— Я ничего не выставляла и совершенно точно никого не дразнила, — она показывает язык.

— Ты дразнила меня, и ты это знаешь. У меня был жуткий стояк в течении нескольких дней после петтинга возле автобуса. Я не мог заставить своего дружка оставаться на месте.

— Прости, — хихикает она.

Звучит так, будто мокрые губы скользят вниз по моему члену.

— Жизнь с тобой в этом туристическом автобусе — чистая пытка. Я не встречался со своими руками так много с тех пор, как был подростком. У меня был худший из всех случаев синих шаров в мире.

Я хмурюсь, добиваясь полного эффекта. Я пытаюсь выиграть за счёт вины.

Эй, кто утверждал, что Том Картер хороший парень?

Она оборачивает свои пальцы вокруг одного моего, которым я держал её губу, и целует кончик.

— Бедняжка. Я свожу тебя с ума?

— Это ещё мягко сказано, — ворчу я.

— В таком случае, думаю, тебе причитается... — она закрывает глаза, размышляя.

Открыв их, она говорит:

— Семьдесят выстрелов спермы, — она заканчивает это с сексуальной улыбкой.

Семьдесят?

Я делаю быстрые расчёты в голове.

Она посчитала, что я трахался два раза в день. Я не собираюсь рассказывать ей правду и напоминать ей о человеке, которым я был, поэтому просто соглашаюсь с этим.

— Ну, теперь уже шестьдесят девять благодаря тебе, красавица. Шестьдесят девять — моё любимое число, — я одариваю её дерзкой улыбкой.

Она качает головой, смеясь.

— Но, чтобы удержать среднее значение, нам придётся трахаться каждый день по два раза.

Я ставлю локоть рядом с её головой, положив голову на свою руку. Затем опускаю взгляд вниз на неё.

Она выдыхает. Запуская руку в свои волосы, она смотрит мимо меня в потолок.

— Никто не должен узнать, что мы спим вместе.

И она моя.

Я взбираюсь на неё, размещаясь между её бёдер.

— Никто не узнает.

Её глаза встречаются с моими.

— Я не хочу, чтобы люди думали, что я пытаюсь пробить себе путь к успеху.

— Люди бы так не подумали, — я убираю челку с её лба.

— Нет, они, наверное, подумают, что я сошла с ума.

Я игнорирую боль, которую вызывают её слова. Не уделяя им особого внимания, я говорю:

— Да, ну, мне нравится, когда ты теряешь рассудок из-за меня, — я настойчиво поцелую её в шею.

— Как мы собираемся делать это: заниматься сексом, чтобы никто не узнал, если мы живём вместе в тур-автобусе? Я не знаю, возможно ли это.

Я наклоняю своё лицо к ней, прижимая кончик своего носа к её.

— Это более чем возможно. Я могу быть очень изобретательным, когда это необходимо, — я толкаюсь своим твёрдым членом в её бедро.

— О, я уверена, что так и есть, — она поднимает бровь. — А ты не думаешь, что нам будет неловко жить и спать вместе?

Я прижимаю руку к её щеке.

— Ситуация станет сложной лишь тогда, когда ты сделаешь её таковой, дорогая.

Я пристально наблюдаю, как она обрабатывает мои слова.

— Никаких трудностей. Никаких отношений. Просто секс.

— Просто секс, — шепчу я, прежде чем начинаю целовать её в губы.

Я чувствую, как она всем телом расслабляется, отдаваясь мне.

Она запускает руки в мои волосы, пропуская пряди сквозь пальцы.

— А когда тур закончится, то закончится и наша договорённость.

Я же закончу с ней к тому времени?

Думаю, что да.

И я по-прежнему сдерживаю своё обещание. Спать только с одной женщиной. Не с кем попало.

Отлично.

— Когда тур закончится, мы так и сделаем, — я наклоняю голову назад, наслаждаясь тем, как она проводит по моей голове своими нежными пальцами.

— Хорошо... я «за», — с придыханием в голосе шепчет она.

Затем её руки оставляют мои волосы. Я открываю глаза от нехватки её прикосновений, только чтобы обнаружить её руку перед моим лицом. Она протянула её мне, потому что хочет, чтобы я пожал её.

— Э-э... что, чёрт побери, ты хочешь, чтобы я с ней сделал?

Она бросает на меня язвительный взгляд.

— Эмм... пожми её.

