— Конечно, — спокойно согласилась Татьяна, а внутренне вся подобралась: что предложит Каменцев? Место Глухова на заводе, как обещал раньше?

— Я о вас говорил уже в областной администрации, — продолжал Аркадий, сделав знак шоферу, чтобы тот открыл банку с лососем. — Вы опытный инженер, знаете промышленность, хорошо разбираетесь в экономике…

— Да, за что и выгнали, — не утерпела Татьяна.

Аркадий пропустил ее замечание мимо ушей.

— …Вот ваши знания, плюс надежность поведения, желание изменить нашу общую жизнь к лучшему и подсказали мне, кажется, неплохую мысль… Вы, наверное, знаете, что при областной администрации есть так называемый Департамент по управлению госимуществом, а в его составе — Комитет по приватизации недвижимости. Правительство взяло курс на возвращение собственности в частные руки, с курса этого никто Россию сбить не сумеет, нет такого механизма, нужна только… хе-хе!.. новая революция. Но народ, сами понимаете, при коммунистах настрадался с этой общественной, то есть ничьей собственностью, к новой революции не готов, пожелал жить при новом строе, при настоящих хозяевах. А хозяином может стать любой. Пожалуйста — приобретай и властвуй!

— Так что я должна делать, Аркадий Вадимович? Я не совсем понимаю, о чем речь. И справлюсь ли?

— Справитесь, конечно, Татьяна Николаевна! — Аркадий махнул рукой с зажатым в ней ярко-красным яблоком. — Было бы желание. Работа сложная, конечно, но вполне выполнимая. Главное — иметь позицию, а остальное приложится. Будете помогать всем желающим приобретать в собственность то, что им нужно. Дело в стране поставлено на широкую ногу, быть вам первопроходцем, в общем-то, не придется — кое-что уже накатано и в нашей области. Тем не менее нужно будет творчески отнестись к своей работе, поучиться, побывать в Москве, в Комитете по управлению госимуществом. Не Боги горшки обжигают, Татьяна Николаевна, не переживайте! Я вижу, вы даже в лице переменились. Начнете с малого, у нас есть кое-какие объекты на прицеле, а потом и к крупным предприятиям перейдем. И на своем заводе поработаете, «Грады», гранатометы, вообще оружие нужно не только государству… Но об этом потом, потом, когда разберетесь, во вкус войдете. Ваш завод сейчас в сложном финансовом положении. Коллектив уже месяца три не получает зарплату. Долги, долги… Налицо неумение организовать производство, отсутствие настоящего хозяина. А он должен быть. Настоящий!

— Как на Уралмаше, да? — спросила Изольда. — Я читала в газете, там какой-то грузин купил весь завод.

— Ну, мы грузинам зачем будем продавать? — улыбнулся Аркадий. — У нас и своих желающих предостаточно. Акционерное общество на вашем заводе, Татьяна Николаевна, уже создано, акции распространены, коллектив вроде бы владеет предприятием. Тем не менее… Завод хромает на все четыре колеса. Ему нужно помочь.

— Помочь кому-то купить контрольный пакет акций? — прямо спросила Татьяна. — Правильно я понимаю?

— Вот я и в департаменте нашем говорил, что вы — кандидатура вполне подходящая. — Аркадий снисходительно улыбнулся. Снова разлил по стаканчикам шампанское. — Владельцем контрольного пакета акций такого крупного предприятия, как ваш механический завод № 6, одному лицу, конечно, трудновато будет стать, да. Большие, очень большие деньги будут нужны. Но группе богатых людей это вполне под силу. Среди них ведь со временем и вы можете оказаться, Татьяна Николаевна. Нужно поработать, осмотреться, кое-кому кое в чем помочь. А русский человек благодарить умеет, причем на самых законных основаниях, при прокуроре это говорю, не боюсь. В Комитете по приватизации работает толковая группа местных ученых, они вам помогут во всем разобраться, уберегут от возможного… хе-хе!.. искушения. И вы, в свою очередь, можете их усилия направить в нужное русло, они тоже ведь живые люди. Главное — принимать правильные, законные решения!.. Ладно, это уже сугубо деловой разговор, поговорим потом. Денек-другой вам с Вячеславом Егоровичем хватит на обустройство? Хотя бы самое необходимое сюда перевезти… Ну хорошо. Потом я вам позвоню, пришлю машину, с вами побеседуют в департаменте, с заместителем главы областной администрации поговорите… А сейчас, господа, давайте выпьем за очаровательную и мужественную хозяйку этого дома, нашедшую в себе силы правильно оценить жизненную ситуацию и принять единственно верное решение. За вас, Татьяна Николаевна! И за вас, Вячеслав Егорович! Спасибо вам!

