Он подорвал свое здоровье, он растратил свои деньги, теперь он умирал. И когда он оказался при смерти, его жена спросила у него: «Есть ли у тебя какое-нибудь последнее желание, чтобы ты мог умереть удовлетворенным...»

Он сказал: «Да, у меня есть одно желание, но мне стыдно сказать тебе о нем».

Она сказала: «Забудь про стыд. Сейчас не время стыдиться. Я люблю тебя таким, какой ты есть, — тебе нечего стыдиться».

Он сказал: «Мое единственное желание — еще раз увидеть ту проститутку, прежде чем я умру».

Жена сказала: «Никаких проблем».

Он растратил все их деньги, в доме совсем не было денег. Ей пришлось нести умирающего мужа на своих плечах к дому проститутки. Она постучалась в дверь.

Проститутка открыла дверь и не могла поверить своим глазам. Она сказала: «Не галлюцинирую ли я? Это просто невероятно! Ты — жена этого человека...»

Жена сказала: «Да, я его жена, и при этом я люблю его».

Проститутка сказала: «Тогда почему же ты принесла его сюда? Он разрушил твою жизнь, он растратил все твои деньги, и он сходил по мне с ума. А для меня, раз деньги кончились, конец и всем отношениям. Для меня он был только клиентом. Это — рынок, и он знает это. Ты — странная женщина!»

Она сказала: «Но таково было его предсмертное желание. Он захотел увидеть тебя, а я люблю его так сильно, что не могла сказать "нет". Его счастье — мое счастье, и если он сможет умереть удовлетворенным, я буду чувствовать, что я исполнила мой долг любви».

Никакой жалобы на мужа, на все его поведение. Никакой ревности к проститутке.

Любовь не знает ревности, любовь не знает жалоб.

Любовь — это глубокое понимание.

Вы любите кого-то — это не значит, что тот, кого вы любите, тоже должен вас любить. Это не деловое соглашение.

Попытайтесь понять смысл любви.

И вы не сможете понять смысл любви, исходя из ваших так называемых любовных связей.

Как ни странно, вы сможете понять смысл любви, глубоко погружаясь в медитацию, становясь более безмолвными, более едиными, более непринужденными. Вы начнете излучать некую энергию. Вы станете любящими, и вы познаете прекрасные качества любви. Она знает, когда сказать «да»; и она знает, когда сказать «нет». Она не слепа.

Но она должна появиться из вашей медитации — только тогда у любви есть глаза, в противном случае она слепа.

А если у любви нет глаз, она никчемна. Она будет причинять вам все больше и больше неприятностей — ибо два слепых человека со слепыми ожиданиями не просто удвоят, а многократно умножат жизненные неприятности.

Поэтому будьте безмолвными и будьте бдительными. Будьте любящими.

И вы можете сказать «нет» с огромной любовью. «Нет» не означает, что вы не любите; «да» не означает, что вы любите. Иногда «да» может означать, что вы просто боитесь; вы говорите «да» от страха. Поэтому вовсе не обязательно, что любовь означает «да» и вам нельзя сказать «нет».

Любовь, имеющая глаза, знает, когда сказать «нет» и когда сказать «да».

Любовь не вмешивается в чью-либо жизнь и не позволяет кому-либо другому вмешиваться в свою собственную жизнь.

Любовь признает за другими право на индивидуальность, но не теряет своей собственной индивидуальности.

И дело здесь не в Западе или Востоке — то, что я говорю, относится ко всем. Только потому, что ты задал вопрос так, как будто проблема возникает из-за того, что ты прибыл с Запада...

Это надо хорошо понять: дело не в том, что ты прибыл с Запада; проблема заключается в том, что рассудок и сердце всегда находятся в конфликте. И Запад более рассудочен, но Запад распространился на весь мир посредством своих империй и образовательных систем. Сейчас очень трудно найти чисто восточного человека. Запад отравил всех.

Рассудок стал главенствующим.

Поэтому попытайтесь понять это в терминах рассудка и сердца, а не в терминах Запада и Востока. Ибо даже на Востоке для людей, которые живут рассудком, — а рассудком живут все культурные и образованные люди, — проблема та же.

