— Бутерброды — не еда, — решительно отвел этот довод Ласточкин. — Шагом марш за стол, только умойтесь сперва, — он иронически поглядел на Ежика. — Ты, я вижу, всю московскую грязь на себя собрал.

— Ну, так уж и всю… — проворчал Ежик. — Очень надо было…

Ласточкин расхохотался.

— Все такой же спорщик, ни капли не изменился! Осенок, покажи гостям, где ванная, а я пока предупрежу маму, чтобы она подогрела борщ и котлеты.

Через пятнадцать минут Ленька, Поля и Оса сидели за столом. Ласточкин, который только что пообедал, тоже подсел к ним с чашкой кофе.

Поля все время молчала и только с большим любопытством озиралась по сторонам. Примолк и Ежик — он давно не едал домашнего обеда и теперь наворачивал, аж за ушами трещало.

Выждав, пока дети наедятся, Ласточкин заговорил:

— Мама пока что шурует в старых вещах Андрея, подбирает Леньке по размеру. А для Поли она твои старые платья поглядит. После обеда небольшой отдых — и в ванную! Ты первым пойдешь мыться или твоя сестра? — спросил он у Леньки.

— Пусть сперва Поля вымоется, — сказал тот. — И помогать ей не надо, она сама справляется.

— Ну. Наши женщины помогут, не беда, — отозвался Ласточкин. Он помолчал немного и спросил: — Значит, квартире каюк?

— Угу, похоже на то, — вздохнул Ежик.

— А отец?

— Ну… — Ленька замялся. — Можно считать, что тоже каюк. Мы к нему не вернемся. Его бы в лечебницу надо, только он не пойдет, гад! — вырвалось у мальчика.

Ласточкин покачал головой.

— Здорово же Толик вас довел, раз ты о родном отце так отзываешься… Ну да ладно. Один вопрос нам надо решить.

— Какой? — спросили дети.

— Стоит нам пробовать разыскать твоего отца или нет.

— Ни за что! — Ленька не на шутку перепугался. — Он потребует нас к себе!

— Ну, с Толей я поговорить сумею, — усмехнулся Ласточкин. — И цацкаться с ним не буду. Скажу ему, что его выходки пахнут лишением родительских прав… И квартира в Москве тебе с Полей пригодится. Сколько времени прошло с момента продажи квартиры? Меньше месяца?

— Намного меньше, это точно, — заверил его Ленька.

— А правомерность сделки можно оспорить в течение месяца. Я еще поговорю со знакомыми юристами, что тут можно предпринять.

— Ни в коем случае! — запротестовал Ленька. — Вы что, не понимаете, что нам тогда не жить? Эту квартиру наверняка купил какой-то мафиоз, и он ее просто так назад не отдаст! И кроме того, как мы вернем деньги, если сделка будет расторгнута? Ведь батяня наверняка уже половину пропил.

— Ну уж это вряд ли, — невесело усмехнулся Ласточкин. — Времени-то прошло всего ничего. Но ты прав, в этом деле имеются свои подводные камни, так что надо крепко подумать и посоветоваться со знающими людьми, с какого конца подступиться… Ладно, это еще успеется. Ты мне лучше скажи: футбольная форма у тебя наверняка не сохранилась?

— Нет, куда там, — потупился Ленька.

— Отец пропил? — без обиняков спросил Ласточкин.

— Угу, — неохотно признал мальчик.

— Ну, Толик, ну, Толик… — Ласточкин покачал головой. — Ничего, подберем тебе новую. Завтра — на тренировку. Со мной поедешь.

— На тренировку? — охнул Ленька.

— Вот именно. Посмотрим, чего ты сейчас стоишь. Есть у меня одна задумка…

— Вы хотите поставить меня на игру? — догадался Ленька — и замер в мучительном ожидании, сам не веря своей догадке.

— Я говорю, посмотрим, в каком ты сейчас виде. — Ласточкин не собирался давать обещаний. — Сам понимаешь, если у тебя ноги дубовые и все тело растренировано… А главное, если у тебя котелок на поле не варит… Признаться, боюсь, что из-за всех событий твоей жизни ты многое утратил.

Ленька почувствовал, что легендарный футболист говорит с ним как мужчина с мужчиной, и даже приосанился.

— В лепешку расшибусь, а докажу вам! — заявил он.

