Старший беспризорник, упёршись руками в стены ларей, зорко смотрел из узкого прохода на базарную толчею. Под его рукой, как под крылом, стоял младший и глядел туда же.

— Подходящего не видать! — произнёс старший.

— Не видать, — как эхо, отозвался младший.

Из толпы торопливо выбрались двое других беспризорников и заспешили к выходу. Заметив английский френч, они остановились.

— Эй, англичанин! — крикнул один из них. — Последний раз говорю: пойдёшь к нам — получишь долю!

Мальчишка презрительно оттопырил губы.

— Долю? А что вам делить-то?

Беспризорники переглянулись и подошли к ларям.

— Протри гляделки!

На ладони лежал туго набитый кожаный бумажник.

— А что в нем? — полюбопытствовал мальчишка во френче.

— Сами не знаем — только что увели! Тёпленький!

Грязные пальцы раскрыли бумажник. В нем была пачка денег. На беспризорника во френче они не произвели впечатления. Он вытащил одну бумажку, осмотрел её и небрежно сунул обратно.

— Чешите отсюда! У нас дела покрупней!

Где-то в центре базарной площади забренчала гитара.

— За мной! — приказал мальчишка во френче своему дружку, и они нырнули в толпу, оставив воришек у ларей.

Играл на гитаре смуглый парнишка с курчавыми волосами. Он был босой и лихо месил ногами базарную грязь, аккомпанируя себе на гитаре. В замысловатых коленцах, которые он выкидывал перед зрителями, чувствовался навык. Танцору поощрительно хлопали. Но, когда он с шапкой в руке обошёл людей, не звякнула ни одна монета.

Парнишка выругался, блеснув белыми зубами, сердито швырнул шапку под ноги и с каким-то отчаяньем запел под гитарный перебор:

Все приумолкли: заинтересовались, какую частушку пропоёт беспризорник про «верховного правителя» — адмирала Колчака. Парнишка с ожесточеньем ударил по струнам и выкрикнул:

Точно взрывом разбросало толпу. Люди шарахнулись в разные стороны. За эту частушку могли расстрелять и мальчишку, и тех, кто слушал его. Вокруг него образовалась пустота. Только два дружка-беспризорника продолжали стоять, с сочувствием глядя на паренька, который заплакал от голода и обиды.

— Подходит? А? — спросил старший.

— Подходит! — подтвердил младший.

Беспризорник в английском френче вытащил кусок сахара, отколотый от целой головки, и протянул пареньку:

— Держи обеими!

Тот, не веря своим глазам, взял сахар.

— Облава! Обла-ва! — раздалось на базарной площади.

Началась паника. Парнишка подхватил шапку, гитару и словно растворился в разбегающейся толпе. Два дружка-беспризорника бросились к ларям: младший — впереди, старший — сзади. Обмотка у него развязалась и волочилась по земле, но поправлять её было некогда. Мальчишки один за другим влетели в узкий проход между ларями. В эту минуту Николай, бежавший за ними, наступил на обмотку. Беспризорник во френче упал, но тотчас вскочил и обругал Николая:

— Курица слепая! Очумел от страха!

Младший беспризорник уже раздвинул доски забора за ларями и пролез через потайную лазейку. Старший кинулся за ним. Николай тоже протиснулся в узкую дыру. Все трое очутились на свалке. Здесь никого не было.

— Спасибо, ребята! — сказал Николай. — Выручили!.. Может, когда-нибудь сквитаемся.

— Сейчас сквитаемся! — ответил мальчишка во френче, закручивая обмотку. — Гони чайник в подарок!

Николай отцепил от связки самый красивый чайник.

— Получай! Ну, а сахар у вас у самих есть — видел! Не знаю только откуда?

— Много будешь знать — скоро состаришься! — отрезал старший беспризорник. — За чайник мерси! — И, кивнув головой на прощанье, он приказал своему дружку: — За мной!

Мальчишки быстро пошли по кучам мусора, а Николай остался у забора.

