Об стекло окна негромко звякнул камешек.

Митику вспорхнула с жесткой кровати, отбросила прочь глупую книгу о приключениях древнего воина и быстро подошла к окну. Внизу на выложенной цветным гранитом дорожке стоял Янни, смущенно улыбаясь и держа в руке букет цветов, завернутый в слегка промокшую от дождя бумагу.

Сердце Митику радостно забилось. Янни!

Как хорошо!

Девушка отодвинула раму окна, улыбнулась и помахала ему рукой. Затем отошла от окна, достала специально вчера купленную толстую веревку, завязала ее узлом за торчащий внизу из подоконника крюк и сбросила ее на улицу. Янни осторожно взял в зубы букет цветов и ухватился за веревку.

В этот миг из-за угла дома степенно вышла собака. Это была высокая, длинноногая сука, молодая и глупая, белого цвета с коричневыми пятнами на боках. Она в изумлении на миг чуть присела на задние лапы, затем с громким лаем бросилась к сен-шангеру, который уже успел взобраться на веревку. Рыча, собака бросилась на Янни. Тот брыкнулся и ужом заскользил вверх по веревке. Собака от огорчения взвизгнула и залаяла громче.

Митику побледнела. Если лай собаки привлечет внимание - ей суждено провести дома все праздники! Она шикала и махала руками на собаку. Но та не понимала приказов хозяйки, а может приняла происходящее за какую-то игру, и лаяла все громче. Митику чуть не плакала. А если кто выглянет!

Убить бы эту собаку!

К счастью, через минуту Янни уже стоял в ее комнате, с цветами в зубах. Он взял цветы в руку и озабоченно оглядел брюки. Собака уселась под окном и, изредка порыкивая, громким лаем выражала свое недовольство. Как же, - добыча ушла!

Митику с облегченьем вздохнула и поцеловала Янни. Наконец-то он здесь! Как она его ждала!

Где- то в коридоре послышались шаги.

Янни открыл рот, но не успел ничего произнести. Митику прижала палец к губам и быстро повела его в дальний угол комнаты. Там стояло несколько ширм, отгораживая от ее огромной комнаты небольшой закуток, где стояло большое зеркало. Там девушка обычно примеряла новые наряды и готовилась выходу из дома. Затащив туда Янни, она толкнула его на несколько сложенных цветных матрасов и набросала на него одежды.

Она едва успела втащить в комнату веревку и швырнуть ее в глубину платяного шкафа, как в стену у двери постучали. Девушка бросилась на постель. В стенку постучали вновь. Она сонным голосом произнесла:

- Кто пришел? Я сплю.

- Это мы, Митику! - с этими словами в комнату вошли ее родители.

Господин Токунэхо был известным шелкоторговцем и промышленником, достойным человеком пяти с половиной десятков лет. Заботы о процветании немалой семьи посеребрили его волосы, но все равно - выглядел он лет на десять моложе. В этот час был одет в парадный светло-зеленый хаори с ярко-синим гербом семьи на груди. Синие хаккама выглядывали из-под хаори. Госпожа Вахин-То не любила традиционную одежду и потому надела светло-оранжевый костюм и повязала желтый шарф вокруг шеи.

- Прости, что мы помешали тебе спать, - произнесла госпожа Вахин-То.

По их виду девушка поняла - они пришли с чем-то серьезным. Мама успокаивающе улыбнулась дочери и опустилась в кресло. Господин Токунэхо прошелся по комнате, подошел к окну, выглянул и минуту с удивлением смотрел на залаявшую при виде его собаку. Затем покачал головой и повернулся к дочери.

- Да, Митику, у нас есть, что сказать тебе, - он остановился и с недоумением посмотрел на мокрые следы у окна.

Девушка закусила губу. Неужели родители собрались к кому-то в гости и хотят ее тоже взять с собой?

- К нам приехал господин Торгест Асика, - произнес отец Митику, отвлекшись от изучения мокрых пятен на полу.

Митику похолодела. Этот противный рыботорговец или кто он там!

- Я не хочу его видеть! - возмутилась она. - Он мне очень не нравится, и не кажется достойным человеком.

- Митику, - тихо сказала госпожа Вахин-то. - Послушай, что скажет тебе твой отец, господин Токунэхо.

