- Где мой муж? Что вы с ним сделали?

Муж? Разве Череп был законным мужем мадемуазель Розы? Так, так, в этом случае ей придется заказывать запасное черное платье вдовы. Гастон нахмурился и директорским тоном потребовал:

- Это что ещё за манера входить без стука? Разве вы не видите, что я занят? И что это ещё за история с вашим мужем? Вы же не замужем, не так ли?

Мадемуазель Роза рывком уселась на край стола, открыв в нечаянном движении красивую стройную ножку. Но в её намерения не входило вводить в искушение своего шефа. Она наклонилась к нему и цепко ухватилась своими милыми пальчиками за галстук Гастона:

- Да, мой муж, и вы это отлично знаете. Он бледен и лыс. Он только что вышел из тюрьмы, и я не видела его с того вечера, когда он отправился к вам. Где он?

Гастон осторожно поправил галстук.

- Ах! Так тот симпатичный молодой человек бы... и есть ваш муж! Впервые слышу. Он мало рассказывал о своей личной жизни, и я думать не думал, что он ваш супруг. Поздравляю, он очарователен.

- Это помесь прохвоста с мерзавцем. Но я хотела бы знать, куда он делся. И я уверена, что вам об этом известно.

- Душенька моя...

- Дерьмо! Это я ему сообщила все детали, которые потребовались, чтобы вас шантажировать. Он намеревался вытянуть из вас шесть миллионов и дать деру. Но я его с тех пор не видела. А ведь мы должны были поделить эти деньги!

Шляпник сплел пальцы и назидательно произнес:

- Мадемуазель Роза, сожалею, но должен вам сообщить, что с сегодняшнего дня вы у меня больше не работаете.

- Положим, не так все это просто! Я слишком много знаю о вас, ясно? Даже больше, чем вы думаете. Поэтому в ваших же интересах сказать мне правду. Иначе те два молодца, что недавно сюда заглядывали, займутся вами вплотную.

- Что? Шантаж? Ненавижу шантаж!

- Заткнись, ты, крабообразное. Лучше скажи, куда ты дел Перужа. О! Я знаю, что ухлопать ты его не мог - на это ты не способен.

Гастон было напыжился, раз девица, пусть и в вульгарной форме, но все же отдала ему должное. Однако, поразмыслив, он решил обидеться. Это он-то не способен убить человека! Шляпник чуть не выложил все о своем преступлении, но вовремя удержался. Не стоит давать ей против себя новое оружие.

- Так, значит, это вы разболтали все этому типу. Ну что ж, поздравляю, мадемуазель Роза, поздравляю. Могу ли я узнать, почему вы это сделали? Разве вы не были счастливы в нашей среде, в нашей большой семье?

При этих печальных словах мадемуазель Роза, вопреки всем ожиданиям, вдруг залилась слезами. В перерыве между рыданиями она пояснила:

- Это все ваш шурин Филипп. Он боялся в это поверить.

- Филипп? Что он вам сделал, Филипп?

- Он бросил меня! - всхлипнула Роза.

Так вот в чем дело! Гастона начала захлестывать ярость против этого придурка-шурина, которому рн тысячи раз твердил о том, что нельзя смешивать работу с удовольствием. Мало ли на свете шатается соблазнительных мордашек, так нет же - подавай ему кого-нибудь из персонала, чтобы навлечь все эти неприятности! И вот к чему все это привело. Значит, любовницей, которую Филипп содержал два года и чье имя он так упорно отказывался назвать, была Роза, с которой он порвал после настоятельных увещеваний с его стороны. Роза, эта отвергнутая женщина, с тех пор была во власти только одной мысли - отомстить! А тут и муженек-Череп выскочил из тюрьмы, готовый на любой шантаж. Все превосходно одно с другим сходилось. И снова, в который уже раз, профессиональные нелады проистекают от семейных неурядиц! Черт бы побрал все на свете!

- Ну будет, будет тебе, малышка, - посочувствовал он, дружески поглаживая оголенное колено молодой женщины. - Мой шурин - я это точно знаю - тяжело переживал этот разрыв. Он, несомненно, готов восстановить прежние отношения...

- Вы так думаете? - просияла она.

- Вполне искренне.

- А муж?

Он совсем про него забыл, про мужа. Надо было срочно найти какое-то объяснение для вдовы.

