— Как всё странно получилось, — с расстановкой, тщательно взвешивая слова, ответил Локи. — Чем я хуже, чем больше бед свалилось на меня, тем я стал достойней трона! Воистину, какая-то обратная зависимость! Я не совершил ни одного подвига, если только подвигом нельзя назвать союз с Таносом, но, тем не менее, трон всё равно мой! И это не принимая во внимание, что мы с тобой, отец, мягко говоря, обманули Тора! Не сомневаюсь, что он будет в ярости.

— Сначала — да, но потом он всё поймёт. Он бы не был по-настоящему хорошим царём. И я всегда это знал.

— Если знал, так почему же не пустил на трон меня? — удивлённо спросил Локи.

— Всему своё время, сын, — строго ответил Один. — Тогда ты был ещё не готов к такой ответственности.

— Если бы я стал царём два года назад, всего этого можно было бы избежать. Я не остался бы брошенным сиротой с разбитым сердцем! — повысил голос маг. Ему уже порядком надоели загадки Всеотца, но ради трона Асгарда он был готов потерпеть ещё немного.

— От судьбы не уйдёшь, — ответил Царь. — У каждого есть своё предназначение и своя судьба. Тебе был предначертан этот путь, и ты его прошёл.

— Славненький путь, нечего сказать! — мотнул головой Локи. — И что мне даст то, что я прошёл через всё это?

— Ты во всей мере ощутишь полноту счастья воссоединения с любимой, — тихо и, как показалось Локи, торжественно, проговорил Один. — Я дам тебе возможность пройти сквозь время, ведь я ещё пока царь Асгарда.

— Ты отпускаешь меня? — недоверчиво переспросил маг. — А не боишься, что я сбегу и заключу союз ещё с кем-нибудь?

— От Чародейки ты никуда не убежишь, — усмехнулся Один. — Да ты и не захочешь, слишком долго ты ждал этой встречи. — Глаз Царя искрился лукавством, Локи показалось, что отец видит его насквозь.

“И как мне удавалось дурачить его все эти годы?” — мелькнула у Бога мысль. — Да, ты прав. Я очень долго желал встретиться с ней. Но, то, что я пойду к ней, не изменит же твоего решения посадить меня на трон?

— Это, сын, зависит только от тебя. Если хочешь остаться там, оставайся.

— Место там, конечно, неплохое, но я, пожалуй, изберу своим постоянным местом жительства Асгард. Ведь ты не против? — Локи внимательно посмотрел на Всеотца. Тот казался ему слишком сговорчивым, Локи отвык от того, чтобы получать что-либо безо всякой лжи и задержек.

— Не против, — кивнул Всеотец.

— Но как ты убедишь народ в том, что я стал хорошим и правильным? Ты ведь знаешь, я им не был, да и не стану.

— Царь и не должен быть хорошим, как ты говоришь, и правильным. Он должен быть суровым, но справедливым, — ответил Один. — А народ быстро примет тебя, когда им расскажут, что ты пожертвовал собой ради их спасения.

— О, да, пожертвовал! Громко сказано, — усмехнулся Локи. — Ну, так я пойду? — Он выжидающе посмотрел на отца.

— Иди.

Локи поднялся с трона и уже хотел идти, но тут Один подошёл к нему и положил на его плечо руку.

— Я верил в тебя, сынок, — просто произнёс он. — И всегда буду. Ты хороший асгардец, Локи, и достойный правитель.

— Спасибо, отец, — тихо ответил маг. Ему стало неловко от того, что отец, несмотря на всё то, что он совершил, по-прежнему относится к нему хорошо. Он-то как раз не считал себя хорошим. — Но я, всё-таки, плохой асгардец.

— Ты замечательный асгардец, сын. — Один снял руку с плеча сына и протянул её для рукопожатия. — Как только соберёшься назад, позови Хеймдалля, он ответит.

— Благодарю. — Локи с плохо скрываемым волнением пожал протянутую ему руку. — До скорого. — Он быстро пересёк зал и вышел из дворца.

Страж Врат не выказал никакого удивления, увидев на Мосту бывшего младшего принца. Казалось, он даже ждал его.

— Куда прикажешь? — спросил Хеймдалль своим глухим монотонным голосом, так напомнившим Локи его прошлое.

— В прошлое Мидгарда. — Локи быстро прошёл мимо Стража и встал на панель для перемещения.