Девушка умолкла, до боли закусив губу. Ее отец направился к креслу, которое стояло рядом с тем, где сидела госпожа Вахин-То. Митику едва не удержалась от вскрика. Цветы!

- Да-да, нам надо поговорить, дочь, - сказал господин Токунэхо.

Он поднял с кресла пакет с цветами и удивленно повертел его в руках. Затем с изумлением взглянул на Митику.

- Что это?

Девушка забрала у него цветы и села на свою кровать.

- Это… возможно кто-то вчера принес и забыл, - произнесла Митику и положила пакет с цветами рядом с собой, повернув мокрой стороной вниз.

Ее мама улыбнулась, а господин Токунэхо помялся, но решил не расспрашивать. Кто знает, что выяснится после расспросов? У него был слишком трудный разговор к дочери, ни к чему спорить из-за… гм… мокрых цветов? Он подозрительно посмотрел на почти высохшие следы на полу.

Как странно.

Но он не будет выяснять причины этих следов. Нет. Это сейчас ни к чему.

- Моя дочь, к нам прибыл господин Асика. Он хочет встретиться с тобой и предложить тебе нечто достойное твоего внимания, - после некоторых раздумий произнес шелкоторговец.

Девушка скривила гримасу, будто глотнула неразбавленного лимонного сока и, с неохотой, кивнула. Обрадованный господин Токунэхо достал телефон и коротко произнес в него:

- Пригласите господина Асика.

Через несколько минут в комнате появился невысокий кругленький толстячок, улыбающийся столь широко, что в один миг становилось понятно - он безмерно счастлив ступить на циновки, украшающие пол комнаты Митику. До сих пор они встречались лишь в гостиной.

Уважительно поклонившись родителям Митику, толстячок подошел к самой девушке и тоже поклонился, затем ловко выхватил из-за спины букет из трех бледно-лиловых лотосов.

- Это большая редкость, госпожа Митику, но я сумел их достать.

Холодно поблагодарив, девушка подошла к столику у окна, на котором стояли вазы для цветов, и поставила в одну из них лиловые лотосы. Толстячок тем временем уселся в кресло, напротив кресел хозяев и рассказывал, с какими трудами он достал именно эти, лиловые лотосы. Как много запросил торговец, и с какими предосторожностями он вез сюда эти цветы. Господин и госпожа Токунэхо внимали его рассказу.

Вдруг Асика поперхнулся и умолк. Он пораженно смотрел в сторону Митику.

Господин Токунэхо и госпожа Вахин-То обернулись к девушке.

Та с несколько растерянным видом стояла, держа в руках только что снятую бумагу с цветов, которые принес ей Янни. Цветы оказались нежно-салатового цвета лотосами. Как известно любому жителю Кинто, катера привозили такие лотосы не чаще трех раз в год с дальних островов, где жили только дикари, не знающие даже письма.

Опасное занятие. И очень дорогие цветы. Много дороже лиловых лотосов.

Глаза господина Асики блеснули и он голосом, наполненным ароматом меда и чайного листа произнес:

- Я вижу, у вас тоже есть друзья, которые разбираются в цветах.

Девушка чуть порозовела, но твердо произнесла:

- Нет, господин Асика. К сожалению, это кто-то забыл у меня букет. Вчера у меня было много гостей в связи с праздником Белого цветка. Видимо, один из них и забыл. По рассеянности.

- Столь дорогие цветы? Вам повезло, госпожа Митику, что к вам ходят столь удивительные друзья, - улыбнулся толстячок, - жаль, что у меня нет таких.

- Но у вас много достойных друзей, - вступил в разговор господин Токунэхо, - вам нельзя жаловаться на милость Неба!

- Да, у меня много друзей, - медленно произнес господин Асика, рассматривая нежную зелень лотосов, которые Митику успела поставить в вазу рядом его цветами, - у меня очень много разных друзей. Хотя никто из них не забывал у меня дома таких дорогих цветов.

Госпожа Вахин-То неслышно скользнула за дверь и почти тут же вернулась. В руках она несла узкую лаковую дощечку с чашкой чая. За ней вошли трое служанок неся в руках такие же черные подносы с чашками, наполненными горячим чаем из цветов жасмина. Хозяйка дома встала на колени перед гостем. Тот поклонился, взял чашку, отпил из нее и улыбнулся матери Митику.