Серый леопард ушел. Я сделал еще несколько глотков и поднялся с колен. Налетевший ветерок подхватил полы плаща. Розовое солнце совершенно скрылось за горизонтом, фиолетовое поднималось к высшей точке своей эллипсоиды, чтобы стремительно упасть вниз. Заключительная фаза дня коротка. И если не покажется белый карлик, холодный и расчетливый, словно луна, скоро придет полная темнота, непроницаемая даже для моих глаз. И тогда на охоту выйдут ночные твари. Я мало что знаю о них, но ночи боятся даже многоногие, забирающиеся в сумерках на неприступные плато. Если возвращаться домой пешком, я рисковал не успеть. Можно было, конечно, разложить время, но это отнимало много сил, а ими здесь приходилось дорожить. Потому я избрал самый короткий, хотя и небезопасный путь. Зажмурившись, я сконцентрировал волю, оторвался от земли и взвился в небо.
Кое-кто называет это левитацией. Да, плавать в воздухе, не используя мускульной силы или каких-либо приспособлений - это левитация, но не в моем случае. Левитация - удел примитивных существ, овладевших умением сбрасывать оковы притяжения. Я же не левитирую, а перемещаюсь в пространстве, используя пересекающиеся плоскости. Внешне это выглядит схоже с левитацией, но принцип совершенно иной. Левитация заканчивается там, где исчезает сила притяжения. А я могу перемещаться в абсолютной невесомости, только не очень долго.
Я поднялся вверх и распластался подобно птице, уменьшая силу сопротивления. Атмосфера здесь более разрежена, чем на Земле, воздух наполнен голубоватыми капельками влаги. Плащ совершенно намок, он уже не развевался, а свисал липким комком, прохладная жидкость струйками пробегала под пластинами бронедоспеха. Не очень приятное ощущение - плыть в непрерывно моросящем дожде. Но я терпел, внимательно осматриваясь по сторонам. Где-то здесь меня должен был поджидать орел.
Тварь объявилась, когда я был на подлете к дому. Она зашла со стороны солнца, но просчиталась - фиолетовое светило слишком тускло, чтобы ослепить меня. Орел несся навстречу, угрожающе растопырив все четыре крыла. В самый последний миг я резко ушел вниз. Не ожидавший подобного маневра орел резко замолотил по воздуху кожистыми лопастями. Не знаю, испытывает ли это примитивное существо боль, но по крайней мере я нарушил его аэродинамическое равновесие, обрубив правое заднее крыло. Оно полетело вниз, планируя, словно лепесток диковинного цветка, а следом, издавая воющие звуки, стал падать орел. Я пожелал ему счастливого пути. Скорей всего, он не сумеет вовремя добраться до своего логова, и его растерзают ночные твари. В ином случае через несколько дней он будет искать реванша в новой встрече со мной. Эти летающие монстры проявляли чудеса регенерации.
Вот, наконец, и мой дом - высокий, идеально ровный, словно острие меча, пик, прозванный мною скалой Ариадны. Взобраться сюда было не под силу ни одному из здешних существ, за исключением мохнатых пауков. Но с ними я лажу.
Ноги коснулись гладкой поверхности камня. Я ослабил концентрацию, но не освободился от нее полностью. Контроль информировал меня, что не все ладно. Держа перед собой меч, я быстро осмотрел верхушку скалы, заглядывая в каждую расселину, мне уже не раз приходилось сталкиваться с существами размером с ноготь, но агрессивностью и коварством превосходившими даже шарообразных змей. Хлопот такая тварь могла доставить немало.
Площадка была пуста, словно скорлупа яйца. Мне оставалось осмотреть дом шалаш из ветвей призрачного дерева. По-прежнему не опуская меч, я осторожно шагнул вперед. В этот миг Контроль буквально заверещал, предупреждая об опасности. В моем доме был некто с весьма недобрыми намерениями. Я не знал, что представляет собой этот некто, и потому ударил по шалашу волной, вызывающей панический ужас. Раздался короткий вопль, после чего из черного отверстия вылетел яркий комок. Я увернулся, существо пролетело мимо меня и исчезло за обрывом. В это мгновенье зашло фиолетовое солнце, а Контроль успокоился, давая понять, что все нормально. Не теряя ни мгновения, я залез в шатер, упал на жесткую шкуру грязебыка и моментально заснул.
Ночью полагалось спать. Таковы правила планеты Кутгар.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Новый день объявил о вступлении в свои права лучами розового солнца. Как обычно, было весьма прохладно. Я нечувствителен к холоду, однако вылезать из шалаша не хотелось, но и оставаться в нем было бессмысленно. Необходимо было найти какое-нибудь занятие. Я вышел наружу и уселся на большой плоский камень. Нежась в ленивых лучах, я размышлял, испытывая при этом невыносимое желание закурить. На Земле я не страдал подобной привычкой, но эта мерзкая отвратительная планетка навевала мысли о сладком уютном дымке. Так приятно сидеть и пускать кольца, наблюдая за суетящимися внизу тварями. Кажется, я начинаю понимать философию курильщиков опия. Что может быть прекрасней безмятежного спокойствия в сказке грез, навеваемых дурманящим дымом. Сидеть и смотреть, как сонно бегут года. Еще бы не помешал бокал доброго вина и кусок мяса. Желудок заурчал, затем передернулся легким спазмом. То был не голод, я не испытываю потребности в органической пище, черпая энергию из любых доступных источников - от звезд, космических излучений, огня и даже темноты; то было воспоминание о вкусе пищи, ощущении, уже почти позабытом. Я сунул в рот камешек и погонял его меж десен. Язык равнодушно воспринял прохладный безвкусный осколок. Снизу из-под скалы донеслось негромкое рычание. Я встрепенулся, внезапно вспомнив о странном создании, накануне поджидавшем меня в шалаше. Кто это был? Какую цель он преследовал? Хотел сожрать меня, подобно прочим тварям, или что-то иное? Ответов на эти вопросы я пока не имел, но знал одно - загадочный гость обладал мощнейшим биополем, сила которого не соответствовала той поспешности, с какой он оставил мое жилище, едва попав под воздействие жестких лучей. Так кто же это был? Обыкновенная мелкая тварь? Но как она в таком случае миновала силовую стену, которой я окружил скалу Ариадны? Я не задавался бы всеми этими вопросами, если бы подобное приключилось в первый раз. Но мне уже приходилось сталкиваться со странными проявлениями некой организованной силы, найти объяснение которым я не мог.