Взволнованно оглянувшись назад в сторону освещенной улице, с запозданием ловлю себя на мыслях о Баке. Надо было предупредить его... Но кто же знал, что я встречу Май!

- Знаешь, кого мне надо поблагодарить? - Девушка отрицательно качает головой, и тогда я решаюсь на новый вопрос: - Знаешь, кто такой Душитель?

Май молчит и только пристально смотрит мне в глаза, не мигая.

На улицах Май знают и уважают. С ней считаются даже серьезные ребятки, потому что за хрупкими плечами невысокой девушки стоит все мы. Те, за кем она вернулась, хотя не должна была этого делать. Те, кого она спасла. Те, кто обязан ей жизнью.

- Я рада, что ты не с нами, - неожиданно признается девушка. - Улицы не для тебя...

Смущенно улыбнувшись, киваю.

Конечно, улицы не для меня! Я родилась в другом мире, воспитывалась совершенно в другой среде, и тот образ жизни, который ведет Май и другие ребята... Мне его просто не понять.

- Окс! - грозный оклик Бака не сулит ничего хорошего.

Я совестливо вжимаю голову в плечи, завидев крупную фигуру любимого мужчины, торопливо идущего к нам.

- Найми себе охрану, - советует Май.

- Мне не нужна охрана, у меня есть Бак! - шучу я, внутренне сжимаясь от нагоняя, который устроит мне перепуганный моим отсутствием мужчина.

Девушка хватает меня за локоть и еще раз медленно повторяет:

- Тебе нужна охрана. - И помолчав секунду, хрипло добавляет: - Кое-кто многое поставил на это дело. И ему невыгодно, чтобы ты дала показания...

Она резко отстраняется и срывается с места, чтобы тут же затеряться среди контейнеров и запутанного лабиринта проулков.

- Окс! - рычит разозленный Бак, хватает меня за плечи и рывком поворачивает лицом к себе. - Ты же сказала, что посидишь в летмаше!

Я виновато опускаю голову и тяжело вздыхаю. А что еще делать?

- Мы летим домой! - рычит взбешенный мужчина и, взяв меня за локоть, выводит из темноты проулка.

Обратная аннигиляция, как же все плохо вышло...

- Ба-а-ак...

Осторожно касаюсь подушечками пальцев его руки. Бак хмурится, но, как в прошлый раз, руку не отдергивает - уже прогресс.

- Ну не злись, - прошу мужчину, но он все также молча сердится, игнорируя все мои попытки наладить между нами прежний контакт.

Все в том же обиженном молчании мы летим домой. Бак снимает летмаш с автопилота и дергает на себя ручное управление. Нарушив правила движения, он обходит встречный поток и выравнивает летмаш на пятнадцатой скоростной трассе города. Мы мчимся на бешеной скорости по полосе, предназначенной только для специальных машин групп быстрого реагирования, но Бака это не особо волнует.

- Ба-а-ак, - предпринимаю я еще одну попытку, как только мы прилетаем и опускаемся на усыпанную декоративным щебнем площадку перед домом.

- Нет, Окс, - вновь хмурится он и выходит, не дожидаясь меня.

Тяжело вздохнув, я пробегаюсь по сенсору в приборной доске, отсылая летмаш на дозаправку, и вылезаю из кабины. Порой Бак злился на меня, но никогда еще его молчание не было таким долгим и угнетающим.

Постояв пару секунд на лужайке перед домой, я стягиваю туфли и ступаю голыми ступнями по мелким камушкам.

В детстве мама любила рассказывать мне земные сказки. Все они были необычными, немного непонятными и бесконечно далекими от нас, но я с жадностью слушала, в тайне надеясь хоть когда-нибудь побывать в колыбели человечества.

Особенно мне нравилась сказка про Морскую Деву о девушке, которая ради любви отказалась от прежней жизни и променяла русалочий хвост на ноги...

'Каждый ее шаг по земле сопровождался пронзительной болью от сотни мечей', - мысленно проговариваю я строчку сказки и делаю первый шаг.

Боль кусает нежную кожу стопы, не защищённую обувью, но я, тем не менее, отрываю вторую ногу и делаю еще один медленный шаг, а затем еще три...

Я словно наказываю себя за совершенную глупость, за то, что заставила Бака волноваться, за то, что так глупо рисковала своей жизнью...

