Пришлось, однако, столкнуться с большими трудностями при укомплектовании личного состава летных отрядов специалистами в области фотографии и аэрофотосъемки, поскольку таковых было чрезвычайно мало. Сказалось также неудобство расположения у немецких самолетов сидений для наблюдателей впереди летчиков, так как этим исключалась возможность плановой аэрофотосъемки.

Недостаточная четкость и мелкий масштаб фотоснимков умаляли их ценность; перенасыщенность фотографий многими деталями запутывала малоопытных лиц, пытавшихся в них разобраться, и возбуждало у них недоверие к тому, что читал по ним летчик. Перенос добытого аэрофотосъемкой материала на карту требовал много времени, так как снимки предварительно должны были быть дешифрированы. Много ценных разведывательных сведений вследствие этого так и не было использовано войсками.

Прошло много времени, пока войска утратили недоверие к аэрофотоснимкам и поняли, что никакой другой род разведки не может им дать столько ценной и исчерпывающей информации.

Карты изготавливались поначалу в авиационных отрядах при которых имелись специально обученные этому делу фотограмметристы. Необходимыми для этого фотолабораторными, чертежными и типографскими приборами отрядам приходилось большею частью обзаводиться самим. Этим значительно снижалась мобильность авиаотрядов. Использовать в полной мере результаты аэрофотосъемки, несмотря на большую работу в этом направлении, на фронте не удавалось, поскольку обучению этому делу в мирное время уделялось мало внимания.

Отсутствие должной подготовки в мирное время сильно сказалось и на связи авиации с артиллерией. При позиционной войне отовсюду, где происходило наступление противника, доносились жалобы нашей пехоты, что как только в небе появлялся самолет противника, вражеская артиллерия начинала меткий обстрел наших окопов, в результате чего мы несли большие потери. Действительно, французские летчики, получившие в мирное время отличную подготовку, умело корректировали стрельбу своей артиллерии. Наши летчики оказать помощь германской артиллерии в этом отношении были не в состоянии. В октябре 1912 года при артиллерийской школе в первый раз была проведена артиллерийская стрельба по указаниям летчиков; затем весной 1913 года три (!) офицера-артиллериста получили специальную подготовку по этому делу и летом были командированы в выдвинутые на учебный полигон артиллерийские полки для осуществления практической связи авиации с артиллерией. Дальнейших шагов в этом направлении вплоть до начала войны предпринято у нас не было.

Теперь ситуация на фронте требовала заняться этим, и это требование было тем более настоятельным, чем ощутимее чувствовался недостаток в снарядах, небольшой запас которых надлежало израсходовать самым действенным образом.

Связь самолета с батареей осуществлялась, как и в мирное время, с помощью световых сигналов; этот способ, однако, очень часто оказывался несостоятельным Вопрос о необходимости совместной работы артиллерии с авиацией зимой 1914–1915 годов обострился настолько, что высшее командование, формируя новые резервные корпуса, предложило Военному министерству создать специальный авиационный отряд для обнаружения целей и корректирования артиллерийской стрельбы. Большим вкладом в это была установка на самолете передаточной радиостанции.

Об осуществлении связи самолета с землей с помощью радиотелеграфа подумывали еще в мирное время, но, видя в ней опасность для летчиков, от ее налаживания отказались. Война устранила и это заблуждение. В декабре 1914 года на фронт поступили первые авиационные передаточные радиостанции. В феврале 1915 года с их помощью был проведен ряд удачных испытательных стрельб. С этого времени совместная работа авиации с артиллерией стала одной из важнейших задач.

Первые налеты французов с бомбометанием по нашим штабам и большим узловым станциям в тылу вынудили нас развить большую активность.

Бомбы, состоявшие на вооружении у наших авиаторов, сами по себе требовали доработки. Летчики сбрасывали их с самолетов вручную; прицела для бомбометания не имелось, так что попадания в цель были чисто случайными. К тому же бомбы сильно сносило ветром. Да и разрушительное действие бомб, вследствие неудачной конструкции их головной части, было незначительным. Усовершенствованием бомб пришлось заняться сразу же после вступления Германии в войну; таким образом, война и здесь вынуждала исправлять недочеты мирного времени.

