строилась снизу вверх иерархия управления.
Письменная история застает славян с четко действующей организацией управления. Б. А. Рыбаков обратил внимание на то, что к IX веку славянские "племена", "земли", "княжения" занимали огромные территории, превышавшие земли большинства европейских королевств. В сущности, это были государства афинского типа. Во всех них существовала уже обособившаяся от общества, но еще не оторвавшаяся от него окончательно княжеская власть.
Повесть временных лет сохранила некоторые данные об организации управления в древлянской земле. Во главе стоит князь, и княжеская власть является здесь давней, традиционной. Во всяком случае, древлянские послы, пришедшие к Ольге, противопоставляют "добрых" древлянских князей "русскому" князю Игорю как правителей, озабоченных не просто сбором дани, а и процветанием земли. Древляне возделывают нивы, пасут стада, а "держат землю", то есть управляют ею, "лучшие люди", которые, однако, за подтверждением прав должны обращаться к "земле". В конечном счете именно "земля" и направляет их в качестве послов к Ольге. У древлян есть города, управляемые старейшинами. Такие города обычно служили административными центрами племен и местом укрытия окрестного сельского населения в случае внешней опасности. Поначалу добровольно, а затем и по принуждению сельская округа обеспечивала город необходимыми продуктами и участвовала в строительстве оборонительных сооружений.
Сведения о Киеве конца Х века уточняют типичную картину. Население города и, видимо, также и сельской округи делилось на десятки, сотни, иногда также полусотни и полутысячи. В городе вершиной такой администрации был тысяцкий. Но существовал здесь и совет старейшин - "старци градские", которые осуществляли руководство народным собранием - вече, а также следили за выполнением принятых решений.
Древняя Русь была государством изначально многоэтничным, а потому неизбежно в рамках его сочетались разные формы управления. Славянская форма была наиболее распространенной и устойчивой, и она в конечном счете просматривается позднее г. условиях феодальной раздробленности. У балтов и угро-финнов складывается подобная же форма, причем в значительной степени это, видимо, было следствием славянского влияния. Дело в том, что у тех и других еще не был четко отлажен племенной уровень организации, а разрозненные местные общины (территориальные или родовые) включались в систему, привносимую славянскими колонистами, и скоро ассимилировались.
На юге Руси ассимилировались остатки ираноязычных племен. Это население издавна имело довольно развитые формы организации и долго могло их сохранять. Наибольшее же значение имели русь на юге и варяги на севере Восточной Европы.
Именно вопрос об этнической принадлежности руси и варягов, а также о их роли в создании большого государственного объединения на территории Восточной Европы послужил основанием длительного спора норманистов и антинорманистов, о чем было сказано в предисловии к первой книге. Спор этот всегда имел много оттенков от чисто научных до откровенно политических, спекулятивных. Эти оттенки сохраняются и сейчас. А потому па существе проблемы надо остановиться несколько подробнее.
В летописи, как было сказано, соединены разные представления о начале Руси. Один из древнейших летописцев поставил в начале своего труда три вопроса: "Откуда пошла Русская земля", "кто в Киеве нача первее княжити" и "откуда Русская земля стала есть". Ответ прежде всего на эти вопросы и надо искать в тексте. Он и действительно есть в летописи: русь - это поляне, некогда они, как и другие славяне, вышли из Норика - римской провинции на Правобережье Дуная. Первыми князьями в Киеве были Кий и его братья, после чего "род их" княжил у полян-руси. Летописец не знал точно, когда все это было, хотя до него дошли предания о дунайских походах Кия, о приеме его неким византийским "царем". Не знал он и о том, почему полян стали называть русью. Но он настойчиво подчеркивал, что "поляне, яже ныне зовомая русь" - племя славянское, что вместе с другими славянскими племенами оно получило начала христианства еще в Норике от апостола Павла и т. п.
Другой летописец считал, что русь - это варяги, которые пришли в середине IX века к северо-западным славянским и чудским (угро-финским) племенам и установили господство над ними, а затем спустились вниз по Днепру и обосновались в Киеве, сделав его "матерью городов русских". Судя по "Слову о полку Игореве" и позднейшим славянским хроникам, были и иные версии происхождения Руси и начала Русского государства, по крайней мере, происхождения династии. Но две названные оставались главными, повлиявшими и на позднейшую историографию.