…Когда Каменцев с Дерикотом уехали, Татьяна сказала Тягунову:

— У меня такое ощущение, Слава, что мы, все трое, очутились в какой-то новой жизни, в другом мире.

— Да так оно и есть, Таня, — невесело хмыкнул Тягунов. — И еще неизвестно, что нас в этой жизни ждет… Но мы же сделали выбор, чего теперь? Назад поворачивать, в тюрьму снова идти?

— Нет, конечно, — тихо отозвалась Татьяна. — Поработаем, посмотрим. И от дома этого глупо было бы отказываться. Что-то и мы с тобой в этой жизни заработали, а? Люди вон, слышал же, на целые заводы, которые мы всем народом строили, рот раскрыли… Я на механическом заводе почти двадцать лет отработала, сразу же после института пришла.

— Да и я в милиции не новичок, — сказал Тягунов. — Четверть века верой и правдой коммунизму служил. А что имею? Однокомнатную квартиру да приватизационный чек, за который в свое время двадцать пять рублей заплатил. Так и валяется где-то…

Повернувшись лицом к особняку, они любовались им. Дом, казалось, стал теперь еще краше и привлекательнее — просторнее, убраннее, наряднее. Может быть, они только сейчас поверили в то, что это их законная собственность! А свое всегда кажется лучше.

Обнявшись, они пошли назад, к дому. На крыльце, играя с кошкой, их поджидала Изольда.

— Изольда с нами будет жить, Таня? — спросил Тягунов. — Как ты решила?

— Пусть пока в моей квартире живет. А когда рожу… Возьму ее в домработницы, что ли? Одной мне не справиться. Ты же слышал, какую работу мне Аркадий предложил? Не до детей будет.

— Ладно, подумаем.

Изольда поднялась, погладила кошку.

— Такая ручная! За пять минут ко мне привыкла. И к дому вашему. Это хорошая примета. Счастье тут у вас должно поселиться.

— Спасибо. — Татьяна взяла кошку из рук Изольды, заглянула в ее зеленые глаза, погладила.

Все трое вошли в дом, снова, теперь уже не торопясь, осмотрели комнаты, порассуждали, где и что можно будет поставить, где будут детская и кабинет Вячеслава Егоровича, сколько нужно потратить денег на обстановку. Конечно, мебель здесь должна быть соответственная, дорогая, старые диваны да разбитые холодильники сюда не повезешь… Выходило в подсчетах, что денег на покупки понадобится много, миллионы, и деньги эти нужно будет заиметь. Понадобится и машина — что же, гараж пустой, что ли, будет стоять? Да и престижно, необходимо — каждый сейчас мечтает о машине. И за дом большие суммы надо отдавать: особняк им не подарили, нет, а, можно сказать, помогли купить, в рассрочку. Заплатили за него Каменцев с Дерикотом, а долг, мол, отдадите, когда разбогатеете.

Короче, влезла ты, Татьяна, в очень большие долги. М-да. Что ж, крепись. И духом не падай. Выход какой-нибудь найдется.

Главного режиссера ТЮЗа Захарьяна народный суд Центрального района Придонска оправдал. Суд определил, что актриса Мария Полозова «была неуравновешенным, эмоциональным человеком, сделавшим неправильные, гипертрофированные выводы из требований режиссера-постановщика спектакля «Тайная любовь молодого барина», и поэтому покончила с собой». В адрес Михаила Анатольевича выносилось, правда, частное определение-намек, осуждающее его «творческие поиски, перехлестывающие этические нормы», но главная вина во всем случившемся легла на актера Александра Зайцева, «находившегося на сцене в легкой степени опьянения и преступившего грани дозволенного режиссером». Однако поступок Зайцева суд не квалифицировал как «заранее обдуманное и с какой-либо корыстной целью осуществленное действие»; показания свидетельниц Яны Корольковой и Екатерины Мухиной, утверждавших на предварительном следствии, что Зайцев якобы «выполнял заказ» в отношении Полозовой, на суде не подтвердились, сам Зайцев от своих прежних показаний отказался.