— Хой! — вскрикнули они.

Сквозь их крик Тайко услышал приглушенный визг и снова споткнулся. Снова воспользоваться магией, рискуя испугать Чаку, или продолжать калечить себя во тьме?

— Проклятый дух! — пробормотал он и нащупал монетку в кошельке на поясе.

Сжимая её в кулаке, бард пропел заклинание — свет просочился между пальцами, не слишком ярко, но вполне достаточно для того чтобы не упасть в кромешной темноте. Приспособившись к слабому освещению, он пробирался вперед.

— Чака! — позвал он. — Чака, выходи. Всё хорошо.

Впереди всё было тихо. Он двинулся дальше. Задняя комната была больше, чем он ожидал, к тому же разделена тонкими висящими перегородками. Чака могла спрятаться за любой из них. Бард наткнулся на самое большое из огороженных помещений. Он аккуратно ступал среди коробок, бочек и мешков. Звуки таверны, приглушенные ткаными стенами, постепенно сливались в неразборчивый шум. Тайко тихо выругался. Не было и следа Чаки. Может, она проскользнула в одно из боковых помещений. Или девушка знала о каком-то другом проходе, который он пропустил, и убежала из таверны.

Тайко стиснул зубы. «Не волнуйся», — сказал он сам себе. — «Ты выбирался и из более дурацких передряг!»

Он начал разворачиваться, чтобы вернутся в главную комнату, как вдруг услышал голос Онга:

— Ах, моя красавица! Ты становишься прекраснее с каждым днём!

Бард замер, сильнее сжимая монету, чтобы заглушить её свечение. В темноте был виден свет из соседней комнаты там, где тканая стена образовала складку из-за какой-то коробки на полу. Входа в комнату здесь не было — очевидно, попасть туда можно было только из боковых помещений. Женский голос ответил Онгу на туйганском, и бард услышал, как трактирщик с мягкой укоризной цокнул языком.

— Милая, говори на языке шу.

Женщина хихикнула и ответила вызывающим тоном:

— Как прикажешь, великан!

Тайко не узнал голос женщины, но он был очень приятным и мелодичным, как звон маленьких медных колокольчиков, что носили туйганские женщины на манжетах своих рубах. Что за женщину очаровал Онг? И что более интересно, какая из них стоила проблем с её мужем, или отцом?

Растянувшись на земле, Тайко прополз немного вперед, чтобы заглянуть за занавес. От увиденного его глаза едва не выскочили из орбит.

В соседней комнате была нагромождена гора ковров, меха и дорогого восточного шелка. Поверх всего этого добра возлежал Онг, его рубаха была расстёгнута, и живот вывалился наружу. Развалившись в небрежной позе и поглаживая его живот, рядом с ним была Ибака! Её прекрасное лицо освещалось мягким, явно магическим, светом зелёной сферы из стекла. Онг поцеловал свой палец и прижал его к губам Ибаки.

— Ты дразнишь меня?

— Тебя, о мой герой? Никогда! — ответила Ибака и тряхнула головой.

Её пальцы остановились, и Онг дернулся, когда она выдернула волосок.

— Ах ты вероломная девка! — взревел он. — Думаешь, знакомство с драконом защитит тебя от его гнева?

Его голос стал низким и сильным, как будто вырывался из глубины груди:

— Мой гнев стирал целые деревни с лица этого мира и рушил горы! Ради тебя я стал человеком, а твоя красота — это всё что стоит между твоим народом и моей яростью! Как смеешь ты сердить меня?

— Нет, о великий защитник оазиса, конечно нет! — ахнула Ибака в притворном страхе и кинулась в объятия Онга с такой силой, что они оба скатились с нагромождённой кучи.

Тайко подавил в себе смех, отполз от занавеси и встал.

— Что сделал Онг? — воскликнул Ли в недоумении.

— Соблазнил Ибаку, — Тайко откинулся назад.

Главное помещение таверны опустело. Они были единственными из всего каравана, кто находился в павильоне, кроме ещё нескольких женщин оазиса, которые доигрывали последний раунд своей игры с ножами. Кувшин с пивом был оставлен на столе, и Тайко пил прямо из него.

— Онг сказал ей, что дух, охраняющий оазис, это он и есть! — Добавил бард. — Хитрый пёс!

— Я с самого начал понял, что он не так прост! Особенно когда он сказал, что туйганцы сделают всё, чтобы не оскорбить духа… — нахмурившись, произнёс Ли.

