— Берта, вы должны хоть немного поесть, — укорила ее Ханна, — а то повар подумает, что не угодил вам. Все же сегодня сочельник!

— Простите, Ханна, я не могу заставить себя есть.

— Мне кажется, что вы не можете заставить себя не только есть, но и спать. Вам надо поберечься, Берта. Доверьтесь Господу, все в его руках. Будьте уверены, он вознаградит вас.

— Я не знаю, Ханна, — покачала головой Берта. — Он и так много сделал для меня. У меня есть дом, где мне рады, где меня любят. Есть дело, ради которого я готова работать днями и ночами. У меня только нет любви, но ведь многие годы я жила без нее, надо только вспомнить, как это делается.

— Нет, Берта, вы теперь не сможете стать прежней. Любовь меняет человека один раз и на всю жизнь. Так что уповайте на Господа. Я верю, что он подарит вам счастье, кто, как не вы, этого заслуживает?

Ханна подбадривающе улыбнулась Берте, но так и не дождалась ответной улыбки.

— А теперь сделайте все же приятное повару. Попробуйте хоть по кусочку из всего, что он приготовил!

Берта с отчаянием осмотрела огромный стол, заставленный едой, но все же с решимостью взяла вилку и принялась за индейку.

— Вот и отлично! — воскликнула Ханна, когда Берта доедала вторую порцию шоколадного пудинга. — Скажите только, что ваше настроение не улучшилось!

— Да, действительно! — с удивлением заметила Берта.

— Ну, а сейчас нам пора бы расходиться. Все же завтра у нас тяжелый день!

— Спокойной ночи, Ханна, — пожелала Берта.

— Спокойной ночи, Берта.

Экономка ушла, а Берта еще почти час сидела возле камина и смотрела на то, как дрова превращаются в уголь, а угли подергиваются золой.

Что, если случится чудо? — мысленно спрашивала она у себя. Нет, чудес не бывает. Я давно должна была это понять. Самое великое чудо, которое может случиться с человеком, — это любовь. И время моего чуда уже прошло. Теперь мне осталась одна зола. Но ведь где-то там все еще тлеет уголек?

Утром Берта проснулась оттого, что ей казалось, будто кто-то смотрит на нее. Она поворочалась в своей постели, стараясь прогнать это ощущение. Даже Ханна никогда не входила к ней в комнату без стука. Но все же ощущение чужого взгляда было так сильно, что Берта открыла глаза и осмотрелась.

Когда она увидела, кто на нее смотрит, у нее перехватило дыхание.

— Только не говори, что ты мираж, игра моего воображения, — попросила она, протягивая руку.

— Нет, прости меня, Берта. Я пришел к тебе.

Холден подошел к ней, опустился на колени и прижался лбом к ее руке.

— Как же я виноват перед тобой! Я тогда струсил, позорно струсил. Я боялся, что ты вновь причинишь мне боль. Как же я был глуп! Ты никому и никогда не способна причинить боль. Ты любишь всех людей. И это чудо любви ты несешь в себе. Это тот волшебный свет, к которому я полетел как мотылек. Я не могу жить без этого света, Берта. Поверь мне. — Он замолчал, пытаясь справиться с волнением. — И прости меня.

— Холден, я так ждала тебя! Я верила, что ты придешь! Я люблю тебя. И это я должна просить прощения за то, что была ослеплена пустым блеском и не заметила нежного света настоящей любви.

— Значит, мы теперь всегда будем вместе? — спросил Холден, привлекая ее к себе.

— Да, — ответила Берта.

Она подняла на него свои огромные глаза, синие как высокогорные озера, и улыбнулась. Холден наклонился к ее губам… Они слились в единое целое… Теперь ничто не могло разлучить их.

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.