- Окс! - кричит от крыльца дома Бак. - Ты чего творишь!

Смотря на то как, он быстро сбегает по лестнице вниз и торопливо идет ко мне, я не могу сдержать радостной улыбки. Он больше не молчит - это ли не победа!

- Совсем с ума сошла! - ворчит он, легко подхватывая меня на руки и унося в сторону дома, а я прижимаюсь щекой к его груди, где ровно бьется сердце любимого мужчины, и готова пробежать по камням туда-сюда снова и снова, лишь бы он больше не молчал и не уходил от меня.

Бак вносит меня в наш маленький одноэтажный домик на три комнатки и ставит на мягкое немного пружинящее покрытие пола.

- Скажи, что больше не сердишься, - прошу его я, прижимаясь к его могучему тела так сильно, словно хочу проникнуть в него на клеточном уровне.

Он закрывает глаза и медленно выдыхает сквозь сжатые зубы.

- Я не сердился, - тихо признается он, крепко обнимая меня. - Но ты не представляешь, каково это, когда тебе звонят и говорят, что на твою любимую женщину напал Душитель, а следом диктуют адрес больницы... Я думал, что потерял тебя, - хрипло признается он, прижимаясь лбом к моему. - Я всегда опасался только того, что ты найдешь себе другого мужчину, но смерть... - он обрывает сам себя и нежно целует меня в губы. - Окс, - шепчет он с неясной внутренней болью, продолжая целовать, - я не могу потерять тебя.

Вцепившись руками в его могучую шею, я обрываю поцелуй, утыкаюсь лицом в его грудь и вдыхаю запах его тела. Такой привычный, такой любимый, такой безопасный...

- Люблю тебя, - тихо шепчет Бак мне на ухо и этих двух слов вполне достаточно, чтобы я почувствовала невероятную волну тепла и нежности, накрывшую меня с головой.

Его чувства так сильны, что я не могу с этим справиться самостоятельно, поэтому громко всхлипываю и начинаю реветь.

- И я... И я... - задыхаясь, шепчу в ответ. - Очень...

Бак заставляет меня поднять к нему зареванное лицо и вытирает большими пальцами катящиеся по моим щекам слезы.

- А давай-ка мы с тобой прекратим прятаться от своих чувств и, наконец, оформим отношения, - неожиданно предлагает он.

Я удивленно смотрю в его лицо и с ужасом понимаю, что в этот раз Бак настроен серьезно.

- Ба-а-ак... - растерянно выдыхаю я.

Предложение оформить отношения звучало от него уже не впервые, но все прошлые разы мне удавалось его склонить к мысли, что нам следует еще немного подождать.

- Я не хочу больше ждать, Окс, - словно бы читает мои мысли мужчина. - Либо мы оформляемся завтра утром, либо никогда.

Обрушившийся ультиматум заставляет мои ноги на секунду дрогнуть и подломиться, вот только сильные руки Бака не дают мне упасть. Он никогда не даст мне упасть, не в этом ли счастье?

Я смущенно улыбаюсь и прижимаюсь к нему.

- А давай... - неожиданно соглашаюсь я, хотя планировала подождать еще хотя бы годик. - Только я пока не буду брать твою фамилию...

- Будешь, - радостно улыбаясь, заявляет Бак и наклоняется, чтобы поцеловать.

Ви-и-у! - в самый неподходящий момент оживает браслет на руке.

- О нет! - застонала я, едва увидела голографическую картинку вызывающего меня абонента. - Только не она!

Бак перехватывает мою руку и, не дожидаясь согласия, нажимает на браслет.

- Оксада! - возмущенно кричит мама. - Ты самая бессовестная дочь на планете! Почему твоя мама должна узнавать о нападение на тебя из газет?

Я виновато опускаю глазки. Ну все... Попала!

- Здравствуйте, Диана, - вежливо здоровается Бак с взбешенной женщиной. - А мы с Рокси завтра женимся, - огорошивает он мамулика и вежливо улыбается. - Ну, не буду вам мешать.

Я обиженно смотрю в сторону быстро удаляющегося мужчины. Предатель!

Взбешенная моим молчанием по поводу нападения и ошарашенная заявлением Бака, мама молчит пару секунд, явно обдумывая, что ей в таком случае сделать - отругать или пустить слезу умиления.