Я поднимаю бровь.

— Должны ли мы для начала сплюнуть, ты знаешь, чтобы правильно заключить сделку?

— Просто пожми мне руку, баклан.

— Фейерверк, когда я пожимаю что-то женщине, это всегда включает в себя язык.

Я беру её за руку и очень медленно провожу кончиком языка по её ладони. Достигнув её среднего пальца, я облизываю его, а потом всасываю в рот.

Она вздрагивает.

Улыбаясь, я спускаюсь вниз по её сексуальному маленькому телу. Я закидываю её ногу на своё плечо и прижимаюсь языком к её киске.

Она ахает, запуская руки в мои волосы.

Я посасываю её клитор во рту и двигаю пальцем внутри неё. Я продолжаю, пока она извивается подо мной, бесстыдно трахая мой рот.

Она не могла быть горячее, даже, если бы пыталась.

Затем она отрывается от кровати, выкрикивая кучу ругательств, когда кончает мне в рот.

И я слизываю всё, что она мне даёт.

Затем вытираю рот тыльной стороной руки и поднимаюсь по её дрожащему телу. Я прижимаюсь к её губам, целуя.

— Вот это сделка.

Я отталкиваюсь, вскакивая на ноги.

— Я схожу за бутылкой воды и за чем-нибудь, чтобы подкрепится. Тебе что-нибудь нужно?

Она слабо качает головой с ошеломлённым взглядом на лице.

— Две секунды, дорогая, и я вернусь, чтобы дать тебе то, что, бл*дь, нужно нам обоим.

Я забираю воду из холодильника и быстро пью, затем беру ещё одну, чтобы взять с собой.

Когда я возвращаюсь в спальню, она всё ещё лежит там, где я её оставил, светлые волосы рассыпались по подушке, придавая ей вид богини.

— Эй, — говорит она, опираясь на локти и подталкивая ко мне свои, на мой взгляд, великолепные сиськи. — В лифте ты сказал, что у тебя есть что-то для меня. У тебя действительно есть? Или я была права, и на самом деле это был просто эвфемизм для секса?

— Нет, пессимистка, — я прислоняюсь к дверному косяку. — У меня действительно есть кое-что для тебя.

Её лицо начинает светиться. Мне нравится, какие чувства у меня при этом возникают.

Я ставлю бутылку с водой на тумбочку, подхожу к своей сумке с вещами и достаю оттуда пластиковый контейнер с тем, что я купил для неё чуть ранее.

Для меня это впервые. Я никогда не дарил что-то женщине, которую хочу трахнуть или активно трахаю.

Я чувствую короткий приступ нервозности из-за того, что ей может не понравиться то, что я ей купил. Но я вышвыриваю эти девчачьи мысли прочь из головы.

— Ничего особенного, — говорю я, протягивая ей пакет. — Но я увидел её в магазинчике сегодня утром, когда мы остановились для дозаправки, и надпись на ней напомнила мне о тебе.

Я смотрю на её лицо, когда она лезет в пакет и достаёт жёлтую футболку со «Злыми птицами»[17] .

— «Злые птицы», — читает она. — Это для злого, — она издаёт смешок.

А затем из неё внезапно вырывается разбитый звук, похожий на рыдания.

Она хлопает рукой по рту, удивление и слёзы наполняют её глаза.

Это выбивает из меня дух.

Дерьмо.

— Господи, Лила, я не хотел тебя расстроить, — я тянусь к ней, притягивая её к себе.

— Ты не расстроил. Мне нравится футболка... правда. Дело в том, что... футболки с мультфильмами — это было чем-то общим у меня и мамы. Она всегда покупала мне новую футболку, когда была в дороге. Я продолжила традицию после того, как она умерла, но больше никто никогда не покупал ни одну из них для меня, — она вытирает слезу, которая скатывается по её щеке.

Плачущая Лила вызывает у меня такое чувство, будто мне нанесли удар исподтишка. Меня никогда не затрагивали слёзы на глазах женщины. Но то, что плачет Лила, сильно беспокоит меня.

— Я хотела покупать их в каждом городе, который мы посещаем, но у меня не было времени, чтобы сходить в магазин, ведь мы всегда так заняты, когда останавливаемся. И прежде чем я вспоминаю об этом, мы уже возвращаемся на дорогу. Мы уже почти две недели в туре, а я не купила ни одной футболки.