У сердца есть свой собственный язык, у рассудка есть свой собственный язык, и они далеко не всегда бывают в согласии. Большей частью они бывают в разногласии, ибо рассудок мыслит в ином измерении.

Это напомнило мне об Альберте Эйнштейне и его жене, фрау Эйнштейн. Его жена была поэтессой. И он был для нее неподходящим мужем — математик, физик. В математике один плюс один всегда равно двум. В любви один плюс один всегда равно одному. Языки такие разные.

И фрау Эйнштейн была талантливой женщиной; естественно, ей захотелось показать несколько своих стихотворений Альберту Эйнштейну, и ей было бы приятно получить высокую оценку от самого знаменитого в мире ученого. Но на лице Альберта Эйнштейна она не могла увидеть никаких эмоций, никаких изменений в его глазах. Он слушал ее стихи с таким видом, как будто был каменной статуей.

Она написала прекрасное стихотворение, в котором говорила о своем любимом и сравнивала лицо любимого с луной.

Как раз на этом месте Эйнштейн сказал: «Достаточно! Остановись! Это уж слишком! Ты же ничего не знаешь о луне. Тебе известны ее размеры? Если бы твоему любимому на плечи вместо головы поставили луну, от него бы и мокрого места не осталось. И кто тебе сказал, что луна прекрасна? Это мертвая скала, на которой нет ни воды, ни растительности, ни цветов, ни деревьев, ни птиц. Кто сказал тебе, что луна прекрасна? Что ты имеешь в виду под красотой?»

Его жена была потрясена, она не могла поверить, что такой великий ученый может говорить такое. Но он не шутил — именно так мыслит рассудок.

Рассудок не может понять поэзию, это не его путь.

Он — сама прозаичность.

Фрау Эйнштейн написала в своих мемуарах: «То был первый и последний раз, когда я заговорила с ним о поэзии. Лучше уж говорить о поэзии со скалой, скала и то скорее откликнется, чем этот человек».

Дело не в Востоке и Западе. Дело в отношении между сердцем и рассудком.

На Востоке доминировало сердце, но это создало проблему, которую никто не обсуждал.

Я просматривал древние писания, литературу, комментарии — задумывался кто-нибудь когда-либо над этой проблемой или нет? Ведь она настолько важна, что ее нельзя игнорировать. Поскольку Восток слишком сильно берет в сторону сердца, он не развил рациональность в полной мере, — но, тем не менее, он продолжает говорить о теориях, перевоплощении, рае и аде. Если бы говорилось, что это все мифология, то никаких проблем бы не было, но люди настаивают на том, что это рациональные гипотезы.

И твой вопрос уместен: с восточным человеком очень трудно разговаривать, так как он продолжает говорить о теориях, которые выглядят абсурдными, глупыми, нелогичными. Но ему они кажутся абсолютно обоснованными, поскольку его никогда не учили здравомыслию. Их обоснование он находит в своем сердце.

Я приведу вам несколько примеров, чтобы вы могли понять.

Джайны говорят, что однажды Махавиру ужалила в ногу змея и вместо крови из ранки выступило молоко. Если вы скажете, что это миф, притча, поэзия, то никаких проблем нет...

Когда я в первый раз публично выступал в Бомбее, передо мной выступал один джайнский монах, Читрабхану. Он упомянул этот случай и дал объяснение, почему из ранки выступило молоко; это произошло потому, что Махавира так полон любви, что даже когда его укусила змея, именно вследствие его любви и сострадания из ранки выступило молоко, просто небольшой завтрак для змеи. Никакого гнева, никакого насилия...

И на протяжении двух с половиной тысяч лет джайны писали в своих книгах, что все так и было на самом деле.

Я должен был выступать после Читрабхану.

Я сказал: «Если все так и было, тогда многое надо объяснить: это означает, что тело Махавиры было наполнено молоком, а не кровью. И змея укусила его, когда ему было около пятидесяти лет, а за пятьдесят лет... все молоко непременно превратилось бы в творог. И он всегда ходил обнаженным, всегда пешком... за пятьдесят лет творог бы превратился в масло! И в такую жару, в такой жаркой стране, масло стало бы топленым».