Берт шагнул вперед и оперся рукой о косяк. Для того чтобы сосредоточиться окончательно, он принялся долбить пластик кулаком.

Да, все будет так, как он решил...

Теперь нужно было сказать несколько слов на прощанье - чтобы последнее из них оказалось за ним.

- Рипли, - нехорошо глядя на молодую женщину и не прекращая стучать кулаком по косяку, заговорил Берт. - Знаете, я думал, что вы способны на большее, - представитель Компании отбивал кулаком ритм своих фраз. - Я считал, что вы окажетесь умнее.

Рипли уничтожающе посмотрела на него. Смертельная вражда уже была объявлена, но и в первом, словесном, туре нельзя было ему уступать.

- Так вот, - с ледяным ехидством ответила она, - я очень рада, что вас разочаровала!

32

Вид из окна был странным и экзотичным; такой город мог привидеться разве что во сне. Усеченные конусы труб-зданий в лучах заката приобрели розоватый нереальный оттенок и, казалось, висели в воздухе. Между ними клубился пар. Пожалуй, самой привычной деталью выглядели черные черточки перил над плоскими верхушками.

Вид пара убаюкивал и заставлял думать о том, что все это снится. То тут, то там прорывающийся красный свет придавал пейзажу оттенок тревоги. Наверное, сон того, кто придумал этот вид, был кошмарным.

Замершее лицо искусственного человека казалось задумчивым и отрешенным. Можно было подумать, что он не занят своей, пока мало понятной остальным, работой, а просто созерцает. Но вот его рука напряглась, махнула в воздухе - и у самого подножия ближайшего конуса ярким фейерверком взметнулся к красно-фиолетовому небу взрыв.

Звукоизоляция заглушила его, был виден только сноп огня и мерцающие в тишине искры.

Некоторое время все смотрели туда как завороженные. Потом Рипли вздохнула. (Ее голова была настолько тяжелой, что долго смотреть куда-либо у нее уже не оставалось сил).

- Это очень красиво, Бишоп, но чего мы ждем?

Рипли заморгала - не от яркости крутящегося возле подножия конуса огня - для того, чтобы стряхнуть с отяжелевших век сонливость. Это помогало, но ненадолго.

- Этот взрыв должен привлечь внимание со стороны, - отвернулся от окна робот. - Это взрыв тревоги.

- Сколько он будет гореть? - глядя на огонь, спросил Хиггс.

- Четыре часа. - Бишоп сделал паузу и принялся докладывать все, что знал по этому поводу и что считал нужным сообщить: - Радиус свечения тридцать километров, мощность - около сорока килотонн...

Хадсон еще раз бросил взгляд в сторону окна и скривился:

- Ни черта нам это не даст.

- Почему? - посмотрел на него Хиггс.

Хадсон вроде бы психовать не собирался; в нем говорил обычный пессимизм.

- Нас никто не заметит.

- Я не верю в это, - возразила Рипли неизвестно кому. Невыносимо хотелось спать.

- А почему мы не можем взорвать планету прямо отсюда? - невпопад поинтересовался Хиггс.

Он чувствовал себя не лучше.

- Потому что мы сами взорвемся вместе с ней, - невозмутимо пояснил Бишоп.

"А может, и лучше было бы: взорваться - и все, - снова начал хандрить Хадсон. - Во всяком случае, не придется долго ждать развязки. Раз - и все..." Его понесло:

- Еще четыре недели ждать! Да мы тут все сдохнем! Лучше гробы себе делать...

- Заткнись, - огрызнулся Хиггс. Меньше всего ему хотелось разбираться сейчас с чужими истериками.

"С ними всеми что-то происходит, - отметил искусственный человек, Хотел бы я знать - что..."

- Да, ждать еще целых четыре недели, - незаметно поежилась Рипли. Смотреть, засыпая, в окно было уже невозможно - движение пара и дыма действовало не хуже сильного снотворного. Что-то она хотела сказать... Ага, вот: - Мы должны вызвать с орбитальной станции второй челнок.

Хадсон нервно промычал что-то неразборчивое. Можно было подумать, что у него внезапно разболелся зуб.

- Ну, и как мы его вызовем? - заговорил он голосом, готовым в любой момент сорваться на крик. - У нас передатчик не работает!

"Зачем я кричу? - одернул он себя тут же. - Так нельзя... Хватит!"

- Неважно, как именно, - упрямо мотнула головой Рипли. - Надо будет что-то придумать.

- Ни черта тут не придумаешь! Все равно все - к чертям! - снова не сдержался Хадсон.

Хиггс метнул в его сторону раздраженный взгляд.

- Заткнись! Заткнись!!!

- А как обстоят дела с передатчиком, который был в колонии? поинтересовался Берт.

Рипли поджала губы. Само существование этого человека вызывало у нее нервное содрогание. Что бы он ни говорил, у нее возникало желание броситься на него и задушить на месте.

"Нет, не сейчас... Все равно он не уйдет от расплаты!" - уговаривала она себя, но не могла в это до конца поверить.

Он спокоен - значит, у него есть что-то про запас. Что-то особо мерзкое - на другое он не способен. Но как его замыслы разгадать?

"Ну-ну, смотри, смотри на меня, милая! - мысленно поддразнил Берт Рипли. - Что, учуяла предстоящее веселье? То-то! Главное сейчас - это не застрять тут надолго. А вот потом уже поговорим".

"И все равно, что б ты ни придумал, к стенке ты станешь. Это я говорю!"

И еще один тур безмолвной дуэли взглядов и потаенных мыслей окончился вничью.

- Тот передатчик я проверял, - проговорил Бишоп, возвращая их к настоящему моменту. - Он поврежден. То есть поврежден канал связи. Мы не можем связаться со станцией напрямик, нужно будет кое-что переделать.

"Ну ладно, Берт, мне сейчас не до тебя. Еще посчитаемся!"

Рипли кивнула.

- Тогда кто-то должен пройти через тоннель...

- О, да! - взвыл Хадсон и, прочитав в глазах командира все то же "заткнись", стушевался.

- ...починить передатчик, - продолжила Рипли, - и перевести его на ручное управление.

Хадсон хотел прокомментировать ее предложение парочкой выражений покрепче, но снова перехватил предостерегающий взгляд Хиггса.

- Очень интересно, - вместо заготовленной фразы выдавил он. - Ну и кто же захочет стать покойником? Как хотите, а я не пойду. Можете сразу меня вычеркивать...

- Я пойду, - негромко, но решительно заявил Бишоп, но его слова потонули в возмущенных возгласах: заявление Хадсона вызвало довольно бурную реакцию.

Шум прекратил Хиггс, подняв руку.

- Хорошо, мы тебя вычеркиваем, Хадсон.