— Не знаю, верит ли Ибака в то, что её люди буду наказаны, если она не сделает Онга счастливым, но она действительно думает, что защитник оазиса влюблён в неё. Я лично убедился в этом, — сказал бард и указал пальцем на свои глаза. — Поверь, я стольким женщинам рассказывал сказки, что этот взгляд мне ни с чем не спутать.

— Всё равно это странно.

— Ха! — рассмеялся бард и сделал глоток из кувшина. — А где эта Чотан? Хотел бы я знать, что она скажет по этому поводу.

Ли кивнул в сторону двери:

— Ушла. Полагаю, она собирает группу женщин для твоей поимки. Чотан нашла цветок, что ты сделал для Чаки, и он исчез, когда она держала его в руках. Она знает, что ты пользовался здесь магией.

— Онгу лучше надеяться, чтобы Чотан не нашла волшебный свет в его любовном гнёздышке. Мне кажется, он нарушает все запреты туйганцев на каждом шагу, — усмехнулся Тайко. — Но, полагаю, его это совершенно не волнует. И вообще, если он и есть тот самый дух воды, то он сам их и придумал.

— Хой! Хой! Хой! — оставшиеся женщины громогласно закончили играть, сделали последние глотки пива и вразвалку покинули таверну.

Ли проследил за ними взглядом и мрачно добавил:

— Думаю, Онгу надо поостеречься: не хочется, чтобы эти ножи со столов пошли в дело.

— Тише! — прошипел Тайко и пнул его под столом.

Ли поморщился, а бард указал взглядом в направлении дальней стены зала. Из-за полога, который вёл к дальним комнатам павильона, вышла Ибака. Посмотрев в их сторону, она покраснела как помидор, стремительно опустила глаза в пол и побежала к выходу. Мгновение спустя появился Онг. Если он и был удивлен увидев их в зале, то не показал виду.

— Всё ещё тут, друзья мои? — обратился он к ним.

Трактирщик подошёл, сел к ним за стол и протянул кружку, чтобы Тайко наполнил её.

— Если будете долго сидеть — завтра вам будет тяжеловато в дороге, уж поверьте мне.

— Ничего, я путешествовал и в более тяжком состоянии, — ухмыльнулся Тайко.

Бард чокнулся кувшином с кружкой Онга и произнёс тост:

— За отличное здоровье и плохое пиво! Скажи-ка, Онг, как так получилось, что шу поставил таверну в оазисе, да ещё и с обитающим в нём духом воды!

Онг сделал глоток, поморщился и объяснил:

— Трагическое стечение обстоятельств. Перешёл дорогу властям в Шу Луне, и вот я уже отправлен в ссылку в это место, — Онг обвел рукой вокруг. — Возможно, всё не так уж и плохо. Это хороший оазис — здесь безопасно, вода годная, караваны останавливаются довольно часто…

— А мужчины покидают своих женщин с надеждой, что дух обеспечит им защиту, пока они участвуют в набегах, — Тайко еле сдержал усмешку.

Ли недовольно хмыкнул. Кружка великана заколебалась на обратном пути к столу, и он, посмотрев на обоих, осторожно ответил:

— Женщины и сами могут себя защитить.

— Без сомнения, — сказал бард. — Но только до тех пор, пока они не рассердили…

Это было последней каплей. Он хотел заговорщически улыбнуться трактирщику, но, стоило дрогнуть губам, по лицу предательски расплылась широкая ухмылка. Тайко зажимал рот рукой, стараясь подавить вырывающийся смех. Пиво выплёскивалось из кувшина, пока он качался взад и вперед.

Глаза Онга сузились. Тайко покачал головой и убрал руку:

— Прости, Онг, но пока я искал Чаку в задней комнате, я заметил тебя с Ибакой. Просто… — у него снова вырвался смешок. — Ну ты же видел, как отреагировала Чотан, когда я просто улыбнулся Ибаке?

Тайко потянулся через стол, чтобы налить Онгу пиво, но тот накрыл кружку рукой и сказал:

— Нет.

— Да не переживай! Я не буду вмешиваться! — бард поднял кувшин и добавил. — А ты ловко воспользовался суевериями туйганцев!

— Туйганцы не более суеверные, чем следует, — протянув руку, Онг выхватил у него кувшин и добавил. — Вам пора идти.

Тайко уставился на свои пустые руки, затем на Онга. Лицо великана отображало непоколебимость.