Страж, не говоря ничего, активировал Биврёст. Снова, как и в прошлый раз, Локи увидел перед собой меняющиеся миры и облака межзвёздного газа. Вдруг всё кончилось. Он стоял на твёрдой земле посреди поля, а невдалеке виднелись знакомые каменные идолы. Темнело, и Локи зашагал в сторону могучей стены из огромного терновника. Он знал, что стена не пропустит его просто так, что придётся звать хозяйку Болот, чтобы пройти внутрь. С лёгким волнением маг подходил к стене. Как встретит его Малефисента, не забыла ли она его, не случилось ли с ней что-то страшное за истекшие два года? Локи поспешил отбросить эти вопросы и ускорил шаг. Оказавшись напротив стены на безопасном расстоянии, Бог громко произнёс одно лишь имя:

— Малефисента!

Прошло какое-то мгновение, а она уже стояла перед ним. Высокая, облачённая в длинный чёрный плащ, закрывающий её фигуру до самых ног, Малефисента словно соткалась из тьмы, окутавшей землю. Она стояла и смотрела на него. Она не могла поверить.

— Это и правда ты, Локи? — тихо спросила Малефисента, делая шаг навстречу.

— Да, — так же тихо ответил Локи. — Это я.

В следующую секунду она уже была в его объятиях. Фея плакала, прозрачные слёзы катились по её бледным щекам, оставляя сверкающие мокрые дорожки. Локи обнимал её, прижимал к себе, запустив пальцы в чёрные волосы Малефисенты. Теперь он понял, что имел в виду Один, говоря о том, что только после всего того, что он пережил, Локи сможет по-настоящему оценить выпавшее на его долю счастье.

“Старик был прав!” — подумал Локи, наклоняя голову и касаясь поцелуем губ Малефисенты.

… — И жили они долго и счастливо. — Малефисента закончила рассказ и с улыбкой посмотрела на маленького сына, который внимательно слушал, а теперь во все глаза смотрел на мать. — Ну вот, сказка закончилась, а тебе пора спать.

— Мама, а ведь это всё правда, — скорее утверждая, чем спрашивая, произнёс Нарви. — Это ведь настоящая история, имена ведь ваши с папой. — Мальчик, хитро улыбнулся, наблюдая за реакцией матери, которую он застал врасплох своим неожиданно взрослым пониманием происходящего.

— Может, ты и прав, — ответила Малефисента. — Но жизнь не всегда такая, как сказка.

— Но в этом-то случае всё получилось как в сказке, — возразил маленький Бог. — Значит, сказки бывают! — торжествующе проговорил он.

— В этот раз — да, всё получилось как нельзя лучше, — ответила фея.

— Ага, значит это всё же ваша история! — воскликнул Нарви. — Ты не говорила, что будешь рассказывать настоящую историю, а не вымышленную.

— Расчёт был на то, что ты уснёшь на середине, — улыбнулась Малефисента. — Кто же знал, что эту историю ты дослушаешь до конца.

— Я не смог уснуть, не узнав, чем закончились приключения Бога и Феи. — Нарви наблюдал за матерью, натянув до самого лица и опустив подбородок на сложенные под ним руки. — Но вот, что мне непонятно, — он задумчиво посмотрел куда-то в сторону, — как всё-таки Тор воспринял возвращение брата, и что случилось с Джеком после того как Фея отправилась домой?

— На эти вопросы нетрудно ответить. Тор узнал о случившемся, когда вернулся на другой день в Асгард. Конечно, сперва он негодовал, что брат так провёл его, заставив поверить, что умер, но потом, всё же успокоился.

— Они помирились? — тут же спросил Нарви.

— Ну, не совсем, общаясь с твоим отцом, трудно знать наверняка, что он думает на самом деле. — Малефисента отвечала, не увиливая и не уверяя сына, что рассказанная история — выдумка. Мальчик был очень умным, и его было не так-то просто обмануть, фея убедилась в этом, как только он заговорил. Локи, шутя, уверял её, что сыну передались его впечатления и умения, особенно те, что отвечали за распознавание лжи. — Но общаются они и сейчас нечасто, Тор живёт на Земле со своей Джейн Фостер и ему не всегда удаётся попасть в Асгард, когда вздумается, ведь нельзя слишком часто привлекать внимание жителей, которые очень падки на сенсации подобного рода. Да и Щ.И.Т. всегда настороже, а Тору не нужны лишние проблемы со знающими того мира.