Тимур ЛИТОВЧЕНКО

Вопрошайка

В комнате перед телевизором "КВН" собралась вся семья и все соседи. Сидя в несколько рядов, смотрели "Судьбу барабанщика". Когда фильм закончился, серьёзная девочка с бантами из первого ряда спросила:

- Мама, почему у нас так мало детских фильмов про врагов народа?

Мама не посмела ни вздохнуть, ни ответить.

Перед стареньким телевизором "КВН" сидел маленький мальчик и смотрел "Чудесницу". Вдруг он спросил:

- Мама, а почему у нас так мало мультиков про кукурузу?

Мама грустно вздохнула.

Перед телевизором "Электрон" сидела маленькая девочка и смотрела "Небесный тихоход". Когда фильм кончился, она спросила:

- Мама, а почему так мало делают комедий про войну?

Старший брат хмыкнул, а мама тихо сказала:

- Глупенькая ты ещё.

Старый телевизор "Электрон" пылился на журнальном столике. На диване лежал мальчик. В комнату вошёл папа и спросив сам себя:

- А что там по телеку? - принялся переключать каналы.

По первой программе кто-то призывал к единству. По второй говорили о возрождении национального самосознания. По третьей рекламировали новый цветной телевизор "Садко", который и без того в магазинах днём с огнём не сыскать. По четвёртой, с таким трудом настроенной, передавали месячной давности запись экстрасенса, который рекомендовал для полного исцеления всех недугов прижимать больные места к голубому экрану.

- Ух ты! - восхитился папа. - Глянь, чего делает!

Сын не реагировал.

- Будешь смотреть? - не унимался папа.

- Да ну его! - ответил маленький мальчик. - Вот я вчера по видаку у Толяна зырял "Крёстного отца"! Вот там мафия, хоть каратюг мало, а секса много.

Слова застряли у папы в горле.

Телевизор "Электрон" давным-давно сгорел, но и видеодвойка "Funai" также не работала. Не потому, что поломалась, а потому, что все видеокассеты были уже пересмотрены не десять раз и не двадцать, и боевик "Крутые парни из Айдахо", и детектив "Руки вверх!", и ужастик "Семя дьявола-III", и даже порнуха "Гиперяйца" всем приелись, а очередная серия латиноамериканского "мыла" должна была начаться через полтора часа.

На диване лежала девочка и смотрела в потолок. В комнату вошёл папа.

- Ты чего телек не смотришь?

- А что там интересного...

- А видак?

- Аналогично...

- Так в гости бы к кому пошла, к подружкам там или к этим твоим, ну, как их...

Он забыл мудрёное название, ассоциировавшееся с деликатной болезнью.

- Не-а!

- И почему ты ничего не хочешь?! - возмутился отец.

- Не знаю.

- А я хочу знать!..

- А я нет.

Такие ответы всегда приводили отца в полное замешательство. Он прекрасно понимал, почему мать не рискует даже заговаривать с дочкой. Что за молодёжь пошла!

И отец вышел из комнаты, сжимая виски и бормоча себе под нос: "Подумать только! Неужели это... конец?.."

Девочка же посмотрела вслед непутёвому "предку", а когда убедилась что папазер и мамазер не станут больше беспокоить её, перевернулась на живот, вытащила из-под подушки потрепанный блокнотик и принялась дописывать стихотворение про вечность, заключённую в капельке влаги, прикорнувшей в лепестке розы. Про вечность, которая исчезает вместе с утренней росой. Ведь через полтора часа начнётся не только "Семья Контрарес", но и литературная студия, а так хочется успеть доделать стихотворение и показать его ребятам!..