С базара долетали испуганные вопли. Контрразведка есаула Благова продолжала искать виновников крушения.

Они обедали вдвоём — полковник и барон.

— Не печальтесь, барон! — покровительственно произнёс полковник.

— Мы ещё все с вами вернём!

Барон поднял бокал с вином.

— Я понимаю!.. Кстати, вот и ответ на ваш вопрос: почему я, барон, решил пойти на такую должность. Я не хочу ждать сложа руки! Пока мы не победили, я не барон, я слуга доблестной армии и готов выполнять самую чёрную работу!

— Вы настоящий патриот! — воскликнул полковник.

Они выпили.

— Как вы считаете, с чего мне начать? — спросил барон.

— С самого главного — с ремонта бронепоезда. Им интересуется адмирал Колчак! — полковник помедлил и сказал: — Простите, но я буду откровенным до конца… Вашего предшественника пришлось расстрелять за нераспорядительность. Рабочие разбежались из депо. Остался какой-то пяток посредственных слесарей. Им не осилить ремонт бронепоезда.

— Тогда я начну с рабочей силы, — задумчиво произнёс барон. — Вы мне не откажете в солдатах для этой акции?

— Берите хоть роту!

— Достаточно пока троих…

Через час новый начальник железнодорожного депо прошёл в сопровождении трех вооружённых солдат по главной улице города. Богатые дома не интересовали барона Бергера: он искал рабочих. Дойдя до окраины, он зашёл в несколько хибарок. Солдат он оставлял у дверей и всякий раз приказывал:

— Никого не впускать и не выпускать!

Долго барон не задерживался — выходил из дома через две-три минуты, ворчал довольно громко: «Попрятались проходимцы!» — и шёл с солдатами дальше. Так они оказались у пустыря, где стояла мастерская жестянщика. Барон свернул к ней.

В двухэтажном доме заплакала гармошка. Девичий голос тоскливо затянул:

У крыльца барон оставил солдат и вошёл в мастерскую.

Николай и Кондрат Васильевич были заняты своим делом: один лудил медную кастрюлю, другой вырезал ножницами большой круг из жести.

— Что вам угодно? — любезно спросил Кондрат Васильевич и улыбнулся как радушный хозяин.

Барон неторопливо оглядел мастерскую.

— Зажигалку починить можешь?

Кондрат Васильевич перестал улыбаться.

— Покажите.

Бергер вынул из кармана замысловатую серебряную зажигалку без колпачка. Кондрат Васильевич придирчиво повертел её в руках, придвинул к себе какую-то коробку, порылся в ней и вытащил из груды мелких металлических деталей серебряный колпачок. Приладив его к зажигалке, он крутанул колёсико. Вспыхнул огонёк.

Барон вопросительно скосился на Николая.

— Свой! — успокоил его Кондрат Васильевич.

Бергер пожал ему руку, кивнул Николаю и представился:

— Платайс, из латышских стрелков. Прислан разведотделом фронта с документами захваченного в плен барона Бергера.

— Это вы отправили под откос карателей? — быстро спросил Кондрат Васильевич.

— Нет. У меня другое задание. Официально я — барон Бергер, новый начальник железнодорожного депо. Прошу вас, товарищ Крутов, собрать вечером самых верных людей — потолкуем. Приду опять с охраной, не пугайтесь. Надо будет…

Снаружи снова донеслось тоскливое пение гармошки.

Кондрат Васильевич прервал Платайса.

— Осторожно — чужие!

— Выйдите со мной! — приказал Платайс.

Они вдвоём вышли на крыльцо. Солдаты почтительно вытянулись. Один из них доложил:

— Господин начальник! Есаул едет!

— Вижу.

К мастерской ехали верхом на лошадях три всадника. Впереди — есаул Благов. За пустырём, на улице, виднелись солдаты. Обыски в городе продолжались.

Николай, наблюдавший из окна, встревожился. Он вытащил из кучи жестяных обрезков пару самодельных гранат, похожих на ржавые консервные банки, засунул их в карманы и тоже вышел на крыльцо.