Каролина-Матильда со страхом наблюдала за всем происходящим. Замужество, решила девочка, это не такая уж забавная игра, как она некогда считала. А если, когда наступит черед младшей сестры, они выдадут ее за такого же принца-грубияна? Она содрогнулась. Ведь раньше все мужчины представлялись ей мягкими и ласковыми как ее брат Георг.

Новоиспеченный муж продолжал враждовать с двором. Пару дней спустя после свадьбы, когда он и его молодая жена, вместе с королем и королевой посетили оперу, ему представилась возможность свести счеты с королем.

Шарлотта, по примеру Георга, держалась очень холодно с принцем, что не понравилось Августе. Подумаешь, кем это она себя воображает, что держится столь высокомерно. Сестра какого-то ничтожного герцога из Мекленбурга, и еще смеет свысока относиться к принцу Брауншвейгскому!

А Шарлотта думала о том, как она счастлива, что ей достался такой муж как Георг. Георг так добр, так нежен, такой хороший отец и муж. Бедная Августа! Шарлотте было жаль ее.

Но разве Августа могла позволить жалеть себя этой глупой маленькой Шарлотте, которую почти как пленницу держали в Ричмонде и Букингемском дворце и которой никогда не позволялось высказывать своего мнения. Кто она такая, чтобы жалеть ее, Августу. Ведь всем было известно, что Георга уговорили жениться на ней и сделал он это только из чувства долга!

Когда они вошли в ложу, Августа сказала шепотом:

– Сегодня Опера будет переполнена. Все придут сюда. Интересно, появится ли здесь Сара Банбери? Если появится, то все будут смотреть на нее…все до одного. Говорят, что она самая красивая женщина при дворе.

– Даже если это и так, – сказала Шарлотта, – я сомневаюсь, чтобы все смотрели на нее. Им гораздо интереснее посмотреть на жениха и невесту.

– Бедняжка Сара! Ей придется довольствоваться нежными взглядами Георга.

Шарлотта слегка покраснела, но ничего не ответила. Хотелось бы знать, неужели он и вправду до сих пор думает о Саре?

Король и Шарлотта прошли в ложу и стали рядом, глядя вниз на публику. В здании Оперы воцарилось молчание. Это привело их в крайнее замешательство. Георг сел на свое место, и Шарлотта последовала его примеру. Затем выступили вперед принцесса Августа и ее муж. Публика в зале тотчас же вскочила со своих мест с радостными криками: «Да здравствует принц и принцесса!» Раздалось громкое: «Ура!» и возгласы: «Боже, храни молодоженов!» Августа и ее муж стояли, раскланиваясь во все стороны и принимая приветствия.

Затем Шарлотта, к своему ужасу, обратила внимание, что жених повернулся спиной к королю. Это было оскорблением, причем умышленным.

Она бросила взгляд на Георга, который, Шарлотта заметила это сразу, понял, что случилось. Его голубые глаза выпучились немного сильнее обычного, но он не подал виду. В этой ситуации он ничего не мог поделать. Люди приветствовали молодоженов столь шумно, как бы назло королю и королеве, которых встретили гробовым молчанием.

Георг принял решение и сообщил его Гренвилу:

– Они должны уехать и немедленно. Я не потерплю их здесь.

– Сир, визит должен продлиться еще несколько недель.

– Меня это не интересует, мистер Гренвил. Я сказал, что они должны покинуть Лондон послезавтра, и это мое последнее слово.

Георг упрямо сжал губы. В этом вопросе он проявил непреклонную решимость поступить по-своему.

Вдовствующая принцесса одобрила его действия.

– Я с радостью распрощаюсь с этим человеком, – сказала она, – к тому же, с тех пор как Августа вышла замуж, она стала еще невыносимее, чем прежде.

Поэтому, несмотря на возмущение принца Брауншвейгского, его обязали в кратчайший срок вернуться домой, так как Англия отказывала им в дальнейшем гостеприимстве.

