- Ничего. Она по-прежнему служит в НАСА. Прошедшее время, сэр, в данном случае означает, что крошка выпорхнула из моей постельки. Боюсь, навсегда... - Гарри грустно потупился.

Оправившись, Блейд пришел в хорошее расположение духа. Второй пилот помог ему умыться - соответствующее устройство оказалось еще сложнее вакуумного унитаза. Затем они поели, потягивая из туб саморазогревающийся фуд-квик, и странник велел Дугласу доложить обстановку. Согласно рапорту первого пилота, старт и отстрел двух ступеней были произведены без сучка, без задоринки, все бортовые системы функционировали нормально, корабль прошел около восьмидесяти тысяч миль и до выхода на луноцентрическую орбиту оставалось шестьдесят три часа. Дуглас также радировал в центр управления полетом, державшим их суденышко в радарном луче, что "двухсотфунтовый телескоп никаких повреждений при взлете не получил". Эта кодовая фраза предназначалась для генерала Стоуна.

Ознакомившись с обстановкой, Блейд провел беседу с экипажем. Выяснилось, что дежурство у пульта было чистой проформой - до маневра выхода на лунную орбиту их корабль вели земные станции слежения, и делать пилотам было абсолютно нечего. Этот полет не преследовал никаких военных или научных целей; у Дугласа и Нибела имелась лишь одна задача - доставить своего командира в некую точку на поверхности Луны в сотне миль к западу от Океана Бурь.

Оба пилота оказались ветеранами. Дуглас поднимался в космос в седьмой раз, для весельчака Гарри Нибела эта экспедиция была шестой. Он многословно жаловался, что каждый полет разбивает его семейную жизнь: по возвращении очередная жена давала ему отставку, опасаясь не то последствий космического облучения, не то чрезмерной славы своего супруга, не то его любвеобильности. Нибел страдал, ожидая, что так же поступит и крошка Карин, его нынешняя жена, шестая по счету, и все порывался поведать командиру историю своих несчастий.

Блейд велел ему заткнуться, лег в свой контейнер и заснул.

* * *

Его трясли за плечо.

- Командир! Проснись!

Блейд открыл глаза; в двух футах от него плавало лицо Дугласа, и было оно весьма мрачным.

- Обстановка?

- Полетное время - двадцать два часа пятнадцать минут; расстояние девяносто шесть тысяч триста пятьдесят одна миля, - доложил первый пилот. Немного помолчав, он добавил: - За бортом наблюдается любопытное зрелище.

Оттолкнувшись от своего ящика, странник подплыл к левому иллюминатору. Где-то сзади маячил огромный диск Земли, голубой и зеленый, в разводах белых облаков; выше угадывалось яростно пылающее Солнце, отсеченное верхней закраиной окна. Но не эти великолепные светила и не звезды, неподвижные и яркие, приковали внимание Блейда: он заметил несколько разноцветных точек, перемешавшихся параллельно их курсу. Вернее говоря, примерно в том же направлении - эти огоньки словно танцевали в пространстве, то приближаясь к крохотному земному кораблику, то удаляясь в сторону Земли, Солнца, Луны или просто в пустоту.

- Можешь взглянуть с правого борта, командир, - подал голос первый пилот. - Там солнце не слепит глаза, лучше видно.

Блейд оторвался от иллюминатора.

- Спасибо, не стоит. Я увидел все, что хотел. - Он обвел взглядом свой экипаж: Дугласа, парившего над контейнером, и Нибела, который устроился в своем кресле. - Ну, что вы приуныли? Следят? Черт с ними, пусть следят!

- Ты, кажется, не удивлен? - спросил Гарри. Его физиономия, обычно сохранявшая лукаво-насмешливое выражение, сейчас была серьезной и даже угрюмой.

- Не удивлен. Ну и что?

- При виде такого эскорта, - глаза Гарри стрельнули к иллюминатору, - любой нормальный человек наложит в штаны.

- Значит, я ненормальный, - Блейд ухмыльнулся. - Скажи-ка мне лучше, может, у нас коллективная галлюцинация?

- А на локаторе у меня тоже галлюцинация? - зло ощерился Нибел. - А в прошлых полетах тоже была галлюцинация? А у русских парней тоже мания преследования?

- Они всегда появляются, рано или поздно, - пояснил Дуглас. Сопровождают и наши объекты, и аппараты красных.

- Любопытно... - Блейд покосился на локатор, где танцевала стайка зеленоватых бабочек. - Значит, это общеизвестный факт?

- Как сказать... И мы, и русские космонавты всегда докладываем о таких встречах, но руководство... оно... как бы это выразиться...

- Не верит? - подсказал странник.

- Не то чтобы не верит... еще не сформировало мнения по этому поводу - скорее, так.

- Мы летаем в ближний космос ухе двадцать лет. Вполне достаточный срок для любого бюрократа.

Дуглас едва заметно улыбнулся.

- Проблема сия слишком сложна и запутанна, - он кивнул на локатор, бюрократы же, что наши, что советские, большие тугодумы. Если проблема слишком сложна, то лучше всего сделать вид, что ее вообще не существует.

- Я понимаю, - Блейд кивнул. - Но почему у вас такой похоронный вид, парни? Может быть, они сопровождают наши корабли, чтобы оказать помощь в случае чего? Вроде нянек, которые следят за первыми шагами младенца?

- За те двадцать лет, о которых вы упомянули, сэр, - произнес Дуглас официальным тоном, - в космосе случались аварии, и довольно серьезные. И я что-то не припомню, чтобы нам оказывали помощь.

Этим словечком, "нам", он словно связал русских и американцев, объединив их в единое, великое и интернациональное братство звездоплавателей Земли. На миг Блейда уколола зависть - еще ни разу корабль под флагом его страны не поднимался в космос.

Они помолчали, потом Нибел сказал:

- Что до меня, то я чувствую некоторый дискомфорт при виде таких "нянюшек". Так и кажется, что в спину глядят шестидюймовые лазеры... и что они вот-вот просверлят в моей черной шкуре дырку с футбольный мяч.

Невесело усмехнувшись, Блейд окинул взглядом крохотную кабину. Он понимал чувства своих пилотов. Это замкнутое пространство, пульт, усеянный приборами... слишком ненадежными, слишком сложными и в то же время примитивными... Излишняя сложность была в данном случае свидетельством несовершенства. Как и сам их кораблик, немногим отличавшийся от жюль-верновского снаряда, выпущенного из пушки в луну...

А за бортом изящно и легко танцевали чужие аппараты, то устремляясь вперед, то огибая в стремительном полете убогую консервную банку, в которой томились трое землян. Истинные властелины космоса, галактические странники, с холодным спокойствием разглядывали эту древнюю посудину, интересуясь, вероятно, лишь одним: не несет ли она какой-нибудь смертоносной начинки, которую надо вовремя распознать и обезвредить. Блейд, знавший больше других, был уверен: вряд ли паллатов интересует чтолибо иное.