— Ах, ну конечно! — Белла раздраженно стукнула себя ладонью по лбу. — Ты имела в виду пирожное, а не пирог.

Все остальные вдруг отвлеклись от своих занятий и с интересом проводили взглядом летающую выпечку вплоть до того момента, пока десерт не приземлился в тарелку малышки.

— Нарцисса! — воскликнула мама, умилительно всплеснув руками. — Это ты сделала? Ты моя радость! — она трогательно поцеловала младшую дочку в лоб.

Отец расплылся в одобрительной улыбке, и даже Дромеда сделала приторное выражение лица, оторвавшись от своего чтива.

Заметив все это, Белла вдруг испытала такую жгучую злобу и зависть, что едва подавила в себе желание перебить к чертям всю антикварную посуду с вензелями.

Тут все волшебники! ВСЕ!!! Кроме нее. Даже Цисси, между прочим, совсем еще ребенок! Даже эта дурында Дромеда, которая целыми днями сидит в своей комнате и читает глупые книжки! Какая это чудовищная несправедливость! Да если бы у Беллы была сила, она бы стала самой искусной волшебницей на свете! Никто и никогда не смог бы ее победить! От обиды у нее даже навернулись слезы, но она тут же спохватилась и взяла себя в руки.

«Ничего, — подумала Белла, стиснув зубы, — пусть мне не стать волшебницей, но и каким-то жалким сквибом я тоже не буду! Уж лучше я уйду к маглам и буду жить в их мире, но никогда не останусь здесь пустым местом!»

— Папа, а чем маглы отличаются от нас? — вдруг, как ни в чем не бывало, спросила она.

Этот, казалось бы, обыкновенный вопрос произвел на всех еще больший эффект, чем только что сотворенное малышкой колдовство. Мама подавилась овсянкой, отец уронил сигару на ковер, а Цисси на мгновение удивленно замерла. Только Дромеда продолжала невозмутимо читать, кося глазами под стол.

— Я знаю, они не могут колдовать, но во всем остальном, получается, они точно такие же как мы? — с ноткой дерзости продолжала она.

Родители панически переглянулись.

— Нет, Белла, — наконец заговорила мама, старательно придавая своему голосу спокойное звучание, — они не просто не умеют колдовать. Они вообще другие. Они мыслят и чувствуют совсем не так как мы.

— Почему? — живо спросила Белла, любознательно подперев кулаком подбородок. — Они ведь тоже работают, ходят в школу, женятся, я даже слышала, что они изобрели много всего полезного, чтобы обходиться без магии.

Родители опять переглянулись, и на этот раз выглядели в конец потерянными.

— Белла, пойми, — заговорил отец, и интонация его была крайне серьезной, — все это не значит, что они такие же, как мы. Маглы крайне невежественные и жестокие существа. Они постоянно воюют друг с другом, они придумывают разные устройства, чтобы убивать людей, и не просто убивать, одна такая штука может унести сотни жизней!

— Но волшебники ведь тоже иногда воюют, — невозмутимо заметила дочка.

— Прекрати, Белла! — резко оборвал ее отец. — Как ты смеешь сравнивать нас с ними? Разве мы этому тебя учили? Откуда ты вообще набралась этих глупостей? Может, Сириус опять тебе что-то наплел? Я немедленно расскажу его отцу!

Грубый тон произвел на девочку впечатление разорвавшейся гранаты. Она резко вскочила, уронив стул.

— Пожалуй, я наелась! — злобно проговорила она, почти не разжимая зубов, развернулась и стремительным шагом пошла прочь.

— Трисси! Что ты себе позволяешь! — ахнула мама. — Что с тобой случилось?

Но бунтарка не обернулась и даже не замедлилась.

Не получив удовлетворительного ответа на свой вопрос, она вернулась в комнату, чтобы продолжить прерванные сном размышления. Твердо засевшая в голове мысль о побеге влекла за собой неизбежный вопрос о том, куда же, собственно, ей бежать. Разумеется, мир маглов был единственным вариантом. Во-первых, волшебный мир чрезвычайно тесен, и ее мигом найдут даже в другой стране, во-вторых, она твердо решила, что не хочет быть «ущербной», а в мире, где и так нет ни одного волшебника, никто ее таковой не сочтет. И, кто знает, может, этот самый мир вполне пригоден для жизни?

