Ландор не смог сдержать довольной улыбки.

— Я растроган, Шарла, что вы по-прежнему доверяете мне.

— Вот еще что, к принцу приставлен некто Доличек. Найдите этого козла отпущения, я хотела бы взглянуть на него. Он сын раба. Постарайтесь отыскать и его отца, если он жив.

Ландор кивнул и вышел, занавеси слегка колыхнулись за ним. Шарла повернулась к Ордовику.

— Я слушаю, госпожа.

— Не называй меня госпожой . Мы, трое странников, оказавшихся на Аргусе, пусть даже я и родилась здесь, должны держаться друг друга. Подобная официальщина между нами не нужна.

Она положила руку на его колено, посмотрела на мужественное лицо Ордовика.

— Факт остается фактом, — повторил он упрямо. — Вы — регент и дочь короля, а я всего лишь один из ваших слуг.

— Прежде всего ты выходец из свободного мира, лежащего далеко за Приграничьем, а не мой слуга.

— В настоящее время ваш слуга.

— Прежде ты называл меня Шарлой, Ордовик.

Его лицо напряглось, он резко вскочил, принялся расхаживать по гостиной.

— Должно быть, вы смеетесь надо мной, госпожа, — никак не можете простить, что я когда-то принял вас за публичную женщину! Я никогда не прощу себе этого!..

— Я и была публичная женщина, Ордовик! Разве ты забыл, где ты меня нашел? Разве не помнишь историю, которую рассказал Ландор? Как меня выкрали с планеты, где я училась, и продали в бордель. Что я якобы являюсь принцессой и принадлежу к могущественной семье… Никто и никогда не верил в эти россказни. Тебе тоже они показались сказкой. В том нет твоей вины.

— Ландор поверил, — резко сказал Ордовик, — и помог вам выбраться из этой помойки. Теперь у вас есть все это. — Он обвел руками стены комнаты. — Он вернул вам честь и высокое положение.

Он остановился перед ней — высокий, крепкий. Зрачки его глаз цветом напоминали гранит.

— Единственное, что у меня есть, — добавил он, — это острый меч, крепкие руки. Все это я вручаю вам. Если у вас, госпожа, нет никаких распоряжений, могу ли я считать себя свободным?

Шарла прикусила губу, глянула в потолок.

— Хорошо, Ордовик, если для тебя удобна именно такая форма обращения… На сегодняшний вечер у меня есть для тебя одно важное дело.

— К вашим услугам, госпожа.

— Постарайся отыскать Келаба и приведи его ко мне. Поступай как знаешь — уговори его, подкупи, притащи силой.

Ордовик отдал ей честь и, повернувшись кругом, вышел из гостиной.

Некоторое время Шарла смотрела ему вслед, потом, вздохнув, села и задумалась.

Спустя несколько минут занавески опять дернулись, оттуда появилась Вали со сложенными у груди — ладошка к ладошке — руками. Глаза у нее были большие, взгляд какой-то отрешенный. Шарла уже не в первый раз отметила, что ее сестра умеет подбирать слуг — все они бессловесны, послушны, ненавязчивы.

— Что там еще, Вали? — спросила она.

— Доличек просит аудиенции. Он утверждает, что сиар Ландор прислал его.

— Проси.

Раб, приставленный к принцу, вошел в гостиную.

Худоба его поражала. Если прибавить необыкновенную бледность, которой отличалось его лицо, то создавалось впечатление, что этот подросток сильно измучен. Оттого, видно, ему и холодно — время от времени пробегал озноб. Так же нерешительно и немного неуклюже он поклонился.

Шарла долго рассматривала «дядьку», в чьи обязанности входило присматривать за принцем.

А ведь он горд, — неожиданно решила принцесса, — есть в нем какой-то стерженек. Конечно, ему не позавидуешь — принцу он представляется подобием кнута. Ему и самому достается, и все равно он кое-что мнит о себе.

В этот момент в гостиную вошел высокий смуглый человек, из-за плеча которого торчала рукоять кнута. Явился он по собственной инициативе — вероятно, привык, что раз вызывают Доличека, значит, и ему необходимо быть поблизости. Хозяин кнута встал у стены и сложил руки на груди.

— Подойди, Доличек, — сказала Шарла.