С самого начала мы стремились повысить эффективность бомбометания, посылая на выполнение соответсвующего задания несколько самолетов и даже несколько отрядов. Эта идея сосредоточенного действия легла в основу создания главным командованием 1-й авиационной эскадры. Маскирующее название этой эскадры «Остендское отдеелние голубиной почты» (Brieftaubenabteilung Ostende) вошло затем в широкое употребление. «Отделение голубиной почты» в составе 6-ти авиаотрядов было сформировано под командованием майора Зигерта в ноябре 1914 года в Гистеле близ Остенде. С развитием боевых операций на правом фланге германских войск оно было переброшено в Кале и оттуда совершало частые налеты с бомбометанием на Англию. Прекращение нашего наступления во Фландрии вынудило его оставаться около Остенде. Нам пришлось отказаться от налетов на центр английской военной промышленности, так как для совершения таких дальних полетов необходимо было оснастить наши отряды более мощными летательными аппаратами.

При наших налетах мы придерживались условий 2-й мирной конференции в Гааге. Тогда представитель Франции добился того, чтобы конференция признала приемлемым бомбометание с воздушных судов. В начале войны мы считали, что признанное международным соглашением в качестве средства ведения сухопутной войны бомбометание должно производиться исключительно по крепостям и имеющим важное в военном отношении значение географическим пунктам, а также тем районам, где происходят боевые действия. Отступлений от этого мы не допускали. Англия пошла в этом отношении дальше: осенью 1914 года английские летчики разбомбили находившийся в эллинге близ Дюссельдорфа «Цеппелин Z-2» произвели налет на Фридрихсгафен и ряд других военных целей, значительно удаленных от театра военных действий. Но англичане все же щадили при этом мирное население. Другое дело Франция: 4 декабря 1914 года французские летчики предприняли воздушное нападение на совершенно беззащитный город Оренбург расположенный в 80 км за линией фронта. Таким образом, Франция первой из воюющих держав решилась на вести ужас воздушной войны на мирные районы неприятельской территории. Вскоре она испытала на себе последствия этого решения.

Постепенно летчики стали выполнять более разнообразные задания. От них требовались: дальняя и ближняя разведка, аэрофотосъемка, корректирование артиллерийской стрельбы и бомбометание.

Недостаточная продуманность организации наших авиационных частей давала о себе знать и на фронте, и в тылу. Франция еще на маневрах мирного времени поручала руководство действиями всех армейских авиационных отрядов одному ответственному за авиацию штаб-офицеру, и этот же порядок сохранялся у нее и на войне. У нас этот вопрос только еще рассматривался. Внесенное уже в августе 1914 года Инспекцией авиации предложение об учреждении при каждом штабе армии должности ответственного за авиацию штаб-офицера не получило одобрения нашего тогдашнего главного командования. Насколько насущной была потребность в такого рода инстанции, указывает то обстоятельство, что отдельные штабы армий, например 5-й, уже в октябре 1914 года возлагали обязанности ответственного за авиацию штаб-офицера на одного из командиров авиационных отрядов.

Авиации, не имевшей аналога в прошлом и быстро развивавшейся в условиях войны, требовался на фронте центральный орган, в котором сосредоточивался бы весь ее боевой опыт, чтобы затем быстро совершенствовать организацию, снабжение и применение этого нового рода войск. Все еще пребывавшая в Берлине Инспекция авиации не могла взять на себя выполнение этой миссии, так как очень быстро потеряла связь с фронтовыми частями. Инспектор, полковник фон Эбергардт, учел этот недостаток в работе инспекции и часто выезжал как один, так и с помощниками в командировку на фронт. Помочь, однако, своими поездками на фронт изменению устоявшихся взглядов на применение авиации ему, несмотря на его неустанные хлопоты, не удалось. Между тем длившееся неделями отсутствие инспектора тормозило работу в тылу.