Принцесса Августа запротестовала, заявив, что погода не располагает к тому, чтобы тотчас же отправиться в морское путешествие, но король был непреклонен. Он не потерпит, чтобы его оскорбляли в собственной стране.

Принцесса бушевала и рыдала, поскольку перспектива покинуть родной дом по мере ее приближения все больше тревожила эту своенравную женщину. Ее муж не предпринимал никаких попыток облегчить положение своей жены. Напротив, он заявил, что ей придется смириться с тем, что у него есть любовница мадам де Херцфельдт, которую он не намерен оставлять.

– Теперь все должно измениться… – сказала Августа, на что он просто рассмеялся.

– Послушай, – вернул он ее с небес на землю, – твоя задача родить ребенка, и больше тебе не о чем беспокоиться.

– Я откажусь принимать твою любовницу, – заявила она.

Он захохотал во все горло.

– Это ей решать, кого принимать, притом не тебя, а меня. К тому же, в Брауншвейге мы не устраиваем приемов. Ты увидишь, милочка, что там все несколько иначе, чем при вашем маскарадном английском дворе.

Конечно, принцессу одолевали мрачные предчувствия, и она искала повода, чтобы как можно дольше задержать свой отъезд.

Но Георг никогда не питал к ней таких чувств, как к своей умершей сестре Элизабет и к Каролине-Матильде. Августа всегда была смутьянкой, и он ждал ее отъезда с нетерпением.

Поэтому принцессе не осталось ничего иного, как отправиться в путь вместе со своим мужем в день, определенный королем. А день этот выдался очень холодным и непогожим, дул пронзительный ветер и шел проливной дождь. Даже при самых благоприятных условиях конец января не был идеальным временем для морского путешествия. И это подтвердилось; когда они уже вышли в море, разразился неистовый шторм, и поскольку из Голландии не поступило никаких сообщений о их прибытии, начали ходить слухи, что их корабль потерпел крушение и они утонули.

Вначале об этом заговорили шепотом на улицах, затем в народе поднялась буря негодования. Ведь молодая чета не хотела покидать Англию, их заставили пуститься в плавание, несмотря на плохую погоду, когда им определенно грозила большая опасность.

Все это из-за бессердечия вдовствующей принцессы и лорда Бьюта; на этот раз не могло быть оправдания и королю. Впервые в адрес короля звучала такая резкая критика.

Затем пришли сообщения о том, что принц и принцесса Брауншвейгские благополучно прибыли на место, и ропот постепенно стих.

Но отношение народа к своему королю заметно ухудшилось. Раньше они винили во всем «сапог» и «юбку», а теперь за все приходилось отвечать ему самому.

Тем временем Августа, прибыв ко двору своего мужа, обнаружила, что его дворец – это всего-навсего холодный, мрачный деревянный дом с убогим убранством. В нем в качестве любовницы хозяина обосновалась огненно-рыжая мадам Херцфельдт, которую молодой муж Августы приветствовал с бурной радостью и с которой удалился в свою спальню, оставив жену самой располагаться в новом для нее доме.

Принцессе казалось, что даже холодная могила была бы лучшим домом, и ей стали невыносимы воспоминания о ее роскошных апартаментах при английском дворе.

За что? За что? – задавала она себе этот вопрос все последующие годы. Ведь она никогда не считала, что любой брак лучше, чем одиночество. О, если бы снова оказаться незамужней принцессой, прогуливаться по паркам Кью и Ричмонда, присоединиться к играющим в карты в Сент-Джеймсе или Букингеме. Счастливая Каролина-Матильда! Она еще может наслаждаться этой жизнью. А еще больше повезло Шарлотте, которая покинула захолустье, подобное этому, чтобы стать королевой Англии!

Но Августа, будучи сильной и волевой женщиной, очень скоро взяла себя в руки и примирилась с чуждым ей окружением; в положенный срок она родила ребенка. Это была девочка и назвали ее Каролиной.