Сама Белла о маглах почти ничего не знала. Родители, мягко говоря, не поощряли интереса к ним, запрещали приближаться, а, тем более, разговаривать, считая это дурным тоном, мерзостью и вообще небезопасным делом. Но теперь ей нужно было разузнать о них настолько много, насколько это возможно. Без этого нереально было бы тщательно продумать свой побег. Быстро сообразив, что расспрашивать родителей чревато появлением излишних подозрений, она решила выяснить все сама.

Поместье Блэков находилось неподалеку от небольшого магловского города и, как и все магические объекты, было скрыто чарами от посторонних глаз. Маглы не могли ни увидеть его, ни проникнуть на территорию. Со стороны особняк и прилегающие к нему сады с живописными лужайками и аллеями выглядели как давно заброшенная стройка, обнесенная высоким бетонным забором. Конечно, ни стройки, ни забора в реальности не существовало, и, если бы кто-то из обитателей поместья захотел выйти наружу, со стороны это выглядело бы так, точно человек вдруг появился из стены.

Подходить к этой границе девочкам было строго-настрого запрещено, но дети есть дети. Белла и Меда пару раз прибегали туда тайком, чтобы поглазеть на маглов, пошвырять в них камнями и от души посмеяться над тем, как они недоумевают, откуда это все прилетает. Впрочем, старшая сестра не сильно прониклась таким развлечением, и вскоре они перестали туда ходить.

Теперь Белла решила повторить их подвиг в одиночку. Она стала каждый день приходить к невидимому барьеру и наблюдать за магловскими улицами.

Многие вещи ее поражали. К примеру, раньше она никогда не видела автомобилей, а теперь искренне недоумевала, как эти железные коробки передвигаются сами по себе. Яркое уличное освещение тоже не оставило ее равнодушной. Она никак не могла понять, почему стеклянные шары уличных фонарей так ослепительно светятся, если внутри них нет никакого огня! Невольно у нее стала закрадываться мысль, что маглы не такие уж глупые и дикие, как ей о них рассказывали.

Но, в то же время, многие вещи казались ей нелепыми и вызывали смех, например, магловская одежда. Неужели эти люди не замечают, насколько глупо и комично выглядят в этих коротеньких штанишках? А некоторые женщины носили столь маленькие и нелепые платья, что своим видом напоминали ей домовых эльфов.

«Может это тоже кто-то вроде эльфов? — думала Белла: Их хозяева, наверное, не дают им нормальной одежды, чтобы они не стали свободными».

Но особенно Белла любила наблюдать за магловскими детьми. Она даже немного завидовала их свободе, тому, как они собираются большими компаниями и бегают целый день по двору, предоставленные сами себе. Белла же, в основном, коротала время в компании своих сестер, кроме тех случаев, когда к ним в дом приезжали семьи других волшебников, либо когда Блэки сами отправлялись к кому-нибудь в гости. Однако все магловские игры с волшебной точки зрения казались совершенно убогими: магловские куклы не могли двигаться и разговаривать, магловские мячи не летали, и детям приходилось самим их подбрасывать или вовсе пинать по земле, уже не говоря о том, что они никогда не слышали о квиддиче, и у них даже не было метел! Единственной забавой, действительно заинтересовавшей Беллу, была игра в ножички. Она даже захотела ей обучиться и для этой цели стащила с кухни небольшой разделочный нож. Обнаружив в отдаленном уголке поместья подходящее дерево и нарисовав на нем мишень, Белла усердно принялась оттачивать новый навык. Это занятие быстро ей полюбилось и стало чуть ли не единственным утешением, спасающим ее от мрачных мыслей и одиночества. Спустя некоторое время она преуспела в нем настолько, что научилась метко поражать цель с разных расстояний. Ей было даже немного обидно, что она не может ни перед кем похвалиться своим новым умением.

Как ни странно, но ее каждодневных многочасовых отсутствий никто в доме даже не заметил. Отец с утра до ночи пропадал на работе, мать либо сидела с малышкой, либо, оставляя ее на няню, отправлялась к одной из своих подруг, а Дромеда проводила целые дни, сидя в своей комнате и читая книги, редко интересуясь тем, где в это время находятся ее младшие сестры и чем они заняты.