Доличек, не скрывая изумления, глянул на регентшу — такого обращения он никак не ожидал. При Андре все ограничивалось коротким допросом и назначением количества ударов. Он повиновался — двигался мелкими шагами, вжав голову в плечи. На левой ноге заметно выделялись большой кровоподтек и царапина. Приблизившись к тахте, он остановился, в его глазах застыл безмолвный вопрос.

Шарла кинула взгляд в сторону хозяина кнута.

— Раб? — окликнула она.

— Да, госпожа.

— Ты считаешься рабом моего отца или приписан к челяди сестры?

— Я нахожусь в распоряжении принцессы Андры.

— Выбрось свой кнут и ступай к ней, — приказала Шарла. — В дальнейшем мне не понадобится кнут.

Раб, не говоря ни слова, вытащил кнут, щелкнул, отшвырнул его в сторону и молча вышел.

Доличек широко раскрытыми глазами смотрел ему вслед. Когда портьеры перестали колыхаться, он повернулся к принцессе. Губы его дрожали. Он упал на колени, громко, навзрыд, зарыдал и уткнулся в ее туфли.

— Госпожа, госпожа… — только и смог вымолвить он. Шарла наклонилась и потрепала его курчавую светловолосую голову. Взгляд ее был устремлен вдаль.

В расстроенных чувствах Ордовик оставил апартаменты регентши, его лицо было искажено мрачной, если не сказать злобной, гримасой. В коридоре было сумрачно — свет проникал сюда через четыре узких окна, в промежутках между которыми горели факелы. Возле последнего смутно виднелась человеческая фигура.

— Кто там стоит? — спросил Ордовик.

— Это я, капитан, сержант Тампор.

Ордовик коротко рассмеялся:

— Ждешь, чтобы сообщить еще какие-нибудь выдумки о Келабе?

— Нет, капитан. Просто хотелось бы дать совет. Если, конечно, вам угодно выслушать меня…

Сержант ответил на воровском жаргоне, который был известен и здесь, среди аргиан.

Ордовик приблизился, заглянул в его лицо и коротко приказал:

— Говори.

— Это очень здорово для Аргуса, что вы, сиар Ландор и принцесса Шарла прибыли сюда. Вы — солдат, значит, свой, а не какой-нибудь придворный лизоблюд. Сиар Ландор тоже хорошо разбирается в делах государственного управления — это сразу видно. И госпожа тоже нам по сердцу. Она — добрая. Простой народ все время помнил о ней, хотя мало кто ее видел. Ее уважают… Госпожу Андру зря не станут называть черной ведьмой — люди все видят.

Ордовик, не сводя глаз с лица сержанта, кивнул.

— Но вы пришельцы! Чужаки!.. Это хорошо, что вы — солдат, однако Зенхан Вар тоже солдат. Его имя прозвучало на всю империю, а ваше — нет. Госпожа Андра давным-давно расставила на все высокие должности своих людей. Так, по крайней мере, считают гвардейцы. У нас тоже есть уши, и мы слышим перешептывания, которыми обмениваются высокопоставленные особы. Все судачат об одном и том же — мол, взяв на себя регентство и отклонив брачный договор с Меркатором, принцесса Шарла выбила у себя из-под ног последнюю опору, на которой стояла. Расколотый пополам Совет шести теперь ей не поможет. Брачный договор с Меркатором застал ее врасплох, но это только начало. Следует опасаться более болезненных уколов, и прежде всего ножа убийцы, который вонзят ей в спину в самый неожиданный момент.

Ордовик, по-прежнему не сводя глаз с сержанта, вдруг спросил:

— Что за человек правитель Меркатора? С какой целью был заключен этот брачный союз?

— Баркаш — воин до мозга костей. Он правит тремя мирами, королевство его независимо, славу ему принесла армия. Солдаты Меркатора — самые свирепые во всей галактике. Договор между Меркатором и Аргусом мог стать первым шагом к восстановлению империи. Новое государство должно было стать мощным средством для исполнения замыслов безжалостной женщины…

— Исполнения замыслов кого? — Ордовик даже поперхнулся.

Тампор равнодушно пожал плечами:

— Неужели вы полагаете, что Андра вступила бы в брак, чтобы целоваться!.. Кому, кроме колдуна, могут открыться тайны, хранящиеся в сердце ведьмы.

На лице Ордовика проступила смутная улыбка. То-то Ландор испытывал смутное подозрение по поводу необъяснимой кротости, с какой принцесса Андра уступила свое место.