- У вашего мужа был непомерный аппетит. Я решительно дал ему понять, что от меня он ничего не получит. Тогда он стал угрожать - точно так же, как вы это делали минуту назад. Посему я его... временно кое-куда сослал. Не бойтесь за его жизнь. Он заперт в одном из подвалов, в загородной местности. Там такой целительный воздух.

- Месье Макс, - забылась она, но тут же поправилась: - Я хочу сказать, месье Беррьен, лично я против вас ничего не имею. Но я хотела нанести удар Филиппу.

- А поразили нас обоих, бедняжка. Но поскольку вы выражаете сожаление в отношении вашего проступка...

Он онемел. Она неожиданно выставила пистолет, который до сих пор держала за спиной, и направила его на Гастона.

- Эй, поосторожней!

- А я-то вам все тут расписала! Вы, наверное, приняли меня за идиотку, да? А я развесила уши! Но хватит! Больше вы меня не проведете этим своим видом добренького папаши, гнусный вы тип! И выше руки, или я сделаю из вас решето! А ведь я почти поверила вам! Но потом вспомнила слова Альбера, сказанные им перед уходом на встречу с вами: "Если я не вернусь через четыре часа, значит, он меня прихлопнул!" Вы убили его, а я шлепну вас, убийца!

Гастон попытался доказать всю абсурдность её поведения. Если она на самом деле любит Филиппа, то ей должно быть до лампочки - жив или мертв её муж. Однако этот аргумент не возымел действия.

- Конечно же я люблю Филиппа! Но тот, другой, мне все-таки муж! И если выяснится, что вы его убили, бедолагу, только что отсидевшего срок, клянусь, что вы не долго протянете на этом свете!

- Так вы знаете этих болванов, лжеполицейских, которые нагрянули ко мне?

- Это приятели мои и Альбера. И если вам удастся разделаться и со мной, они знают, как им придется в этом случае поступить. Ясно?

Гастон попытался вытянуть у неё их имена и адреса, но Роза категорически отказалась их сообщить. Она все заметнее нервничала, и он стал серьезно опасаться, как бы она невзначай не нажала на спуск и не всадила в него неуместную пулю.

- Выслушайте меня хорошенько, - свирепо заявила она. - Отныне я не спущу с вас глаз. Едем немедленно и освобождаем Перужа. И если вы мне наплели тут всякую чушь, я вас прикончу. Не двигайтесь, а то выстрелю. Передайте телефон.

Он подтолкнул к ней аппарат. Она, все время держа его под прицелом, набрала номер, спросив:

- Где его спрятали?

- Вашего Чере... вашего мужа? В Сюси. В погребе. Набрав нужный номер, она произнесла:

- Алло, это ты, Зубастый? Привет, говорит Пиньюш. Слушай меня внимательно. Я сейчас поеду вместе с Мягкой Шляпой за Стриженым. Но, боюсь, он готовит какую-то пакость. Так вот, - она посмотрела на ручные часики, если я не припрусь к девяти часам, срочно жмите вместе с Барашком в Сюси-ан-Бри, ты знаешь куда.

Довольная, она повесила трубку и обратилась к Гастону:

- А вы звоните Филиппу и назначьте ему там встречу через час. Рада буду выложить ему все, что думаю о его поведении.

Она слушала весь их разговор в параллельные наушники. Каким-то чудом Гастону удалось связаться с Филиппом сразу же и договориться о рандеву в Сюси. Затем он покинул магазин в сопровождении мадемуазель Розы, провожаемый удивленным взглядом молоденькой продавщицы, стоявшей за прилавком.

Такси доставило мадемуазель Розу с её пистолетом и слегка помятого Гастона Беррьена к заброшенной с виду вилле незадолго до семи часов. Выходя из машины, мадемуазель Роза сказала водителю:

- Подождите, мы задержимся ненадолго.

Гастон открыл входную решетку и вошел в сад. Филиппа ещё не было. Молодая женщина достала пистолет из сумочки, в которой она спрятала его на время поездки, и ткнула стволом в спину шляпнику:

- Немедленно ведите меня к погребу. Освобожу Перужа - тогда и поговорим. А ну живее!

Они поднялись на крыльцо. Гастон, казалось, уже слышал, как заиграли траурный марш. Как только они окажутся в погребе, Роза сразу же обнаружит, что он нагородил ей с три короба. А подвал - идеальное место для расправы без суда и следствия. Он почувствовал, что ему стало дурно, и оперся о декоративный шар на перилах лестницы.