— Увы! Мы не имеем еще огня! Мы умрем от холода! — говорили они.

И тогда Тохиль сказал им: «Не беспокойтесь! Ваш это огонь, о котором вы говорите, что он недоступен для вас», — сказал им Тохиль.

— Это действительно так? О ты, наш бог, ты наша поддержка, ты, кому мы приносим жертвы, ты наш бог! — говорили они, благодаря его.

И Тохиль ответил:

— Хорошо! конечно, я ваш бог. Да будет так! Я — ваш владыка, да будет так! — так сказал Тохиль владыкам страха перед богом и устроителям жертвоприношений. И таким образом племена получили огонь и были радостны по причине этого.

Внезапно начался сильный ливень. Масса града выпала на головы всех племен, и огонь был потушен из-за града; только что приобретенный огонь снова исчез.

Тогда Балам-Кице и Балам-Акаб снова попросили Тохиля об огне. «О Тохиль, мы воистину умираем от холода», — сказали они Тохилю.

— Хорошо, не печальтесь, — ответил (им) Тохиль, и сразу же он создал огонь, пробуравив свою сандалию.

Балам-Кице, Балам-Акаб, Махукутах и Ики-Балам сразу же стали счастливы и немедленно согрелись.

И вот, огонь у (других) народов тоже погас, и они умирали от холода. Они немедленно пришли еще раз просить огня у Балама-Кице, Балама-Акаба, Махукутаха и Ики-Балама. Они не могли больше переносить ни холода, ни града; они дрожали, и зубы их стучали; они совершенно оцепенели и были едва живы; их руки и ноги тряслись, и они не могли ничего держать в них, когда они пришли.

— Мы не устыдились прийти к вам и попросить немного вашего огня, — сказали они. Но они не получили ничего в ответ. И тогда сердца племен были очень опечалены.

— Речь Балама-Кице, Балама-Акаба, Махукутаха и Ини-Балама отлична (от нашей). Увы! Мы утеряли нашу речь! Что мы сделали? Мы погибли! Как же мы были обмануты? Мы имели только одно наречие, когда мы прибыли туда, в Тулан; в одном и том же месте мы были сотворены и стали людьми. Нехорошо это, что мы сделали, — говорили все племена под деревьями, под лианами.

Тогда некий человек появился перед Баламом-Кице, Баламом-Акабом, Махукутахом и Ини-Баламом, и (этот человек), который был посланником Шибальбы, сказал им так: "Поистине это ваш бог; он — ваша поддержка, он, кроме того, подобие вашей Создательницы и вашего Творца и должен напоминать вам о них. Не отдавайте вашего огня племенам, пока они не представят приношений Тохилю. Не необходимо, чтобы они дали что-нибудь вам (сейчас). Вопросите самого Тохиля, что они должны дать, когда они придут, как цену за огонь, — сказал (человек) из Шибальбы. Он имел крылья, подобные крыльям летучей мыши.

«Я послан теми, кто вас сотворил, теми, кто вас создал», — сказал (человек) из Шибальбы.

Они тогда исполнились веселья, а Тохиль, Авилиш и Хакавиц были очень обрадованы в своих сердцах, когда человек из Шибальбы сказал это. И затем он мгновенно исчез из их глаз.

Но племена не погибли, они пришли, хотя и умирали от холода. Много было града, шел черный дождь, был туман и неописуемый холод.

И они подошли, каждое племя дрожало и ежилось от холода, когда они приблизились туда, где были Балам-Кице, Балам-Акаб, Махукутах и Ики-Балам. Велика была опустошенность их сердец, их рты были крепко сжаты, а взоры потуплены.

Сразу же они, как нищие, появились перед Баламом-Кице, Баламом-Акабом, Махукутахом и Ики-Баламом и сказали: «Неужели у вас нет сострадания к нам; ведь мы только просим немного от вашего огня? Разве мы не были (когда-то) вместе и объединенными? Разве мы не имели один и то же дом и одну и ту же страну, когда вы были сотворены, когда вы были созданы? Имейте же тогда к нам милосердие!» — сказали они.

— Что же вы дадите нам за то, чтобы мы над вами сжалились? — было спрошено у них.

— Хорошо! Мы дадим тогда вам серебро, — отвечали племена.

— Мы не хотим серебра! — сказали на это Балам-Кице и Балам-Акаб.

— А что же именно вы хотите? — (спросили племена).

