– Вы пока подумайте, Лили. Поговорите с Джеком несколько минут, а я сейчас вернусь обратно кое с какими бумагами.

Брайс оставил их наедине, и Джек решил не терять ни секунды. Он положил ладони ей на руки, которые она все это время держала сжатыми. Первое прикосновение к ней – вообще к любой женщине, если уж быть честным, за эти шесть месяцев – заставило его на миг прикрыть глаза от переполнявших его эмоций.

– Ты прекрасно выглядишь, Лили, – сказал он. – Мне очень тебя не хватало.

Она побледнела при этих словах.

– Теперь ты живешь здесь, в Лондоне?

– Я нигде не живу. Сейчас, по крайней мере.

– Ну, конечно же, нет, – проговорила она быстро, убирая от него руки. – Это для тебя идеальный образ жизни.

– Я бы не назвал его идеальным, – сказал он, посмеиваясь над своим утверждением, – мне еще придется много над чем поработать.

Она кивнула, как будто бы поняла его.

– Что ж, я, правда, рада, что все это, в конце концов, закончилось для тебя хорошо, – одну долгую секунду девушка просто смотрела на него, пытаясь взять себя в руки.

– Для меня еще ничего не закончилось.

– Конечно же, закончилось. Ты путешествуешь и общаешься с другими столь же крутыми рекламщиками. У тебя нет никаких обязанностей, забот, дома, проблем.

– У меня хватает проблем, – поправил он. Она отодвинулась от стола.

– Рада за тебя.

Она явно не слышала его, догадался Джек. И даже если и слышала, то все равно ничего не понимала.

– Лили, – сказал он, вставая из-за стола одновременно с ней, – я хочу тебе кое-что показать.

– Нет уж, спасибо.

– Может быть, тебя это заинтересует, – он положил руки себе на пояс, и она в ужасе отпрянула назад.

– Оставь свои брюки в покое, Джек, мне совсем не интересно, что у тебя там. И потом Брайс скоро вернется.

Он улыбнулся, насмешливо покачав головой.

– Ты считаешь меня настолько испорченным? Впрочем, правильно делаешь. Но сейчас я просто хочу показать свою новую татуировку, – он совсем чуть-чуть расстегнул ширинку, затем отодвинул ткань в сторону, показывая нижнюю часть своего живота. – Как тебе?

Она ошеломленно уставилась на рисунок.

– Лилия.

– Да. И это, как ты понимаешь, навсегда. – Он быстро застегнул штаны, пока его тело не успело отреагировать на нежный аромат, красоту и пристальный взгляд женщины, которую он любил.

– Вот как? – Она едва не задохнулась от возмущения. – И ты думаешь, что заставишь меня остаться здесь только потому, что ты сделал себе татуировку в неприличном месте? Это и есть твой козырный туз?

– Нет. – Он полез к себе в карман, достал ключ и покачал им возле ее носа. – Вот он, мой козырный туз.

– Куда мы идем? Лили вложила свою ладонь в руку Джека, потому что улицы Лондона были ей совершенно незнакомы, к тому же он перешел почти на бег с тех пор, как десять минут назад они покинули конференц-зал. А вовсе не потому, что ей так хотелось почувствовать его руку в своей.

– Мы идем в банк.

– В банк?

С какой еще стати они идут в банк? Но она решила ничего не спрашивать. Вместо этого девушка просто смотрела по сторонам, на высокие здания, на витрины шикарных магазинов, на спешащих по своим делам прохожих, на нескончаемый поток машин.

И неважно, что все это неправильно и, наверное, глупо, зато она ощущала себя такой счастливой, просто идя рядом с Джеком и держа его руку в своей руке. Лили едва сдерживала желание сжать его в объятиях и больше никогда и ни за что не отпускать.

При входе в здание банка Джек придержал перед ней тяжелую стеклянную дверь.

– После тебя, Лили.

Никто, кроме него, не называл ее «Лили». Это до сих пор заставляло ее чувствовать слабость в коленях.

– Ты собираешься открыть счет?

– Нет.

– Тогда почему мы здесь? Остановившись возле кассы, он вытащил ключ.

– Мне нужен личный банковский сейф, пожалуйста.

– Одну минуту, сэр.

Пока они ждали, Джек прижал ее покрепче к себе.

– Соберись, – прошептал он. Мурашки прошли по ее коже.