— Расшибаться не надо, — усмехнулся Ласточкин. — Успеешь нарасшибаться, если попадешь в большой футбол… — Легкая тень промелькнула по его лицу. Возможно, он припомнил, как из-за травмы не поехал на чемпионат мира, когда он был так нужен команде… — Все! На сегодня разговоры окончены. В ванную — а потом отдыхать.

Сперва вымылась Поля — с помощью Осы и ее мамы. Через час девочка сидела за столом, с аккуратно уложенными, еще влажными волосами, в старых колготках Осы и в когда-то очень нарядном платье — светло-голубом, с бантами, с огромным отложным воротником, украшенным кружевами. Это платье Ласточкин привез дочурке из Франции, и, когда Оса из него выросла, мама спрятала его и сохранила. Оса припомнила, как она рыдала, вдруг обнаружив, что платье стало ей мало. На ногах у Полюшки — так ее сразу стала называть мама Осы — оказались изящные туфельки, купленные вместе с платьем, ему под пару.

Девочка выглядела настоящей принцессой!

Из ванной слышалось плесканье и фырканье — это Ежик смывал многодневную грязь.

Проходя к столу с розеткой клубничного варенья для Поли, Оса услышала через приоткрытую дверь, как отец с кем-то говорит по телефону. По отдельным фразам она поняла, что его собеседник — отец Саши, капитан милиции Мякин.

— Значит, там, говоришь, участковый — мужик нормальный, и ты его знаешь? Вот и выяснить бы у него без лишнего шума, куда выписался Смирнов. Ведь без справки от тамошней милиции, что его согласны прописать на новом месте, по такому-то адресу, его бы просто не выписали!

Наступила пауза — видимо, Мякин что-то отвечал.

— Да, конечно, это хороший ход, — снова послышался голос Ласточкина. — Попробуй зайти с этой стороны. Только, разумеется, поосторожней, чтобы на детей беды не навлечь! Впрочем, ты это и без меня отлично понимаешь… Извини, что навешиваю на тебя дополнительные хлопоты, но ведь речь идет о судьбе детей… А может, и самого Тольки! Он, конечно, тот еще гусь, но сам знаешь, как бывает, когда человек характером слаб.

Опять заговорил инспектор Мякин, а Ласточкин стал слушать.

— Это да, это тоже так, — произнес он наконец. — Тем более важно все сделать как можно аккуратней! А за Леньку теперь я отвечаю — он паренек ершистый, но хороший. И сестренка у него — просто чудо!.. Угу, до скорого, и огромное спасибо тебе!

Оса, спохватившись, что уже долго стоит у приоткрытой двери, поспешила поставить на стол варенье.

Через две минуты Ласточкин вошел в столовую и подмигнул Осе: мол, все в порядке, я кое-что предпринял!

Еще через какое-то время Ежик появился из ванной. Теперь он был облачен в старые джинсы Андрея, брата Осы, и в детскую футболку с эмблемой бразильского клуба «Сантос» и десятым номером на спине. Помытый и причесанный, он стал выглядеть совсем другим человеком.

— Присоединяйся, чаевничай! — предложил ему Ласточкин.

— Вот это с удовольствием! — охотно согласился Ленька.

— Ты не возражаешь, если я выкину твое старое тряпье на помойку? — спросила у него мама Осы. — Его никаким порошком не отстираешь!

— Да, пожалуйста! — охотно согласился Ежик. — Теперь, когда я в майке Пеле, мне и думать тошно об этих обносках! А откуда у вас такая майка? — обернулся он к Ласточкину.

— Было дело, ездили мы на товарищеские матчи в Бразилию, — ответил тот. — А в сувенирном магазинчике клуба «Сантос» чего только нет! Майки с номером, под которым играл Пеле, имеются на любой возраст — хоть на годовалых.

— А самого Пеле вы живьем видели? — спросил Ежик.

— Видел, — кивнул Ласточкин. — И не раз.

— А Марадону?

— Тоже довелось.

— Кто из них лучше, как по-вашему?

— Трудно ответить, они ведь из разных поколений. — Ласточкин задумался. — Но я бы так сказал: да, бывали фантастические футболисты, но Пеле не было равных нигде и никогда!

— Я буду играть, как он! — торжественно провозгласил Ежик.

Оса поперхнулась чаем, так ее разобрал смех.

Ежик густо покраснел и, как это всегда с ним бывало, немедленно разозлился на собственное смущение и перешел в атаку:

— Да, я буду как Пеле! Вот увидишь! И тогда тебе самой станет стыдно, как вспомнишь, как ты сейчас хихикала!