— Это мы должны сперва узнать, — (сказали Балам-Кице и Балам-Акаб).

— Очень хорошо! — сказали племена.

— Мы спросим у Тохиля и тогда мы ответим вам, — добавили (Балам-Кице, Балам-Акаб, Махукутах и Ики-Балам).

После этого они задали Тохилю вопрос:

— Что должны дать племена, о Тохиль? Те, кто пришел к нам просить твоего огня? — так спросили Балам-Кице, Балам-Акаб, Махукутах и Ики-Балам.

— Хорошо! Согласны они отдать то, что находится у них под грудью и под мышками? Желает ли их сердце обнять меня, кто есмь Тохиль? Если они не хотят делать этого, то и я не отдам им огня, — отвечал Тохиль. — А вы скажите им, что это произойдет позднее. Совсем не теперь они будут обязаны (мне) тем, что находится у них под грудью и под мышками. Вот что Тохиль приказал передать вам, скажете вы.

Таков был ответ (Тохиля) Баламу-Кице, Баламу-Акабу, Махукутаху и Ики-Баламу. Тогда они передали слова Тохиля.

— Очень хорошо, мы принимаем это, и мы обнимем его, — сказали те (племена), когда они услышали, и им были сказаны слова Тохиля. И они не медлили с ответом.

— Хорошо, — сказали они, — мы согласны, но пусть это свершится вскоре! — И немедленно они получили огонь. Тогда они согрелись.

Тем не менее оказалось, что одно племя украло огонь из дыма; и были они из дома Цоциль. Бог какчикелей именовался Чамалькан, и он имел вид летучей мыши.

Когда они проходили через дым, — а они прокрадывались через него очень тихо, — тогда они подошли и схватили огонь. Нет! Какчикели не просили об огне, потому что они не хотели отдаваться и быть побежденными.

А путь, который (избрали) другие племена, был путь побежденных, когда они отдали то, что находилось у них под грудью и под мышками, чтобы это расцвело. А это расцветание, о котором говорил Тохиль, означало, чтобы каждое племя было принесено перед ним в жертву, чтобы у них были вырваны сердца из груди, из-под мышек.

Но это еще не началось, когда Тохиль предрекал получение мощи и верховной власти Баламом-Кице, Баламом-Акабом, Махукутахом и Ики-Баламом.

Там, в Тулан-Суйва, откуда они пришли, они привыкли воздерживаться от пищи, они беспрерывно постились, пока они ожидали появления зари и бодрствовали, ожидая восхода солнца.

Они чередовались, сторожа великую звезду по имени Икоких, которая поднимается первой перед солнцем, когда занимается день, блестящую Икоких. Туда, на место солнечного восхода, постоянно были устремлены их взоры, еще тогда, когда они находились в месте, называемом Тулан-Суйва, откуда пришли их божества.

Не там, однако, они получили свою мощь и верховную власть, но только лишь здесь они подчинили и покорили большие племена и малые племена, когда они принесли их в жертву перед Тохилем и поднесли ему кровь, плоть, груди и подмышки всех людей.

Но уже в Тулане могущество внезапно пришло к ним; велика была свойственная им мудрость, когда они свершали свои деяния во мраке и в ночи.

Тогда они ушли оттуда, они отправились и оставили восток позади себя. «Это не наш дом, отправимся и посмотрим, где мы будем селиться», — сказал (им) тогда Тохиль.

Поистине, он привык беседовать с Баламом-Кице, Баламом-Акабом, Махукутахом и Ики-Баламом:

— Воздайте же благодарность перед отправлением; совершите, что необходимо: проколите ваши уши, пронзите ваши локти и совершите ваши жертвоприношения; в этом будет ваша благодарность перед божеством, — (сказал Тохиль).

— Очень хорошо! — сказали они и пустили кровь из своих ушей. И они плакали в своих песнях из-за своего отправления из Тулана; их сердца горевали, когда они уходили (оттуда), когда они навсегда оставляли Тулан.

— Увы нам! Мы не увидим здесь зари, когда поднимается солнце и озаряет лицо земли! — говорили они при уходе. Но они оставили нескольких (человек) по дороге; да, находились люди, которые хотели оставаться там и спать.

Каждое из племен продолжало бодрствовать, чтобы увидеть звезду, которая есть вестник солнца. Этот знак зари они несли в своих сердцах, когда они шли с востока, и с той же самой надеждой они покидали то место, которое было на большом отсюда расстоянии. Так говорится об этом теперь.