Их проводили в другую часть банка, и меньше чем через пять минут они оказались в маленькой комнатке, сплошь заставленной банковскими ячейками. Джек подошел к одной из них и, открыв ее, вытащил оттуда какие-то распечатки.

– Я же говорил тебе, что был занят, – сказал он.

Лили сжала руки в кулаки.

– Это чем же?

Он расправил на столе большой лист бумаги, предлагая ей взглянуть на него попристальнее.

– И что это?

– Это дом, любовь моя.

– Дом? – Он сказал «Любовь моя»! Мурашки пробежали по всему ее телу. – Чей дом?

Он оторвал взгляд от бумаги, зеленые глаза стали серьезными и внимательными.

– Наш.

Все, что ей оставалось, – это в недоумении уставиться на него.

Он притянул ее к себе.

– Иди сюда. Вот, посмотри.

Подойдя с ним к столу, девушка, глубоко вздохнув, взглянула на распечатки дома. «Нашего».

– Это первый этаж. Вот общая комната, для всей семьи, она очень большая, если присмотреться повнимательнее. А еще кухня, и веранда по всему периметру дома. Видишь?

Лили почувствовала, как Джек перевел взгляд с листов на нее, исследуя выражение ее лица, ожидая каких-то слов, реакции. Но она могла только провести пальцем по тоненьким линиям схемы дома, занимающей многие и многие страницы.

«Нашего»…

Она моргнула, чтобы помочь себе сфокусироваться на рисунке. Жилая комната. Кабинет. Библиотека. Гостиная.

Он перевернул еще несколько страниц.

– А это второй этаж. – В его голосе чувствовалась гордость. – Оцени работу архитекторов, Лили. Неплохо, да? И все эти спальни спроектированы так, чтобы быть, друг от друга на расстоянии слышимости… если… кому-нибудь… кому-нибудь маленькому… понадобится что-нибудь ночью.

Комок у нее в горле стал еще больше, а чертеж и вовсе поплыл перед глазами от наступающих слез.

– Ага, – только и пробормотала она.

– А это самая лучшая часть, – он перевернул еще одну страницу. – Весь третий этаж целиком сделан из стекла. Это арт-студия. А здесь еще один кабинет и конференц-зал, на случай если мне придется принимать клиентов дома.

– Сплошные окна, – сказала она хрипло, – никаких стен.

– А вот и вид, открывающийся из окна. Хотя на самом деле этот вид отовсюду из этого дома.

Он медленно открыл последнюю страницу. Все, что она вначале увидела, было буйством красных, золотых, бордовых красок.

На секунду ей показалось, что вода на картинке задвигалась, но причиной тому были слезы, через которые она смотрела на клюквенную топь.

– Это ведь вид с того самого холма, – проговорила она, наконец подняв на него глаза.

– Около клюквенной топи. Где у нас был пикник той ночью. Здесь мы и построим наш дом.

«Наш дом»…

– Но ты, же говорил, что участком владеет какой-то… – ее голос дрогнул, – человек, у которого больше денег, чем времени. И как… Как ты?..

Его глаза сказали ей все. Он и был тем человеком.

– Я купил этот участок, когда Регги приобрел дом в Нантакете, около восьми лет назад. Теперь я работаю консультантом, и время у меня появилось. И… – он взял ее ладонь в свои руки. – Я хочу построить этот дом для нас. Для тебя.

Если сейчас она моргнет, то польются слезы. Поэтому она просто глядела вниз, пока первая слезинка не капнула на страницу. Джек нежно вытер ее пальцем.

Она едва не расплакалась от переполнявших ее чувств, но Джек тут, же крепко прижал ее к груди, так крепко, что она даже могла расслышать, как сильно стучит его сердце.

– Пожалуйста, скажи «да», Лили.

– Это зависит от того, что ты спрашиваешь, – ответила она, вдыхая запах любимого мужчины.

– Я прошу, чтобы ты провела со мной всю оставшуюся жизнь. – Он мягко взял ее за подбородок, чтобы посмотреть ей прямо в глаза. – Я люблю тебя, Лили. Очень сильно тебя люблю. Я хочу, чтобы ты была моей женой, моей любовницей, моим лучшим другом и матерью моих детей. – Его голос дрогнул на последних словах, и это окончательно ее добило.